Необъяснимым следовало считать только поведение Насырова с присными. Чего ради было устраивать масштабную мистификацию с маскарадом, пугать федерального инспектора до пурпурного поноса и выкидывать на помойку почти неизбежный, притом оглушительный, карьерный скачок? Ответа не было. Да искать его Денис и не собирался. Он собирался отправиться домой. Прямо сейчас, не возвращаясь в гостиницу и вообще в это долбаное Аждахаево, где свихнулось все население, начиная с главы и заканчивая младенцами и собачками. Бумажник и документы с собой, а без портфеля, бритвы, зубной щетки и спортивных штанов он как-нибудь проживет.
Денис повертелся, ориентируясь, сообразил, что шоссе справа, откуда доносился неровный шум (нарастает-угасает) и побежал. Бежать было нетрудно – луна подсказывала, куда лучше не ставить ногу и от каких веток лучше уворачиваться – и недолго. Через десяток минут Денис уже стоял в придорожном кювете. Он отдышался, отряхнулся, вышел на обочину и огляделся, пытаясь сообразить, в каком направлении лежит Казань. Пробормотал «солнце там – значит, Ашхабад там», пошел вдоль дороги налево – как он полагал, подальше от Аждахаева, наткнулся на километровый столб, убедился, что угадал – идет в сторону Казани. И приготовился голосовать.
Странно было только, что за десяток минут, что он вышагивал по обочине, мимо не ширкнула ни одна зараза. Видно, не сезон. Но Денис не сомневался, что своего счастья не упустит. Трасса явно была не федеральной, участок Оренбург-Казань вроде лежал в нескольких десятках километров восточнее. Но и эта дорога выглядела приличной и должна была использоваться – хотя бы жителями окрестных районов. Не Сибирь же, в конце концов, и не Якутия. Хоть трактор, хоть мотоцикл, да проедет.
Первым пролетел угловатый внедорожник Mercedes, а то и Brabus. Оглушил ревом сигнала, ослепил галогеновым полыханием. Денис еле отскочить успел, отобрав вытянутую руку – и то чуть воздушным потоком в кювет не смахнуло.
Следующим был вонючий «Москвич-Орбита». Вонь доказывала, что серьезные запахи Денис различает. «Москвич» коварно сбавил скорость, завидев голосующего Дениса, а когда тот обрадованно побежал к пассажирской двери, вильнул и удрал.
Денис даже материться не стал. Запомнил на всякий случай номера – вдруг приведется случай наказать остроумца, – пробормотал что-то про уродов и спросил себя: а стал бы он в 2 ночи тормозить на глухой дороге перед высоким парнем в офисном костюме? Он прошел еще несколько десятков метров до удобного места – там дорога шла на подъем, и водителю труднее было бы набрать скорость – и ответил: ну, я – это я. А может, и тормознул бы. Людям-то помогать надо, констатировал Денис и решил, что следующая машина от него не уйдет.
Следующая машина ушла – и еще одна тоже. Не в ту сторону ехали. Денис терпеливо переминался на гравии. Наконец воздух над далеким холмом посветлел, вспыхнул и сгорел в двух столбах света, которые медленно повернулись и превратились в фары легковушки. Кажется, «девятки». Денис поморщился и приготовился. Водителей «девяток» он любил немногим больше, чем водителей «Газелей» и «КамАЗов». Но было уже не до привередничания.
Водитель принялся подгазовывать уже на спуске, бодро влетел на подъем, но все-таки начал терять скорость. Денис вышел на асфальт и вытянул руку. «Девятка» – точно она – страшно заревела и приняла влево. Денис сделал шаг и другой к середине дороги и раскинул обе руки пошире. Он вспомнил Вицына из «Кавказской пленницы», нервно хихикнул и торопливо принялся соображать, куда прыгать, если этот урод все-таки не остановится. Ничего не придумал и в итоге отшагнул влево, когда водитель утопил педаль газа, решив проскочить по обочине.
Тормоза «девятки» закричали на весь район. Машину слегка повело юзом – задние колеса сыграли на гравии обочины. К счастью, не в сторону кювета, а к дороге. И к счастью, юз не дошел до Дениса.
Машина качнулась из стороны в сторону и замерла. Денис, так и не успевший перепугаться, вплотную подошел к переднему бамперу, опустил руки и, прищурившись, пытался рассмотреть водителя. Тот решил пойти навстречу электорату: распахнул дверь, выкрикнул что-то невнятное и завозился в прокуренном нутре машины.
Тут Денис накрыло. Он опять оказался на середине дороги, «девятка» опять мчалась к нему, рыскала в сторону кювета, тормозила, разворачивалась, как грабли под ногой – и била кормой в пояс Денису. Жесть, прикрывавшая стойки и ребра жесткости, мялась, и неровный стальной угол разом входил на полметра, вышибая все тазовые сочленения Дениса, кроша в мелкие острые осколки кости и раздирая, как промокашку, мышцы, печень с почками и аорты. Из горла в рот хлынула горячая медь.
Денис моргнул, повел головой и увидел водителя.
Это был невысокий, но здоровый, почти квадратный лысоватый мужик. Он уже выволок из-под сиденья бейсбольную биту, черную и остро блестящую, и кинулся на Дениса. Денис почему-то понял, что надо не дергаться, а спокойно наблюдать и запоминать, что будет. Он спокойно наблюдал, как лысый подскакивает к нему – не торопясь, чтобы Денис все запомнил, на ходу уводит руки с битой влево и назад – левша, значит, – бьет горизонтально, как по мячу – но не по мячу, а Денису в голову. Именно не по голове, а в голову. Бита проламывает височную кость, сдвигает скулу и смахивает Дениса наземь. Сломанная челюсть надрывает язык, небо немеет, рот опять заполнился горячей медью. Дальше мужик замахивается уже через верх…
Остальное Дениса не интересовало. Он моргнул и обнаружил, что мужик только успел вырасти из-за дверцы, начал замах и застыл. Рефлексы, вбитые в Дениса на тренировках, выли, что надо рвать дистанцию, бить двойку в солнечное и в челюсть, приседать под удар и добивать в затылок. Но медь во рту давила на мозг и давала понять, что надо делать все не так. Надо кричать. Денис закричал. Так, как медь велела. Удовлетворенно увидел, что мужик, так и не разморозившись, принялся мучительно медленно закатывать глаза и оседать на сгибающихся ногах. Теперь надо прыгать вперед и коротко, когтем, бить под горло. Денис прыгнул – это оказалось легко и мягко, – ударил, коготь пошел вниз и вниз – убирать его пришлось из грудины. Теперь надо второй рукой вынимать живот. Денис не поверил себе, но левая рука уже пошла вперед, и тут медь утекла изо рта, быстро, как капля с утюга, и Денис успел сомкнуть раскрывшуюся было розу когтей – поэтому получился толчок. Денис моргнул, мужик нелепо взмахнул руками и быстро, будто дернутый лебедкой с промчавшегося джипа, улетел назад. Распахнутая дверь не успела захлопнуться, поэтому сорвалась с петель и загремела по асфальту. Водитель валялся рядом с нею скомканным ковром. Под запрокинутой головой у него клокотало.
Денис сел на асфальт и поднес руки к глазам. Руки были обычные, гладкие, пальцы с коротко стриженными ногтями. Указательный и средний пальцы правой руки были облиты темной водой. Денис понюхал ее, перекосился и поспешно обтер об асфальт. Задрал голову и закричал. Крика не получилось – какое-то сипение. У мужика мучительно вытянулись носки, и сразу он попытался подтянуть колени к животу.
Денис как-то понял – не ушами и даже не головой – что по всей округе мелкое зверье брызнуло в разные стороны, а дурачок Мамай, стелившийся по какому-то закоулку, упал в траву и снова принялся зарываться куда получится.
