— Поноем посильнее, и отпустят!
На следующий день подруги, с утра пораньше, отправились к Людмиле Николаевне. Сначала преподавательница никак не соглашалась на их просьбу, но, устав от бесконечных уговоров, сдалась. Правда, с одним условием, что с ними поедет Надежда, староста группы. Через пару часов они уже стояли на остановке. В городе Леля кинулась к первому же телефону-автомату.
— Я быстро, — бросила она на ходу, — очень нужно позвонить Сережке!
Мила обреченно вздохнула и оглянулась по сторонам: похоже, им предстояло провести в ожидании немало времени. Хорошо еще, их староста имела покладистый характер!
— Надь, нам бы купить фруктов в больницу! Смотри, вон ларек, а за ним мороженое!
— Здорово! — обрадовалась Надежда. — Обожаю мороженое!
— Я тоже. Ты какое будешь?
— «Эскимо».
— Пожалуйста, два «эскимо», — обратилась Мила к полной розовощекой женщине.
Отойдя от киоска, девушки заметили лавочку.
— Наслаждение! — Развернув серебряную фольгу, покрытую инеем, Надя лизнула темную блестящую глазурь.
— Да, — согласилась с ней Мила.
Когда мороженое было съедено, староста, взглянув на увлеченную разговором Лелю, предложила:
— Может, еще по одному?
— Точно! Я пойду куплю сначала фруктов, а то неудобно с пустыми руками.
— Тогда я за мороженым. Тебе опять «эскимо»?
— Нет, лучше «крем-брюле», в пачке.
Удобно устроившись на лавочке, под сенью тополей, девушки приступили ко второй порции.
— А мне почему не купили? — обиженно спросила подошедшая к ним Леля.
— Никакое мороженое не выдержит твоего горячего разговора, растает! — улыбнулась Надя.
— Мы уже полчаса провели на скамейке, — поддержала ее Мила. — Вот, фруктов Петру купили. — Она показала подруге увесистый пакет.
— Девчонки, извините, так получилось! Столько новостей! Мил, представляешь, твой Андрей попал в аварию!
— Он не мой! — отказалась девушка и укоризненно добавила: — Ты же знаешь, мы расстались!
— Сережка говорит, авария была очень серьезная.
— Он пострадал? — встревожилась Мила.
— Честно говоря, все очень плохо: тяжелые переломы ребер, сотрясение, а главное, левую ногу придется ампутировать.
Мила расширенными от ужаса глазами посмотрела на подругу.
— Точно?!
— Не знаю. На этом настаивает заведующий отделением, а его лечащий врач хочет сохранить ногу. Дело в том, что обе кости голени полностью перебиты. Серега говорит, когда Андрея привезли в больницу, нога держалась фактически на коже.
— Господи, какой кошмар! Леля, я поеду к нему! Прямо сейчас!
— А ты не забыла про практику?
— Мне все равно!
— Мил, вспомни, он больше не твой молодой человек!
— Теперь это не имеет значения.
— Для тебя-то не имеет. А для него?
Увидев несчастное выражение Милиных глаз, Леля пожалела о сказанном, но никаким другим способом она не смогла бы остановить подругу.
— Прости меня! — Девушка притянула Милу к себе и обняла за поникшие плечи. — Глупенькая, я же за тебя переживаю! Мало того что на четвертый курс не переведут, еще неизвестно, как там, в Москве, с Андреем у вас сложится. Наверняка змеиная мамаша уже примчалась в больницу! Ты в жизни столько настрадалась, на десятерых хватит! К тому же я считаю его поведение самым настоящим предательством!
— Наверное, ты права, — расстроенно согласилась Мила, — не стоит навязываться. Лель, представляешь, как Андрею сейчас плохо?! — Страдание отразилось на ее лице. — А если все же поехать?
— Нет, не смей! И вообще, хватит сидеть! Обе, поднимайтесь! Нам давно уже надо быть у Петра!
— Слушаюсь, товарищ начальник! — фыркнула Надя. — Можно подумать, это мы целый час трепались по телефону!
— Пойдемте, девочки, — позвала их за собой Мила. — Трамвайная остановка на другой стороне. Какой номер нам нужен?
— Кажется, третий, — вспомнила недовольная староста.
Леля поравнялась с идущей впереди Надеждой.
— Ладно, Надь, не обижайся!
Местная больница располагалась в сером трехэтажном здании, давно требующем капитального ремонта. К запаху хирургического отделения, насквозь пропитанного лекарствами и кварцем, примешивались «ароматы» свежевымытых, с хлоркой, полов и кислых щей. Приближалось время обеда. Войдя в палату, девушки не сразу узнали своего знакомого.
— Неужели я так изменился? — отозвался Петр слабым голосом. И действительно: бледный, осунувшийся паренек мало походил на веселого кареглазого реставратора.
— Ну, что ты, Петь, тебя нельзя не узнать, — вымученно улыбнулась Леля. — Ты молодцом!
— Так уж и молодцом, — не принял комплимента реставратор. — Молодцы вы! Пришли навестить пострадавшего.
— Скажи, рана очень болит? — сочувственно спросила Мила.
— Да нет, Милочка, я пошутил. На самом деле не так страшно, но полежать придется.
— Мы тебе фруктов принесли. Я сейчас помою.
— Спасибо, девочки, за заботу. Очень люблю виноград, как, впрочем, и все остальное. А кто эта прекрасная незнакомка? — Парень посмотрел на Надю.
— Наша староста, — ответила Мила.
— У старосты имя есть?
— Надежда, — представилась девушка.
— Какое хорошее имя! Теперь у меня появилась Надежда! Вы ведь меня не покинете, Надежда? Без вас я пропаду! — шутливо обратился Петр к покрасневшей от смущения старосте.
Все рассмеялись.
— Вот теперь я точно вижу, что ты выздоравливаешь! — удовлетворенно заметила Леля. — Девочки, можно мне, на пару минут, остаться с больным наедине? По делу.
— Надежда, вы обязательно возвращайтесь! — прокричал реставратор.
— Непременно, — улыбнулась староста.
Рассказав Петру о проблемах, возникших в результате их злосчастной вылазки, и заручившись его поддержкой, Леля заметно повеселела.
— Петь, ты уж не подведи, а то нам конец, с нашим кладоискательством!
— Договорились, — заверил ее парень. — Только у меня тоже есть одна просьба.
— Какая? — насторожилась Леля.
— Не бойся, несложная. — Петр подмигнул девушке. — Познакомь меня с Надей!
— Вы же и так вроде познакомились! — В голосе Лели послышалась ревность.
— Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю! Сейчас она уйдет, и другой возможности у меня не будет. Ну, что ты нахмурилась? Забыла о собственном женихе?
