– Как бы я хотел рассказать всем, чтобы они поняли, какой я необыкновенный.
– Но ты и есть необыкновенный, Исайя, – подбодрила его сестра Уолкер и передала еще один «Медовый ломтик».
– Местами! – поддразнил его Мемфис. Положив руку брату на голову, он взъерошил ему волосы. – Вот, например, голова как футбольный мяч. И такая же пустая и резиновая!
– Эй, у меня там мозг! – Исайя ужом заерзал под мертвой хваткой старшего брата.
– Неужели? А я-то думал, что ты там конфеты прячешь.
Исайя бросился на Мемфиса, но тот со смехом уклонился. Тогда Исайя замахнулся, чтобы пнуть его, и чуть не столкнул настольную лампу.
Сестра Уолкер повела их на выход.
– Так, джентльмены, прошу вас бесчинствовать на улице и оставить мой дом в целости и сохранности.
– Простите, сестра, – сказал Мемфис. Исайя уже тянул его на крыльцо. – До встречи на следующей неделе.
Тетя Октавия поджидала их, сидя в полутемной гостиной. Она не сняла фартука и выглядела очень недовольной.
– Где вы двое пропадали? Вы же знаете, что ужин в шесть пятнадцать, и если вы опоздаете, то останетесь без еды.
– Прости, тетушка. Сестра Уолкер хотела убедиться в том, что Исайя действительно разобрался с заданием по арифметике. – И Мемфис многозначительно посмотрел на Исайю.
– Маргарет Уолкер, – скептически хмыкнула Октавия и взмахнула половником. – Не знаю, стоит ли позволять вам общаться с этой женщиной. Недавно я слышала о ней такие вещи, которые никак не улягутся у меня в голове.
– Например? – поинтересовался Исайя.
– Например, она не ходит в церковь.
– А вот и ходит! Она – прихожанка Абиссинской Баптистской церкви.
– Ха! – торжествующе воскликнула Октавия. – Сэльма Джонсон, которая ходит туда же, говорит, что Маргарет Уолкер крайне редко переступает порог церкви. Сам Господь Бог не узнал бы ее, покажи ему фотографию. У тебя больше шансов встретить в церкви сумасшедшего слепца Билла Джонсона, чем эту Маргарет Уолкер.
Мемфис надеялся, что ему удастся отвлечь тетю со скользкой темы и избежать срыва. Иногда она пускалась в длинные тирады о людях с надуманными изъянами и притянутыми за уши грешками: «Господь Бог не узнал бы такую-то, покажи ему фотографию… Бог наделил Барнабаса Дэмсона интеллектом крекера, если хочешь знать мое мнение… Коринн Колинз не должна преподавать в воскресной школе – она даже с собственными детьми не может сладить, они бегают, как мартышки в зоопарке… А знаешь, я встретила Свузи Терелл в бакалее, она вела себя крайне высокомерно, а ведь я испекла ей сливовый пирог, когда ее мать заболела…»
Интересно, какую пустяковую оплошность совершила сестра Уолкер, что Октавия на нее так взъелась.
– Поговаривают, что Маргарет Уолкер попала в серьезную передрягу несколько лет назад, – продолжила между тем Октавия. – Она сидела в тюрьме, а позже переехала сюда, чтобы начать новую жизнь. Не будь она старой подругой твоей матери, я бы с ней даже не здоровалась.
– Сестра Уолкер – уголовница? – Исайя вытаращил глаза.
– Ты не знаешь, правда это или нет, поэтому не надо повторять за другими, снеговик, – оборвал его Мемфис.
– Ты тоже не можешь знать всего, Мемфис Джон! – Тетя Октавия посмотрела на него в упор. – Мне об этом рассказала Ида Хэмптон, а уж она-то знает побольше тебя.
Мемфис умолчал о том, что Ида Хэмптон вряд ли также рассказывает всем о своей небольшой игорной зависимости.
– Я слышала, что она ввязывается в достаточно сомнительные дела.
«Довольно сомнительные», – поправил про себя Мемфис.
– Она даже занимается вуду.
– Сестра Уолкер не практикует вуду! Она помогает Исайе делать задания по математике.
– В общем, я не знаю, стоит ли вам с ней общаться. – Октавия повернулась к Исайе, с угрожающим видом уперев руки в бока. – Она ничего такого с тобой не делала, Исайя? Не колдовала над картами, не накладывала руки на хрустальный шар, чтобы поговорить с духами? Ничего подобного?
Мемфис постарался дать брату знак глазами: не смей ничего рассказывать.
– Нет, мэм.
– Смотри мне в глаза, когда отвечаешь. Посмотри на меня и скажи еще раз.
Исайя легонько повернул голову, стараясь избежать взгляда Октавии и сохранить контакт с Мемфисом. Почувствовав это, тетка загородила его собой.
– Не надо смотреть на брата. Это я тебя спрашиваю, так что смотри на меня.
Мемфис затаил дыхание. Он даже мог слышать, как шумит кровь в его ушах.
– Она помогает мне делать задание по математике, – ответил Исайя.
Тетя Октавия помедлила еще пару мгновений.
– Ладно. Будьте с ней осторожнее, вы поняли меня?
Мемфис тихо выдохнул.
– Да, мэм, – одновременно сказали они с Исайей.
– Мемфис, я верю, что ты не станешь втягивать брата в дьявольские козни. – И Октавия пригвоздила его к месту тяжелым взглядом. – Только не после всего, что пришлось пережить нашей семье.
Мемфис стиснул зубы.
– Нет, тетушка. Конечно, не стану.
Октавия испытующе посмотрела на него, затем принялась разливать холодный чай по стаканам.
– Я обещала вашей матери, что присмотрю за вами. Я не смогу спокойно жить, если с кем-нибудь из вас что-то случится.
Октавия обняла Исайю и поцеловала его в лоб.
– Идите мойте руки. Мемфис, ты прочтешь молитву перед едой. А после возьмешь из шкафа Библию, чтобы почитать сегодня. – Мемфис ничего не ответил, и Октавия громко окликнула его из кухни: – Ты слышал меня, Мемфис Джон Кэмпбелл?
– Да, мэм, – проворчал Мемфис. Когда-нибудь они выберутся отсюда.
После того как они умылись, братья сели за старый обеденный стол – свадебный подарок деда-плотника своей молодой жене. Все трое склонили головы.
– Господи Боже, благослови нас и эти дары, которые по благости Твоей вкушать будем… – Мемфис произносил слова безо всякого трепета. Он не собирался благодарить за еду, только за награду, которую грезил получить в будущем. Он молил о своем месте под солнцем: о собственных стихах в книге, выступлении на салоне на Стриверс-роу, о месте за столом рядом с Уитменом, Калленом и Хьюзом. – …через Христа, Господа нашего. Аминь.
Октавия поставила на стол кастрюлю сладкой печеной картошки.
– Я хочу, чтобы вы были крайне внимательны и осторожны на улице. Слышали, что случилось под мостом?
Ребята покачали головами.
– Я знала, что нет. Мне рассказала Бесси Уоткинс, которая услыхала от Делайлы Робинсон, а ее муж работает в доках. Он только что ей позвонил. Какой-то сумасшедший зарезал там девушку.
– О таком за столом не разговаривают, это неприлично! – пробубнил Исайя с набитым картошкой ртом.
