— Бедный мальчик, — печально произнесла Доренея и осторожно поднесла к глазам кружевной платочек. — Как он, наверное, страдал! Значит, потому и не приходил ко мне? Боялся расстроить?
— Конечно, боялся… — горько и устало пробормотал Илстрем и вдруг с потрясающей ясностью понял, так вот же оно!
То самое решение, которое он тщетно ищет столько лет! И подобный случай может уже никогда не повториться, сейчас, когда Доренея расстроена враньём Анастии, она как нельзя проще примет и его собственный обман.
— Но тебя видеть ему очень хотелось, — так же печально продолжил князь, краем глаза присматривая за валяющимися на полу людьми, — потому он и приходил иногда в Серое гнездо… но показывать свое лицо не хотел… опасался…
— Чего? — возмутилась княгиня. — Неужели я могла бы, как эта… нахалка, обзывать его уродом или презирать?! И где же он прятался?
— Дора… — нежно заглянув в ее глаза, повинился князь, — он не прятался. Это я придумал… он изменил имя и всюду ходил в маске. А тебе мы не признавались, так как не хотели… чтобы ты сокрушалась.
— Как это в маске? — непонимающе нахмурилась княгиня. — И как же его звали?
— Неужели ты еще не поняла? — укоризненно улыбнулся жене Илстрем. — Его звали Берест.
— Как это… Берест? — Губы Доренеи вмиг поджались, в глазах вспыхнула неприязнь. — Это плохая шутка, Илс!
— Это не шутка, а тайна… и запомни, рассказывать ее нельзя никому! — говоря это, князь загодя знал, хотя его жена обожает проявлять осведомленность во всех вопросах, однако о тех случаях, когда ошиблась или была неправа, сообщать не станет никому и ни за что. — Теперь, когда Дест излечился окончательно, он не желает, чтобы кто-то связывал его имя с бывшим прозвищем. За эти годы он нашел не только друзей, но и недругов.
На самом деле он нашел свою чародейку, тайком усмехнулся князь ловкости, с какой чародеи спрятали куницу. Нужно будет не забыть сказать спасибо кузену Феодорису. Да и Сарга с Ардестом он прислал как нельзя кстати, теперь Илстрем начал понимать, почему Бервод настаивал, чтоб они собрались в Ставине. Скорее всего задумал избавиться от него и Абероста здесь… хотя зачем зря гадать? Вот Сарг и поможет допросить злодеев… лгать чародеям не решается никто и никогда.
— И ты, вместо того чтобы устроить мальчика в безопасном месте и собрать лекарей, отправил его к степнякам? — Лицо княгини запылало возмущением.
— Дора, а ты не забываешь, каким самостоятельным он всегда был? — притворно оскорбился Илстрем, не желая выслушивать обвинения еще и в том, в чем виновен вовсе не был. Ему и своих грехов с лихвой хватало! — Думаешь, я его не уговаривал? И почему ты не вспомнила, что я отправил вместе с ним Ансерта, Даренса, Ранзела и Лирса?
Вдалеке раздался звук рожка, играющий отбой тревоги, и князь насторожился — что за странный сигнал? Но он повторился еще и еще, а вскоре в коридоре загрохотали сапоги, и в кабинет заглянул один из воинов князя.
— Илстрем, нас княжич Ардест отправил вас охранять! — отрапортовал он, и князь нахмурился, заметив на его щеке свежую царапину.
— Там очень жарко? Почему играли отбой?
— Нет, чародеи пришли вовремя, но раненые есть, их чародейка лечит, — обстоятельно отчитался воин, — а сигнал подал княжич Ардест, сказал, будто тревогу люди Бервода подняли по ошибке и с ним все в порядке.
— Он действительно жив. — Князь начал понимать замысел сына и усмехнулся, этого вполне может хватить, чтобы враги растерялись. — Они все живы и никто даже не ранен. Перенесите их в соседнюю комнату и приставьте охрану, один из людей Бервода шпион, чародеи собираются всех проверить своими способами.
Охранники хоть и понимали, что произошла какая-то ошибка, но пока не успели простить нападения ни самому Берводу, ни его наемникам и потому таскали спящих бесцеремонно и торопливо. Однако князь не сказал своим людям ни слова, и вмешался, лишь когда поймал вопросительный взгляд воина, в недоумении замершего возле Анастии.
— Женщину положи на диван, как только чародейка освободится, она ее разбудит, — скомандовал князь.
«И допросит», — прибавил он мысленно, глядя, как воины укладывают лгунью на диван, вытаскивают последнее безвольное тело и уважительно прикрывают за собой дверь.
Но тут он рассмотрел, как Доренея уверенно встаёт с кресла и направляется к девице, с которой последние три месяца носилась как с драгоценностью, и встревожился.
— Дора! Что ты намерена сделать? — шагнул было следом князь, но его остановил яростный окрик княгини.
— Иди к столу и отвернись, — приказала Дора, и Илстрем вытаращился на нее с изумлением, такой свирепой свою жену он не видел еще никогда.
Даже в те дни, когда княгиня сердилась или обижалась, она предпочитала говорить с холодной и едкой вежливостью, а не кричать.
Он собрался было попенять ей, негоже княгине разговаривать так грубо, но тут рассмотрел, с какой решимостью она приподнимает сарафан спящей вертихвостки, и мигом отвернулся. Тут она совершенно права, нечего ему там смотреть.
Доренея вернулась к креслу уже через минуту, молча шлепнулась на сиденье и обхватила себя руками за плечи, словно озябла.
— Дора, — князь немедля оказался рядом, обнял любимую и прижал к себе, — забудь про нее, родная.
Ну и пусть у жены вспыльчивый характер и чересчур болтливый язык, для него это совершенно не имеет значения. Зато она всегда одаривала его самой нежной любовью и родила ему четырех здоровых сыновей. И самоотверженно выкормила каждого собственным молоком.
— Какая же я дура, — всхлипнула Дора, — поверила ей! Ведь говорила Алтея, нужно показать ее целительнице!
— Хватит, Дорочка! Не стоит она твоих слез! — Князь нежно отер щеки жены собственным платком и не менее нежно поцеловал. — Вот допросят ее чародеи, и выдам бесстыдницу замуж в клан Вепрей… они быстро отучат лгать.
— Илес… а что там Дест говорил про самую лучшую девушку? — Мысли княгини уже вились в совершенно ином направлении. — Это не та ли чародейка?
— Спроси у него сама, — ловко ушел от ответа князь.
— Теперь я понимаю, — так же задумчиво вздохнула его жена, — почему этот грубый мальчишка всегда убегал через окно!
— Дора? Это что еще за мальчишка? — встревожился Илстрем, представив соперника, прыгающего в окно при его, князя, приближении!
— Младший сын Салмиты. Мы несколько раз приглашали его в вышивальную комнату на вечернее чаепитие.
— Лирсет? Бедняга! Вот теперь мне понятно, почему он так упорно не хочет ездить в Гнездо! — усмехнулся князь, сообразив, какому дотошному допросу подвергали ястребицы парня, пытаясь вытащить из него сведения об его командире.
— А где он теперь? — вернулась к прошлому мысль Доры.
— Теперь Ранзел командует отрядом, который собрал Берест. А Лирс и Даренс ему помогают. Ну а Ансерт ушел с братом, ты же знаешь, как его интересует алхимия. А в Цитадели хорошие учителя.
