Владелец «Рейн-Сталь» вежливо покивал, но сделал это с достаточной долей иронии:
– Почти, господин Егоров. Я говорю почти, потому что передо мной встал последний неразрешимый вопрос. Подчеркиваю, передо мной лично. И я пока его не ставил перед другими заинтересованными лицами из своего окружения.
Я вопросительно поднял брови:
– И что же это за неразрешимый вопрос?
Юргенс склонил голову набок и простодушно улыбнулся:
– Кто вы такой, Андрей Егорович?
Моя телохранительница присвистнула:
– Вот это да. А ведь он что-то раскопал. Прямо мастер глубокого бурения какой-то.
– Общение с моими людьми не идет тебе на пользу, уважаемая. Еще немного усилий, и ты успешно начнешь разговаривать на командно-матерном. Вон уже свистишь, как новобранец, увязавшийся за первой встречной юбкой. Но здесь ты, по-моему, права. Похоже, прогулка перестает быть томной.
– Как вас понимать, господин Юргенс?
– В самом прямом смысле слова, Андрей Егорович. Сейчас меня мало интересует, что вы являетесь Государственным секретарем при Совете министров СССР по иностранным делам, делам обороны и безопасности. Меня интересует ваша личность.
– Сделайте милость, не говорите загадками.
Владелец «Рейн-Сталь» раздраженно махнул рукой и чуть поморщился:
– Да какие тут загадки. За два с небольшим месяца сотрудники моей службы безопасности очень плотно поработали с данными на людей, имеющих право принимать решения в СССР. Думаю, для вас не является тайной, что эта рутинная работа делается для того, чтобы иметь представление о тех, кто стоит у власти, когда приходится заниматься серьезным бизнесом. Так вот данных на вас нет НИКАКИХ, кроме последних постановлений в прессе о вашем назначении. Но это полбеды. Можно было бы допустить, что вы вышли из глубоко законспирированной структуры, скажем личной разведки Сталина. Тогда все понятно. Но здесь опять возникает одно «но». Ни в картотеках Абвера, ни главного управления полиции безопасности, ни службы безопасности СД о вас также нет никакой информации. Вообще. Даже косвенной. Вы человек без биографии.
А вот институт Анэнербе, который вы сами упомянули, очень плотно вами интересуется.
Через свои каналы я выяснил, что руководство института шлет постоянные запросы на информацию о вас во все секретные службы Германии. То есть непонятная организация, которая вроде как предназначена для невинного исследования «наследия предков», раздает приказы налево и направо. И центром интересов и нынешней активности Анэнербе являетесь именно вы, господин Егоров, человек без прошлого.
Я вопросительно приподнял брови и благодушно улыбнулся:
– И к каким выводам вы пришли, господин Юргенс, получив в руки такие сведения?
Мой собеседник, сразу не отвечая, начал задумчиво тростью чертить замысловатые знаки на песке. Потом вдруг прервал свои упражнения в графике и тихо, глядя на меня отстраненным взглядом, произнес:
– Они очень просты, Андрей Егорович. Я уверен, что существует еще один очень влиятельный орден или сообщество, интересы которого по каким-то мне пока не известным причинам диаметрально противоположны интересам «Общества Туле» и Анэнербе. И представляете его интересы в Европе вы. О влиянии этого ордена, по меньшей мере в Евразии, можно судить по тому, как быстро и жестко был решен Ватиканом вопрос о расторжении конкордата с Германией. Стоило только поставить условием продолжения наших дальнейших отношений выполнение вами некоего знакового события, способного кардинально изменить внутреннее и внешнее положение моей страны, как через два месяца после вашего всего лишь кивка, означающего согласие, Пий XI отлучает от католической церкви всех членов национал-фашистских партий и организаций, с ними связанных. Да и недавние события в СССР вызывают много вопросов. Одним резким движением невидимой руки с политического поля уже вашей страны были одномоментно сметены все более-менее значимые фигуры. При этом прозрачно видно, что генеральный секретарь ВКП(б), оставленный на своем посту, но лишенный реальной власти, остается всего лишь ширмой, сохраненной только для прикрытия деятельности некоего лица. Или группы лиц. Я уже не говорю при этом о финансовой операции, блестяще проведенной вами в Европе. Когда мои специалисты разобрали всю ее подноготную, то прямо заявили мне, что технологии по манипулированию массовым сознанием через прессу и радио, использованные в этой акции, являются уникальными и пока только разрабатываются в теории ведущими психологами Нового и Старого Света. Не правда ли, звучит это довольно необычно? Готовых разработок нет, светила психологической мысли еще сидят за своими столами в глубоком раздумье, а никому не известный до недавнего времени фонд эти технологии уже использует на практике.
– Он почти дошел до цели, – восхищенно констатировала моя телохранительница. – Ему остался только один шаг, но он свернул в другую сторону. Хотя, если смотреть фактам в глаза, он этот шаг и не мог сделать. Ведь согласись, твоему собеседнику представить, что ты из другой реальности, просто невозможно. А вот работу он проделал громадную. Всего за два месяца сумел практически докопаться до сути. Юргенс прав, говоря, что твой орден реально существует. Он существует де-факто. И в него входят непоследние лица этого мира. Что будем делать с этим любителем разгадывать головоломки?
Я мысленно попросил Ваджру помолчать и не мешать думать. Действительно – с самого начала я ввел в «игру» Берзина – в прошлом начальника разведки РККА. Потом обстоятельства вынудили привлечь на свою сторону глав инквизиции православной и католической Церквей – архимандрита Данилова монастыря отца Иннокентия и секретаря конгрегации Священной канцелярии кардинала Меркати. Затем этот список дополнили местоблюститель Патриаршего Престола и первосвященник Ватикана. Ну чем не тайный орден? И почему, собственно, в нем не может быть места неформальному лидеру промышленников и банкиров Германии?
– Правильное решение, – ментально похлопала меня по плечу Ноя, – государственный секретарь Егоров всегда отличался умом и сообразительностью.
– Лучше прекрати ёрничать и постоянно строить из себя разухабистую девчонку, – огрызнулся я, – образ вдумчивой и осторожной дамы как-то больше подобает существу, которому сотни тысяч лет, если не больше.
– Какой же ты… – Голос телохранительницы в моей голове приобрел шипящие оттенки. – Ладно… Земля – она круглая. Ага. И вообще…
– Ну хорошо, извини. Я неправ. Все, стоп, прекращаем свару. Ты готова?
Ноя сразу перешла хоть на холодный, но деловой тон:
– Да. В тридцати метрах отсюда находится небольшое строение. На его стене я и открою дверь.
– Я поставил вас в тупик своими выводами, Андрей Егорович? – с некоторой иронией поинтересовался владелец «Рейн-Сталь». – Как-то вы глубоко задумались?
– И да, и нет, господин Юргенс. «Да», скорее, относится к тому, в какой форме должен быть сформулирован ответ. Но я, пожалуй, уже придумал. Давайте пройдем немного вперед.
