– Хор-р-рошо, – старательно проговорил Коми, – я полетел.
Гремлины, как известно, не летают, потому Коми было очень трудно справиться с крыльями, он неловко подпрыгнул и взмахнул ними, но врезался в один из стеллажей и склянки с него посыпались на пол. Потом получилось взлететь под купол Крепости, и она открыла ему дыру, сквозь которую можно было увидеть безоблачное небо. Коми полетел туда и зажмурился: ему казалось, что он сейчас врежется прямо в потолок, но воронье тело само знало, что нужно делать, и крылья вынесли его за пределы Крепости.
С высоты птичьего полета все смотрелось иначе: избушка Коми стала совсем крошечной, а теперь было заметно, что крыша сплошь заросла мхом; лес тоже казался уже не таким большим, а до Огромного Дуба оказалось совсем близко.
Коми пролетел над лесом и опустился на землю, не долетев до самого Огромного Дуба. От дерева и птиц-стражей его надежно укрывали кусты боярышника.
– Эльфикаус мелкус танцеватиус, – проговорил Коми. – Надуб лезитус!
Он взлетел и увидел, как на земле под ним закружился водоворотами цветной дым, и из него появились маленькие эльфята в зеленых, сиреневых и красных одежках. Созданная иллюзия была такой достоверной, что малышня выглядела совсем живой.
Эльфята стояли не двигаясь, но не успел Коми заволноваться, как они звонко рассмеялись и побежали в сторону Огромного Дуба. Оказавшись рядом, малыши запрыгали по могучим корням, которые торчали из земли, а потом несколько эльфят полезли по толстенному стволу, цепляясь за неровности в коре лучше кошек.
Обычно, как говорила Крепость, иллюзии не могут делать ничего осязаемого, но, если приложить некоторые усилия и немного злости, замешенной с недовольством, получится сотворить нечто убедительное. Конечно, недолго, но Коми и не нужно было, чтобы эльфята плясали на ветках до самого заката: его дело было коротким.
– Прочь, дети! – прикрикнул кто-то из птиц-стражей, в которых пометили души убитых на войне с Цестиндой эльфов.
Но иллюзии, конечно же, не обращали на оклик внимания. Несколько птиц слетели на нижние ветки и взмахнули крыльями, пытаясь отпугнуть эльфят. Те же, в свою очередь, уже дергали Дуб за листья и лезли в одно из дупел на его стволе. Время было самым подходящим: сейчас даже волшебное дерево отвлечется на иллюзии, и Коми сможет сделать то, о чем говорила ему Крепость. Он влетел в пышную крону Огромного Дуба и осмотрелся в поисках желудя. Найти его оказалось не сложно: блестящий, искрящийся золотистым светом, желудь сиял словно маленькое солнышко. Коми даже залюбовался этой красотой, но шум внизу заставил поторопиться. Ведь вопрос нескольких минут, когда и Дуб, и его стражи поймут, что безобразничающие эльфята не более чем мастерская иллюзия.
Коми быстро сорвал желудь, пока иллюзии отвлекали Огромный Дуб, и лавируя между ветками, полетел прочь. Ему казалось, что магическое дерево старается его поймать, но на самом деле он сам с перепугу запутался. Когда Коми удалось выбраться, гремли заметил, что Дуб и стражи все еще пытаются избавиться от эльфят. Самое время было улетать со всей возможной скоростью.
– Я доштал его! Доштал! – кричал на лету Коми.
Он работал крыльями как только мог быстро, но сегодня ему все-таки пришлось лететь впервые, и потому он не смог справиться с управлением и ударился о невидимый купол Крепости.
«Отлично!» – был ответ, и Коми провалился сквозь дыру. Уже внутри он потряс головой и крыльями, а потом выплюнул желудь и просунул голову под лежащую на полу человеческую маску.
– Что будем теперь делать? – спросил Коми, поднимаясь на ноги.
Теперь он стал значительно выше гремлина, но не таким мощным, как тролль и орк, и всяко ниже великана. А борода, пусть и была густой, но не такой окладистой, как у уважающего себя гнома или старого гремлина. Еще на нем была одежда скучного коричнево-серого цвета, а на ногах – смешно подумать – ботинки. В зеркало Коми себя сейчас не видел, но сомневался, что собственная внешность ему понравится.
«Ты заберешь желудь и выйдешь, я же уменьшусь и открою портал, через который мы пройдем», – ответила Крепость.
Коми вздохнул и наклонился за желудем, в спине при этом отдалась неприятной болью, и гремлин ойкнул.
«Привыкай пока, – отозвалась на это Крепость, я попозже объясню, как исправить боли в теле».
После этого Коми недовольно буркнул, что ему надоедает, что собственный арсенал магических артефактов так к нему относится, но послушно поднял желудь и вышел из Крепости. В тот же миг она начала стремительно уменьшаться, а потом стала видимой. Коми поднял игрушечную башенку, которая помещалась у него в ладони и посмотрел на нее с удивление.
– Ты здесь? – спросил он.
«Да, здесь. Сейчас открою портал между мирами, готовься, о великий маг!» – сказала Крепость. В этот раз ее обращение не казалось таким насмешливым. А потом Коми и думать об этом забыл, потому что перед ним появился тот самый портал, о котором столько разговоров. Он выглядел, как пятно черноты прямо на земле, его края слегка перемещались и меняли очертания. От него веяло… пустотой. Коми никак иначе не мог бы назвать свои ощущения. Он просто чувствовал, что там, внутри портала, нет ничего.
«Чего же ты ждешь? – спросила Крепость, в ее мысленном голосе сквозило явное раздражение. – Нужно особое приглашение, что ли?»
– Дай мне подготовиться, – ответил Коми и несколько раз глубоко вдохнул.
Он крепко держал желудь Огромного Дуба в одной руке, а крошечную Крепость сжимал в другой. Коми очень боялся уронить и тот, и другую. А еще ему было страшно ступать в черноту.
«Хватит!» – сказала Крепость и дернулась, вынуждая Коми упасть в портал, тот влетел в него с криком, который мгновенно оборвался, стоило голове гремлина оказаться под поверхностью непроглядной черноты.
Пятно еще с минуту или две оставалось на месте и только потом с громким хлопком сжалось до точки, а через секунду – исчезло вовсе.
Глава пятая
…в которой Коми сажает желудь, любители природы собираются в лесу, а Крепость настаивает на создании армии.
На самом деле проходить из одного мира в другой через портал совсем не так страшно, как кажется. Ведь между мирами нет ничего, даже времени. Это означает, что ты просто входишь в один портал и выходишь из другого в тот же самый миг. Вот и все. Но впервые – это, конечно же, довольно жутко.
Коми выпал из портала и покатился по траве, Крепость и желудь он при этом выронил. Но гремлин, укрытый сейчас человеческой личиной, этого не заметил: он во все глаза пялился по сторонам, стоя на четвереньках.
«Что же такое ты творишь?! – возмущенно прошипела Крепость. – Подними желудь, колдунишка несчастный. Не для того я… мы столько стараний приложили!»
Но Коми даже не слышал ее слов, пусть они и звучали у него в голове, слишком занят был тем, что пытался разглядеть в мире вокруг себя что-то, что бы отличало его от Кронии. И у него в самом деле получалось.
