— Ну вот! — Василиса расстроенно посмотрела на отца.
— Я вернусь очень быстро, — пообещал Андрей. — Алло. А, это ты, здравствуй…
Напряженный голос мужа заставил Милу прислушаться.
— Как у нас дела? Смотря что тебя интересует. Почему я разговариваю таким тоном? А каким тоном я должен разговаривать?! — возмущенно повысил он голос. — Мам, я дал Миле твое хваленое английское лекарство, от которого ее руки покрылись язвами! Что ты сказала?! Зачем я ей давал?! — голос Андрея сорвался на крик: — Значит, оно предназначалось для меня?! Прекрасно! Я узнаю все больше нового! Оказывается, ты занимаешься… магией, колдовством, короче, всякой гадостью! Молчишь? — с горечью спросил он. — Нечего сказать в оправдание? Надеюсь ты понимаешь: после случившегося Василису я тебе не доверю! Что? Я сказал «нет»! Возможно, ты ничего плохого внучке и не сделаешь. Впрочем, хорошего тоже! Давай закончим наш неприятный разговор, до свидания!
Андрей бросил трубку, но так и остался сидеть в кресле.
Мила тронула мужа за рукав.
— Ужасная ситуация… Представляю, как ты переживаешь, мама есть мама! Поэтому, прошу, будь с ней помягче!
— Помягче?!
— Да…
— Неужели пожалела?! Через пару месяцев у Лисы начнутся летние каникулы. Ты решишься отправить ее к матери?
— Нет, конечно, но в сегодняшнем разговоре не стоило касаться этой темы.
— Стоило, не стоило! Днем раньше, днем позже! — Андрей безнадежно махнул рукой и пошел на кухню, к дочери.
Утром Мила проснулась от звука голоса, ворвавшегося в сон. Сквозь пелену слез, не понимая происходящего, она посмотрела на мужа и растерянно спросила:
— Ты здесь?
— А где я должен быть?
— Тебя уже отпустили?
— Откуда?! Милочка, очнись! Твой кошмар нереален!
— Нет, я видела тюрьму! Я помню годы одиночества…
— В следующий раз постарайся вообразить нечто более приятное, — попытался отшутиться Андрей. — Любишь ты пугать!
— Я не пугаю, — печально произнесла Мила, — я знаю.
Глава 11
КРАЙНИЕ МЕРЫ
Впоследствии Мила пыталась вычеркнуть из памяти тот ненастный вечер, но он, помимо ее воли, вновь и вновь возвращался к ней, наполняя душу ужасом, болью и страшным, лишенным всякой надежды отчаянием.
Шел дождь. Мила с трудом удерживала в руках зонтик, выворачивающийся от сильных порывов ветра. Очень хотелось поскорее попасть домой, но она была вынуждена то и дело останавливаться из-за Андрея, накануне потянувшего связки. К тому же идти по темному безлюдному парку приходилось очень осторожно: глинистую тропинку размыло водой. Мила боялась поскользнуться, поэтому она слишком поздно заметила машину, прижавшуюся к обочине, за которой пряталось трое парней. Один из нападавших ударил Милу по лицу и повалил на землю, осыпая грязной бранью, остальные набросились на Андрея. Последнее, что она запомнила, перед тем как провалиться в темноту: сильный удар по голове и дикую, ослепительную боль. Мила очнулась от странных звуков. Кто-то то ли тихо плакал, то ли выл. Она открыла глаза и увидела мужа, сидящего на земле рядом со скорчившимся, неподвижным человеком.
— Что с ним? — прошептала Мила, стараясь не шевелить разбитыми губами.
Муж, продолжая раскачиваться из стороны в сторону, закрыл руками лицо.
— Андрей, не молчи…
— Все кончено, — обреченно проговорил он.
— Да почему кончено?! — Превозмогая боль, Мила поднялась на ноги и приблизилась к бандиту. — Что с ним? — Заметив торчащую из груди рукоять ножа, она в ужасе посмотрела на мужа.
Андрей поднял голову.
— Надо вызвать милицию…
Мила перевела взгляд на тело.
— Думаешь, он мертв? Откуда у тебя нож?
— Это не мой! Мерзавец сверху навалился, а я… Я хотел отвести руку… Сам не знаю, как получилось! — сквозь зубы проговорил Андрей. — Полный бред! — При виде избитой жены его лицо исказилось от ярости. — Подонки! Знаешь, теперь я даже рад…
Мила заплакала.
— Не надо, моя хорошая, не надо!
— Андрюшенька, мне страшно…
— Прости… Мила, пожалуйста, вызови милицию!
Она испуганно прошептала:
— Тебя арестуют?
— Не знаю, — Андрей пытался говорить твердым голосом, — я очень прошу, позвони!
Прошла неделя. Каждый день Мила снимала трубку и, услышав гудки, возвращала обратно. Наконец, в один из вечеров, она осмелилась набрать знакомый номер.
— Антонина Павловна, здравствуйте.
— Здравствуй… — В трубке повисло молчание. Напряжение нарастало.
— Антонина Павловна, я прошу вас, приезжайте за Василисой!
— А, собственно, отчего переменились ваши планы? — едва сдерживая торжество, осведомилась свекровь. — Совсем недавно сын…
Мила поспешно перебила:
— Да, да, знаю, вы простите его, пожалуйста.
— Надо же, не верю своим ушам! Моя невестка извиняется! — Удовлетворенное самолюбие сделало Антонину Павловну чуть более снисходительной. — Если ты не боишься за дочь, что ж, в таком случае я согласна забрать Лису. Кстати, Мила, а почему бы тебе не попросить собственную мать? Или воспитание внучки кажется ей слишком обременительным занятием?
— Мама в больнице, — Мила глубоко вдохнула, чтобы не расплакаться. — С инфарктом.
— Извини, не знала. Жаль Надежду!
Мила горько усмехнулась. Самая мысль о том, что свекрови может быть кого-нибудь жаль, показалась абсурдной.
— Не иронизируй! Ты напрасно считаешь меня бесчувственной.
— Я… — растерялась Мила.
— Не стоит оправдываться. А теперь, будь добра, позови к телефону блудного сына!
— Его нет, — после некоторого замешательства отозвалась Мила и тихо добавила: — Андрея арестовали.
— Повтори!
— Арестовали…
— За что?!
— На нас напали хулиганы. У одного из них оказался нож. Андрей только защищался! Сначала мы подумали, что парень умер, но, слава Богу, он остался жив и сейчас находится в реанимации.
— Какую страшную цену я заплатила! — взвыла нечеловеческим голосом Антонина Павловна. — Сыночек мой! Мальчик мой несчастный! Скажи, ну почему ты?! Именно ты?! — с ненавистью прокричала она в трубку ошеломленной Миле.
— Я не понимаю…
— И не надо, — взяла себя в руки свекровь. — Жди, завтра приеду. Ты уже наняла адвоката?
