– Пожалуйста. Женщина скончалась на улице Принцессы.
– Вы запомнили ее мужа?
– Как ни странно… да!
– Какое впечатление он на вас произвел?
– Он казался таким… отстраненным!
– Отстраненным? Вы хотите сказать… убитым горем?
– Не знаю… слово «отстраненный» подходит больше…
– Можно немного поподробнее?
– Во-первых, я видела только его! И больше никого из родственников! Это меня удивило… Я думала, придут брат или сестра… или родители.
– А что, никого не было?
– Никого! Только муж! Во-вторых, он у нас не засиделся. Конечно, вы скажете, что каждый реагирует по-своему! Но ведь он пришел сюда, чтобы узнать, что нужно делать… и чуть было не сбежал, даже не посмотрев на жену!
– И?
– Я была потрясена! Так вы не хотите увидеть свою жену? – сказала я ему. Мне даже показалось, что я его вынуждаю.
– …
– И в-третьих…
Медсестра выждала пару секунд, чтобы эффект был сильнее.
– При выносе тела тоже был один муж! А такое, могу вам сказать, месье, случается нечасто!
– А в похоронной машине с ним кто-нибудь был?
– Про машину не знаю. Но вот когда выносили тело, был только он! Бедная девочка! От такого одиночества мне даже стало не по себе!
* * *
Вторник, 5 июня 2001 г. Без двадцати час
Франсуа не воспользовался дезодорантом, и от него пахнуло потом. Он прошел в ворота больницы Некер, придав лицу подобающее случаю выражение. Здание морга – издалека оно выглядело довольно обшарпанным – находилось в самом углу больничной территории. Сильно пахло антисептиком, Франсуа даже показалось, что он задыхается. Какой-то высокий худой мужчина при входе бесшумно возил мокрой тряпкой по кафельному полу. Франсуа аккуратно обогнул его хромированную тележку с ведром и пошел в указанном стрелками направлении. Из двери приемной доносилась приглушенная музыка. Табличка на двери призывала входить без стука. В комнате повсюду стояли цветочные горшки, обвитые макраме.
– Добрый день!
Франсуа охватило такое волнение, что под мышками выступили крупные капли пота. Он незаметно приложил большой палец к рубашке, чтобы не дать им скатиться.
– Я по поводу своей супруги… Она поступила к вам этой ночью…
Он протянул медицинское свидетельство, которое выдали ему санитары. Рука дрожала.
– …Я не знаю, что теперь нужно делать.
Служащая, занятая раскладыванием карточек из плотной бумаги, едва взглянула на него.
– Вам следует подать заявление на получение свидетельства о смерти.
Франсуа заметил висевшие на стене открытки… Кто мог их послать? Счастливые вдовцы или… покойники – с того света?
– Заявление?
Ноги его подкашивались.
– Смерть наступила дома?
Теперь женщина внимательно смотрела на него.
– Да.
Она пробежала глазами выписку, которую ночной дежурный оставил у нее на столе.
– Все правильно! – подтвердила она. – Значит, нужно написать заявление в мэрию вашего округа! Вы уже связались с похоронным бюро?
– Еще нет.
Стоявшая в комнате мебель поплыла у него перед глазами.
– Я могу дать вам список…
Женщина достала из пластиковой папки ксерокопию и протянула ее вместе с медицинским заключением о смерти.
– Возьмите! Это для мэрии.
– Спасибо, – произнес Франсуа, пятясь к дверям. Уйти! Я хочу как можно скорее уйти из этого мерзкого места…
– Так вы не хотите ее увидеть?… Вашу жену?
– Что вы! Конечно!
Пот катился по нему градом. Земля уходила из-под ног. Служащая достала из ящика связку ключей.
– Идемте!.. Следуйте за мной!
Она толкнула одну дверь, затем другую, после чего они оказались в просторном помещении, где еще сильнее пахло обеззараживающими средствами. Франсуа был белее мела. От запаха ему стало совсем плохо. Женщина открыла ключом какой-то отсек и выдвинула его Франсуа.
– Вот! Я вас оставлю! – сказала она, перед тем как уйти.
Франсуа отвел глаза… Черт возьми! Какого хрена я торчу здесь с этой вонючей девкой? Тут с ним поравнялись два санитара в белых халатах, оживленно беседовавших между собой… Франсуа охватила паника, он наклонился к женщине, сделав вид, что гладит ее по лицу… Еще пара минут, и меня вывернет прямо на нее!..
Он заставил себя выждать, как ему казалось, подобающее приличию время, прежде чем улизнуть из морга, а затем и из самой больницы. На улице Севр он зашел в первую же аптеку, чтобы купить ароматизированные салфетки. Ему не терпелось стереть с себя микробов. И этот запах, от которого у него к горлу подступала тошнота. Он лихорадочно надорвал упаковку и принялся тереть руки и лицо. Но стойкий запах смерти, казалось, въелся в кожу. Ему захотелось сладкого, и он зашел в кондитерскую. Аккуратно сняв целлофановую обертку с поросенка из миндального теста, он встал, уставившись в никуда, перед витриной книжного магазина «Фонтен». Когда он уже поднес поросенка ко рту, перед глазами промелькнуло видение: та девица из морозильной камеры превратилась в розовую хрюшку! Фу! На него снова накатила тошнота. «Мужайся, парень, ты прорвешься!» – приободрил он самого себя, прежде чем проглотить пирожное.
* * *
Хотя в этот вечер доктор Эрик Ружмон не дежурил, он предложил встретиться с инспектором Лопесом в приемном отделении службы «SOS – вызов врачей на дом», которое находилось на бульваре Пор-Ройяль. Филипп сразу же ввел Ружмона в курс дела, ведь как-никак тот был врачом. Филипп, конечно, не мог полностью исключить вероятность того, что Ружмон был сообщником, но эта версия все же казалась ему необоснованной. К тому же его рассказ настолько потряс Ружмона, что ему потребовалось некоторое время на то, чтобы прийти в себя. «Моим доверием нагло злоупотребили!» – наконец выдавил он из себя и потянулся к холодильнику за бутылкой водки. Тремя жадными глотками он опустошил свой стакан.
…То было мое первое ночное дежурство в нашей службе. Мужчина стоял на лестничной клетке. Увидев меня, он сильно удивился.
– Служба «SOS»?
Я кивнул.
– Вы приехали быстрее, чем «скорая помощь»!
На самом деле, мой предыдущий вызов был совсем рядом. На улице Фур. Отит…
– Вы вызвали «скорую помощь»?
Часто бывает, что люди ударяются в панику по пустякам. Телефонистка, принявшая вызов, мне ничего не сказала.
– Что случилось?
Я зашел в квартиру. Он последовал за мной. Дверь в ванную была приоткрыта. Я увидел лежавшую на полу девушку и бросился к ней.
