Он повел свой отряд пятнадцатиузловым ходом на юг, восточнее острова, держась подальше от берега, чтобы остаться незамеченным. Через девять часов Трухачев вновь послал на разведку гидросамолеты, и те обнаружили в проливе стоящие на якоре транспорты в десяти милях от выхода. По-видимому, они решили подождать наступления ночи, которая уже не за горами, и под покровом темноты дойти до побережья Германии или же ожидали вооруженный эскорт. Входить в территориальные воды суверенного государства было категорически запрещено, чтобы не портить и так натянутые дипломатические отношения со Швецией. Да и тянуть время в ожидании, когда это еще корабли надумают выйти из пролива, Трухачев также не хотел. И что за эскорт эти транспорты дожидаются? Ладно, если там будут только сторожевые суда, рассчитанные охранять караван от подводных лодок. А вдруг там будут и крейсера и эсминцы, тут расклад совсем другой.
После того как на море опустилась ночь, Трухачев вплотную подошел к проливу, чтобы в темноте не упустить караван. Вскоре ему доложили, что по данным радиоразведки к югу от пролива начали работу несколько корабельных радиостанций, да и в самом проливе активизировались радиопереговоры между кораблями каравана. Это значит, что эскорт у каравана будет, вот только какой по составу? Если будут эсминцы, то можно и торпеду в борт получить в темноте, а это может закончиться большими неприятностями, если его корабли находятся всего в сотне миль от вражеского побережья. Но он все равно пошел на риск и вклинился между эскортом и выходившими из пролива транспортами. Когда в ночи вспыхнули боевые прожектора и высветили головные суда каравана, пять эсминцев, и все типа «Новик», открыли по ним орудийный огонь, а командовал ими капитан первого ранга Вилькен.
– Кто? Павел Викторович?
– Да, он. И уже капитан первого ранга, и командует первым отрядом эсминцев. Так вот, после того как эсминцы открыли огонь по транспортам, их также поддерживали «Олег» и «Богатырь». Когда суда, спасаясь от расстрела, стали поворачивать на обратный курс, чтобы скрыться в территориальных водах Швеции, то сбились в кучу. Вот тут-то все эсминцы по команде Вилькена выпустили свои торпеды – ночь озарилась взрывами торпед. А с юга подходили германский крейсер с двумя миноносцами, в сопровождении трех патрульных кораблей (бывшие рыболовные суда). Их встретил «Петропавловск» со второй парой крейсеров и четверкой эсминцев из дивизиона Шевелева. Крейсеру и одному из миноносцев посчастливилось затеряться в ночи. Итак, противник потерял девять транспортов, один миноносец и три патрульных корабля.
– Молодец Петр Львович, я искренне поздравляю его с этой победой. Вот почему мне так хочется обратно на Балтику. А как решили поступать с остальными кораблями, что еще лежат на дне Рижского залива?
– Что тут решать-то. Постараемся поднять более новые и менее поврежденные корабли, чтобы быстрее можно было их восстановить. И в первую очередь, как только залив очистился ото льда, уже начались подготовительные работы по подъему еще одного крейсера. Следом на очереди у нас пара больших миноносцев. Возможно, что-то из мелочи.
– А «Нассау»?
– Им займемся позже.
– Отчего же так?
– Большие затраты на подъем и ремонт. А время поджимает. Но его обязательно поднимем.
– Желательно бы этим летом поднять орудийную башню с «Полтавы», да и с германских броненосцев не помешало бы поднять несколько штук. Можно даже башни промежуточного калибра поднять. Пригодятся.
– Башню с «Полтавы» уже подняли. После разборки и ремонта ее подготовят к транспортировке на Черное море.
– Насчет башни. У меня было предложение установить эту башню на береговой батарее полуострова Церель.
– Этот вариант мы обсуждали и после всех расчетов решили, что трехорудийные башенные установки на береговой батарее это избыточная огневая мощность, да и экономически невыгодно. А вот двухорудийные – в самый раз. Но этим мы займемся после войны. А сейчас на полуострове идут работы по установке четырех одноорудийных станков под новые двенадцатидюймовые орудия.
– После войны так после войны, но обязательно чтобы на полуострове береговая батарея была башенной.
– Не сразу, но будет. Сам понимаешь, что после такой войны денег на все взять будет неоткуда. Тут на днях в Николаев был отправлен очередной эшелон с механизмами от «Полтавы». И это уже пятый.
– То, что два эшелона на судоверфь прибыли, мне докладывали. А вот остальные, значит, еще где-то в пути. Ну что же, это неплохо, сократится время достройки «Николая I». Василий Александрович, вы ничего не упомянули о том, как проходит перестройка «Океана» в авианосец?
– А что тут говорить, Михаил Коронатович. Там работы хватит еще на пару лет. В этом году точно его не перестроят. А на будущий год я загадывать не стану, это ты у нас оракул, и должен знать, войдет он в строй на будущий год или нет.
– Вот если бы я был там, в Петрограде, то сказал бы, когда он войдет, и даже помог бы в этом, но я сейчас далеко от Петрограда. Похоже, Россия опять профукает очередное первенство и не закрепит за собой привилегию называться первооткрывателями в постройке авианосцев.
Но тут наш разговор прервали приглашением в зал, где собирается для заседания большой военный совет.
Зал был среднего размера, в мирное время во время судебных разбирательств тут, наверное, могло присутствовать максимум человек сто. Сейчас посреди зала выставили с десяток столов, и это построение формой напоминало букву П. Во главе стола сидели: Николай II в центре, справа от него генерал Алексеев, слева граф Владимир Борисович Фредерикс, министр императорского двора.
«А он-то тут какого х… делает», – подумал я. В военном деле он ни хрена не смыслит. Николай чудит, призвав его на совет, или он тут как секретарь или будет председателем совета – спикером? Хорошо, пока его пропустим. Дальше за главным столом находились: военный министр генерал Дмитрий Савельевич Шуваев. Он сидел рядом с генералом Алексеевым. Премьер-министр князь Львов расположился рядом с графом Фредериксом. За следующим столом, что стоял с правой стороны от главного, сидели министр внутренних дел Маклаков, морской министр адмирал Григорович и начальник МГШ адмирал Русин. Министр вооружения генерал-лейтенант Алексей Владимирович Шварц. Дальше по этой же стороне расположились командующие фронтов и мы с адмиралом Каниным. И еще несколько военачальников. За другим столом, напротив, что стоял с левой стороны, министр иностранных дел Сазонов. Министр финансов Петр Барк. Министр путей сообщений господин Кригер-Войновский. В этом же ряду сидели другие государственные мужи, Александр Николаевич Наумов, министр земледелия и продовольствия, князь Всеволод Николаевич Шаховской, министр торговли и промышленности. Всего присутствующих было человек тридцать, как мне показалось на первый взгляд.
Похоже, тут почти весь кабинет министров собрался, глядя на всех этих людей, подумал я. И больше половины из них – члены ГКТиО. Среди присутствующих я не увидел командующего Северным фронтом Куропаткина, но присутствовал и генерал Гурко, которого я и рекомендовал государю на пост командующего Северным фронтом. А в каком качестве он сегодня тут, я пока не знаю.
