Матушка на него ничуть не обиделась, но с тех пор научилась плакать безмолвно, направлять слезы внутрь, так что никто их теперь не замечал. Плачет, а служба все равно идет — ровно, степенно. Священник не нарадуется: никто больше не всхлипывает, ничто его не отвлекает, прихожане, если и есть, молятся, свечки зажигают, прикладываются к образам. Все хорошо. Одного жаль — рай потерян.
Чего человеку не хватает, или Не самый плохой праздник
У Лени Короткова все было. Ну все. Семья? Да отличная была семья. Жена одних с Леней лет, но чудесно выглядела, как студентка. Сохранила блеск в глазах и смеялась как девочка. Дети — два крепыша, три и пять, мальчишки, краснощекие, серьезные боровички. Секс? Ну, соответственно, жена его была женщина азартная, да он и сам был не дурак. Работа? А куда без работы. Леня руководил одной небольшой компьютерной фирмой, работало в ней всего четверо человек, в прошлом все его однокурсники, четвертая (однокурсница) вела у них бухгалтерию. И всем четверым через несколько лет существования фирмы хватило на покупку просторной квартиры, машины, оставалось и на путешествия в любую точку планеты. К тому же Леня свою работу любил, потому что в душе был заядлый компьютерщик — и программист, и спец по «железу», — а при словах «переформатировать жесткий диск» начинал подскакивать и потирать ладони. То есть было все у человека. А заскучал.
Церкви! Веры! Бога у него не было — закричат читатели, воспитанные на литературе Толстого и Достоевского. Но Леня тоже был на ней воспитан, поэтому Бог у него был. И в церковь он ходил. Раз в два месяца обязательно. А на Пасху и Рождество исповедовался у батюшки, каялся, потом причащался, потом читал благодарственные молитвы, потому что и молитвослов у него тоже имелся, и иконки на работе над компьютером висели, ну, все путем. И все равно — скука.
Делать нечего, поехал Леня к старцу, в Печоры, к отцу Иоанну Крестьянкину, помолился в пещерах, прожил там два дня, и чудо! Старец даже принял его, хотя давно никого не принимал, но Лене просто чудовищно повезло. Он встретил в Печорах свою давнюю знакомую, Ирку Козлову, она, оказывается, тоже обратилась, переехала сюда десять лет назад из Москвы, чтобы быть при старце, начала писать иконы и знала все ходы и выходы в монастыре. И вот эта-та Ира Леню узнала, вспомнила и провела его тайными тропами к батюшке, прямо в келью, потому что, как объяснила Ирка Лене, сегодня келейничал отец Амвросий, а он по гроб жизни ее должник. И отец Амвросий их действительно пустил. Конечно, ненадолго, пять минут! Старец очень болен. Леня зашел. И так и сел. Старец был не просто болен, он явно был еле жив. Хотя лицо было, конечно, очень доброе и ласковое, немножко похожее на Деда Мороза, но все-таки совсем, совсем старенькое. И Леня не решился ни о чем у отца Иоанна спросить. Как-то не посмел. Точнее, глядя на него, сидящего в большом кресле и даже не способного привстать, Леня все в этот момент в общем понял. И просто сложил руки и подошел под благословение. Отец Иоанн назвал его по имени, хотя Леня не представлялся, но это было даже не важно, благословил и сказал довольно горячо для столь преклонных лет:
— Бог благословит! И все подаст тебе, все, что будет нужно и полезно твоей душе, только ты Ему не мешай.
Леня смущенно улыбнулся, кивнул и вышел.
— Что ж вы так быстро! — разочарованно воскликнула Ира.
— Да мы вроде обо всем уже поговорили, — пожал плечами Леонид.
Напоследок занес Ирке тортик, купленный тут же в магазине, но чай пить не остался, поспешил на вокзал. И отправился в родной город, на поезде, который шел как раз сегодня, а в следующий раз только послезавтра, чувствуя себя немножечко идиотом, но идиотом счастливым.
Встреча со старцем слегка посветила в его жизни, и несколько недель он не скучал. Повеселел обратно. И объяснял себе это так, что просто повстречался с очень хорошим человеком, а это важно. И даже говорил Ларисе, своей жене: «Вот чего не хватало мне, человека. А теперь все, видишь, опять я веселый». Лариса кивала. Она была тоже верующая, пришла в церковь вслед за Леней, но бывала там намного чаще, чем он. Она-то и подала совет съездить к старцу и теперь радовалась, как все легко решилось.
Но вскоре выяснилось, что ничего не решилось. Опять Лене показалось, что жизнь его серая и безвкусная. Даже улыбнуться он не мог, даже детям. И Леня пошел к психотерапевту. Психотерапевт ему объяснил, что нужно будет посещать его раз в неделю, и, даст Бог, через полгода они смогут подобраться к первопричине его хандры. Они подобрались немного раньше. Помог близящийся Новый год. Леня шел по улице мимо оптики, и вдруг оттуда выглянул человек в красном колпачке, без бороды, но с большим мешком, вынул из мешка крошечную шоколадку с приклеенной к ней визитной карточкой оптики и дал Лене. Это была рекламная акция.
И Леня вдруг вспомнил. И побежал к врачу.
Ему только что исполнилось шесть лет, дело происходило под Новый год. Он верил тогда в Деда Мороза. В тот раз родители ему клятвенно обещали, что Дед Мороз не только придет, но, может быть, даже дождется, когда Леня проснется и поговорит с ним. Маленький Леня царапал себе живот, чтобы не уснуть, дождался даже, как в родительской комнате пробило 12 раз, но тут уже накрепко уснул. Он проснулся рано утром, под елкой была куча подарков, но Леня даже не взглянул на них. И стал звать Деда Мороза. Вместо Деда Мороза пришла мама. Она виновато улыбалась и сказала, что буквально минуту назад Дед Мороз ушел. Не дождался. Поехал на своих летающих санях к другим детям.
Но Леня маме не поверил. А вдруг маме только показалось, что Дед Мороз ушел? А вдруг он прячется где-то здесь? Он обегал все те места, где обычно прятался сам, когда играл в прятки, заглянул за занавески, в шкаф, под кровать, за дверь в ванной, вышел даже в подъезд. Но в подъезде было пусто и тихо, только вдруг хлопнула дверь. Он глянул сквозь пролет лестницы, — это была соседка снизу, она вызвала лифт, и лифт загремел и поехал. Деда Мороза видно не было. Леня рыдал, топал ногами, и родители были в полной растерянности, они никогда не видели сына таким.
Им все-таки удалось отвлечь его на подарки, и Леня утешился. Через год он случайно подслушал, как мама с папой тихо обсуждают, не вызвать ли им Деда Мороза из фирмы «Заря», смело вошел в комнату и сообщил, что в Деда Мороза давно не верит. Потому что дедов морозов не бывает на свете, это просто переодетые артисты. Родители Лени успокоились, и история с Дедом Морозом была навсегда забыта.
Только теперь, в 32 года, Леня вдруг вспомнил, как плакал, как кусал маму, которая пыталась удержать его и не пускать в подъезд. Вспомнил ощущение непоправимого горя и потери.
Психотерапевт даже поерзывал от удовольствия во время Лениного рассказа.
— Все ясно, все ясно, все ясно, — приговаривал Иосиф Самуилович и поправлял очки.
И дал Лене совет вызвать детям Деда Мороза, благо Новый год на носу, к тому же теперь это стало совсем просто. А когда Дед Мороз придет, постараться самому превратиться в ребенка, хотя бы мысленно, и порадоваться приходу бородатого старика, словом, внутренне пережить недопережитое и спустя годы восстановить потерю.
