5 апреля после полудня недалеко от входа в Босфор разыгралась «трагедия». С утра в дозоре здесь находилась подводная лодка «Нарвал», которая наблюдала за выходом из пролива. А с береговых высот за ней, в свою очередь, наблюдали турки. Эти подводные лодки были здесь частые гости, но что-то сделать с русскими, которые так все время нахально торчат перед проливом, турки не могли. Как только береговая батарея открывала огонь по наглецам, русские отходили подальше в море или погружались под воду. Да и надводные корабли – от миноносцев и выше – мало чем помогают, ну а если что мельче, так русские могут вступить и в артиллерийскую дуэль, имея на вооружении два орудия калибра 75 мм. В этот раз с русской подлодкой происходило что-то непонятное. Она то погружалась, то снова всплывала, начинала движение и останавливалась, а потом за ней потянулся черный шлейф дыма, и лодка закачалась на волнах без хода. Турки обрадовались, что подводная лодка русских осталась без надводного хода, а возможно, она и погрузиться не сможет. Сообщили на ближайшую стоянку дозорных кораблей, что есть большая вероятность захватить этих гяуров вместе с их подводной лодкой или хотя бы уничтожить. Также на турецких и немецких кораблях стали перехватывать интенсивные радиопередачи из ближайших к турецкому побережью районов. Значит, и правда у русских серьезная авария, если они вызывают помощь. С берега турки увидели, что лодка стала медленно удаляться от пролива, похоже, она шла на электромоторах, экономя энергию, чтобы как можно дальше уйти от берега. Береговая батарея открыла огонь, но снаряды не долетали несколько кабельтовых и взрывались позади уходящей лодки. На перехват «Нарвала» турки послали два старых миноносца и древнюю канонерскую лодку, это все, что тут было под рукой. Из Стамбула вышли еще два эсминца, но им предстояло пройти на семь миль больше, чем остальным. Лодка была в пятнадцати милях, когда из пролива показались первые корабли турок. В эфире еще активнее заработал передатчик, призывая на помощь. Через пятнадцать минут из залива вышли еще два турецких эсминца и, увеличив ход до полного, также бросились в погоню.
«Ну все, теперь гяуры заплатят за все, им никуда не уйти от наших кораблей», – размечтались турки, наблюдая за разворачивающимися на море событиями. Но ни с берега, ни тем более с кораблей не заметили, что русская подлодка постепенно увеличивала ход, чтобы первая тройка не так быстро нагоняла ее, и уводила их дальше от берега. И когда корабли отошли уже миль на десять, с высокого берега заметили приближающиеся с востока на полном ходу два русских эсминца, однако на турецких кораблях опасность еще не видели и продолжали погоню за подводной лодкой. Но вот и на турецких кораблях увидели очень опасного противника и повернули назад, хотя до подводной лодки оставалось не более шести миль, а до русских эсминцев – в два раза дальше. Но, не желая испытывать судьбу, турки дружно ломанулись в обратную сторону, два более новых эсминца быстро вырвались вперед и, бросив своих старых собратьев по оружию, ушли в сторону пролива, оставив их на расстрел русских эсминцев, за ними, отставая, спасался бегством еще один миноносец. Эсминцы быстро нагоняли два последних корабля, которые имели между собой большую дистанцию. Но эсминцы уже входили в зону поражения береговой батареи. Русские корабли, а это были «Быстрый» и «Пылкий», разделившись, открыли огонь по турецким кораблям. Это были канонерская лодка «Малатья» и миноносец «Юнус», оба корабля древние. Но и их тоже можно записать для пополнения боевого счета, несмотря на то что практической боевой ценностью они не обладали. После нескольких пристрелочных выстрелов из носового орудия «Пылкий» взял немного влево и открыл огонь на поражение всеми орудиями. И, несмотря на огонь береговых орудий и свое интенсивное маневрирование, добился семи попаданий. Старому корыту этого хватило. Было видно, что канонерка глубоко осела носом в воду и заваливается на правый борт, а экипаж спешно ее покидает. «Быстрый» также добился двух попаданий в свою цель, которая сейчас стояла без хода и парила, но добить мешала пристрелявшаяся береговая батарея. Уже два снаряда взорвались в каких-то двух кабельтовых от борта, так что пришлось поворачивать назад и на отходе еще раз поразить миноносец. Это попадание оказалось роковым.
Турки только отметили, что русские эсминцы ушли в ту сторону, где находилась русская подводная лодка. И похоже, они взяли ее на буксир, хотя из-за большой дальности определить этого точно не удалось. Но до самого вечера больше никаких кораблей и подводных лодок русских не наблюдалось. Были высланы два самолета, проверить, что с подводной лодкой и эсминцами. Турки обнаружили их в пятидесяти милях от берега, и, как только самолеты приблизились, один из эсминцев отдал буксир, и дальше лодка пошла сама на электромоторах, а корабли открыли огонь из противоаэропланных пушек. Самолеты сбросили по две малых бомбы, но не совсем удачно. Покружив еще немного, но не приближаясь к кораблям, полетели обратно в сторону пролива. Как только противник скрылся, эсминцы повернули в сторону турецкого угольного района, за ними пошла и подводная лодка, но не на буксире, а под своими дизелями, как ни в чем не бывало. Представление для турок закончилось вполне успешно, и что они там доложат своему начальству, вполне предсказуемо.
Теперь германо-турецкое командование было уверено, что перед проливом и в районе Зонгулдака русских кораблей нет. Подводная лодка русских, что была тут в дозоре, по техническим причинам больше не может выполнять функции передового разведчика. Она взята на буксир своими же эсминцами, вызванными ею во избежание захвата или уничтожения кораблями турецкого флота, и теперь направляется в сторону Крыма. Надо полагать, что и возле Зонгулдака русских кораблей не осталось, так как именно оттуда пришли те эсминцы, и доподлинно известно, что они патрулируют парами. А новая пара появится еще не скоро, значит, есть шанс выйти из залива незамеченными.
Срочно стал готовиться к выходу «Бреслау», ему предстояло незаметно проскочить самый опасный район, где патрулируют русские корабли, и незамеченным затеряться в море. Из-под Трапезунда приходят отчаянные мольбы о помощи, русские перебрасывают войска морем, и сейчас в районе Ризе скопилось большое количество их транспортных судов с войсками и вооружением. Надо нанести по ним мощный удар, это немного ослабит нажим на Трапезунд. Также в Зонгулдак направились два парохода и множество парусников за углем.
Как мы уже говорили, крейсер «Бреслау» был обнаружен идущим курсом на Варну. Но через некоторое время он затерялся в Черном море. Тут к гадалке не ходи, и так понятно, что направляется сюда. Значит, тут его надо ждать через сутки. Завтра в полдень даем сигнал на выход второй оперативной группе, они знают, что делать. А где «Гебен», неужели его побоялись выпустить в море? Тут такая добыча, а он отстаивается в проливе. Это что, всего одним кораблем и ограничится противодействие немцев, самой крупной десантной операции русского Черноморского флота?
В это время на фронте сложилось трудное для русских положение. Турки перешли в наступление, и генерал Ляхов с трудом сдерживал их. Он обратился к командующему войсками генералу Юденичу с просьбой доставить войска прямо к линии фронта в Хамуркан, так как марш по суше занимает слишком много времени. Юденич находился на штабном корабле и, ссылаясь на тяжелое положение на фронте, обратился к начальнику транспортной флотилии контр-адмиралу Хоменко с просьбой доставить в Хамуркан 1-ю пластунскую бригаду генерал-майора Ивана Гулыги и часть 3-й бригады, которая не успела высадиться в Ризе.
