Через три дня его мозг можно было сравнить с некоей мыльной субстанцией, извилины сглаживались, мыслительный процесс отсутствовал.
Еще через две недели объем мозга сократился до размеров сливы. Тело, засыпанное тяжелым снегом, воду не впитывало, а потому сохло, постепенно мумифицируясь.
Зима прошла, солнце грело землю.
Странно, но ни один зверь не подошел к тому месту, где перестал существовать молодой человек. Останки юного тела совершенно ссохлись.
Прошли годы…
Прошел век, за ним другой.
Ничего не было. Ни мысли, ни слова.
Прошла тысяча лет…
Пыль… Жара… Холод…
— Проснись!
— Что?
— Проснись!
— Кто говорит?
— Сначала проснись.
— Не могу…
— Напрягись!
— Попробую.
— Напрягся?
— Напрягся.
— И?..
— Вроде как просыпаюсь…
— Это хорошо.
— А почему так темно?
— Вовсе не темно… Захочешь, будет светло.
— Захотел…
— И как?
— Действительно светло. Только в этом свете ничего нет…
— А что тебе нужно?
— Ну, не знаю…
— Когда узнаешь, оно появится.
— А ты кто?.. Тебя я тоже не вижу!
— Разве ты не помнишь?
— Не помню.
— Я гранит. Во всяком случае, ты меня таким видел. Гранитным.
— Да-да…
— Пришел в себя?
— Похоже… Но я не чувствую ни рук, ни ног…
— И я не чувствую.
— Может, мы в какую-то катастрофу попали?
— Не знаю, как тебе, мне ни руки, ни ноги не нужны. Я — гранит!
— И то правда, какие у гранита ноги!
— Молодец, шутишь…
— Долго я здесь спал?
— Спал?.. Это нельзя назвать сном.
— Как же?
— Сначала ты разлагался… А потом превратился в ничто.
— Такого не может быть!
— Почему?
— Я бы не смог думать, если бы был ничем!
— Ты и не думаешь. Я за тебя думаю…
— Что?.. Я не понял…
— Чего непонятного? Тебя нет, я за тебя думаю.
— А может быть, это я за тебя думаю?
— Шутишь опять?
— Вовсе нет.
В диалоге на долгое время возникла пауза.
— Может, и так… Может, ты за меня думаешь, — согласился гранит. — Какая разница, в конце концов! Так что ты думаешь за меня? На какую тему?
— Я думаю, что мало помню.
— О чем?
— О том, что было в прошлом, в моей жизни.
— Я только умозрительно понимаю, что такое жизнь. Жизнь — это отрезок времени. Я — вечный, для меня времени не существует. Так же, как понятия «жизнь».
— Тебя можно взорвать! Превратить гранит в пыль!
— Не в граните дело.
— А в чем?
— Вот твоего тела уже давным-давно нет… А ты разговариваешь.
— Душа?
— Какая душа?! Глупость какая!
— Что же?
— Да ничего… Я за тебя разговариваю… Тебя нет, никакой души нет, есть только я!
— Нет, — возразил собеседник. — Есть только я! Опять возникла пауза, на сей раз более продолжительная.
— Хорошо, пусть будешь только ты! Я замолчал. Меня больше нет…
— Это не ты замолчал! Я не хочу с тобой разговаривать!
Молчание.
— Ты понял?
Молчание.
— Я понял. Я знаю, что такое обида, но не могу испытывать это чувство. Могу лишь имитировать.
— Хорошо, нас двое, я согласен.
— Пусть так… Я зачем здесь?
— Где?
— В месторождении гранитов.
— Видишь свет?
— Да, вижу.
— А теперь посмотри, что внутри света.
— Ничего.
— А ты про какое-то месторождение…
— Так где же я?
— Нигде.
— Шутишь?
— Нет. Разве нужно быть где-то? Не лучше ли, чтобы это «где-то» было в тебе?
— Как это?
— Хочешь это представить? Открой глаза!
— Открыл.
— У тебя нет глаз!
— Но я их открыл!
— Молодец! Что видишь?
— М-м-м-м… Лицо женщины… Красивое… Тело ее вижу… Все отчетливее… Сейчас она без одежды!..
— Молодец!
— Теперь ничего не вижу! Ты спугнул ее!
— Глупец! Ее нет, я спугнул тебя!
— Зачем?!! Мне было приятно смотреть на нее.
— Так смотри дальше! Ты даже можешь посмотреть на себя со стороны. Каким ты был!
— Да-да, я вижу… Я вижу, как я обнимаю эту женщину…
— А теперь самое главное, — прошептал гранит. — Стань собою…
— Как это?
— Ты сейчас можешь почувствовать, как ты ее обнимаешь? Ощути себя…
— Да-да, я уплываю куда-то… Я чувствую, как целую ее… Я снимаю с нее одежду… Я готов к соитию… Она дрожит…
— Старайся контролировать себя…
— Ага… Сейчас я…
— А теперь стань ею!
— Как это?..
— Почувствуй себя женщиной… Почувствуй, как ты любишь его!
— Да-да… Он… Я чувствую его… Я люблю его…
— А теперь стань обоими сразу!
— Да…
Гранит был доволен. Потом он сообщил:
— Не обязательно быть человеком.
— Как это?
— Человеком быть скучно… Ну стань, например, черной дырой и изнасилуй солнце!
— Солнце?
— Конечно…
Он подумал.
— У меня же есть время?
— Ха-ха-ха, — засмеялся гранит. — У тебя нет времени, ты вечный!
— Тогда я потихонечку, ладно?.. Сначала человеком побуду, хорошо?.. А потом изнасилую солнце!..
Глава 4
Это был «таф бот» — мужская лодка. Металлическая, с толщиной бортов три сантиметра, она шла медленно и тяжело, словно плуг, вгрызающийся в землю, отваливала по бортам толщу Атлантического океана. Выходили из Антигуа. Там запасались провизией, водой — в общем, всем необходимым.
