– Правда? – смутился Швед. – Ну, извините, темен я… Но в любом случае о том, что дома просто не видно, я, к сожалению, вообще не подумал.
– А зря. – Бермас отошел от окна и приблизился к столу с чайником. – Это первое, о чем вообще нужно задумываться. Всегда, когда получаешь неоднозначную информацию, перво-наперво полюбопытствуй: «А не дурачат ли меня?» Как бы не половина существующих заклинаний сводится к маскировке или искажениям реальности, начиная прямо с женских косметических и заканчивая банальным отводом глаз.
Тут Аркадий Семенович шагнул к двери и открыл ее; в кабинет тут же вплыла вереница баллонов с водой. Было их, правда, не десять, а девять. Один за одним, словно в мультике, они описали плавную дугу и принялись нырять под стол, а там – строиться под стеночкой двойной шеренгой. Последний баллон под стол нырять не стал, наоборот, воспарил повыше и аккуратно приземлился на столешницу рядом с чайником. Секундой позже в кабинет вошел Витя.
– Оп-ля! – Он звонко щелкнул пальцами. – Принимай товар, Семеныч! Выгреб все, что было, так что десяти не получилось, извини.
– Да господь с тобой, голубчик, хватит и девяти! Благодарю покорно!
– Всегда пожалуйста, Семеныч! Кстати, по препаратам как, список готов? Если да, то давай, как будет окно – так и смотаюсь. Или у Рината?
– Еще не готов, Ринат как раз занимается. Как только будет готов – непременно позвоню.
– Договорились.
Витя отобрал у Бермаса баллон с водой и принялся наполнять чайник, а хозяин кабинета тем временем полез в шкафчик за чашками и прочими мелочами для чаепития, включая печенье, джем и даже конфеты.
– Так вот, – продолжил лекцию Аркадий Семенович. – Все основные трюки и фокусы приличных магов основаны на обмане противника. Никто не должен знать, насколько реально силен маг, поэтому надо выглядеть заметно более сильным или наоборот – совсем слабым. Никто не должен знать, насколько защищен твой дом, поэтому лучше, если дом вообще никому не виден. Улавливаете, Дима?
– Теперь улавливаю, – хмуро подтвердил Швед. – Жаль, никого не было глянуть на этот домик во втором слое…
– Сами не умеете пока?
– Пока не умею, – признался Швед. – Второй уровень, что вы хотите?
– Ничего, это дело наживное. Я, признаться, на второй слой тоже с трудом. Да и научился не так уж и давно. Я ведь, Дима, тоже второго уровня, да-с. Но вы не переживайте, научитесь, это лишь вопрос времени.
– Второго? – недоверчиво протянул Швед. – А выглядите выше.
– Это ли не лучшая иллюстрация к недавно сказанному? Я просто хорошо маскируюсь. Я не сильнее вас, Дима. Я всего лишь старше и опытнее.
– Понятно, – пробормотал Швед. – Впрочем, опыт – это уже немало.
– И опять разочарую вас, – сказал Бермас. – Я не удержался, заглянул в ваше личное дело. Так вот, оперативного опыта у вас несравненно больше, нежели у меня. Я – старый книжный червь, не более.
– В личное дело? – удивился Симонов. – А что, архив разве сохранился? Его ж вместе со старым офисом похоронили и оплакали!
– Я запросил николаевский филиал, только и всего. На звонки, правда, никто не ответил, но сервер работает, и пароли никто не менял.
Швед подумал, что после киевского надо будет поднимать еще и периферийные Дозоры по всей Украине, и от этой мысли ему стало дурно.
Тут очень кстати пожаловал Ефим, и в маленьком кабинете стало совсем тесно, но расселись все, благо Витя принес откуда-то два недостающих стула. На некоторое время воцарился не особенно громкий галдеж, разбавленный звяканьем ложечек о чашки, журчанием из чайника и тому подобным. Симонов напоказ сокрушался об отсутствии чего-нибудь покрепче чая, и хозяин кабинета, махнув рукой (гулять так гулять), выставил коньяку. Симонов моментально повеселел; Швед погрозил ему кулаком. Ефим, слегка ошалелый после очередного визита к какому-то чинуше, при виде коньяка тоже оживился и высказался в том смысле, что оно очень кстати – сейчас по коньячку-то. В общем, разговор ускользнул в сторону от дела. Швед хмурился и чертыхался в душе, но надеялся все же, что Аркадий Семенович еще вернется к интересующей его теме.
Так в итоге и случилось, примерно через полчаса и две бутылки коньяку.
– А скажи-ка, друг Ефим! – обратился Бермас к слегка осоловевшему Фиме, когда очередная застольная тема заглохла. – Как там дела с офисом продвигаются?
– Продвигаются, – кивнул тот. – Даже шустрее, чем я рассчитывал. Ром-Паныч рвет и мечет, строители пашут с глазами навыкат. А что?
– Да вот, прикидываю, надолго ли у меня временный штаб разместится.
– Аркадий Семенович, не волнуйтесь! – встрепенулся Швед. – Никто вас стеснять не собирается, у нас же квартиры на площади Победы, места – конем гуляй! Мы так заскочили, по дороге, чай допьем и поедем. А штаб, если что, там организуем.
– Верю, – усмехнулся Бермас. – Да вы не переживайте, Дима, не слишком-то я и расстроен. Шумновато, конечно, зато ощущение Дозора возвращается. Я, признаться, успел уже по нему соскучиться.
– Во! – воздел руку Симонов. – Я ж тебе говорил, Швед! Не я один по работе скучаю!
– Молчал бы уж, р-работничек, – усмехнулся Швед. – Ни шагу без коньяку!
– Это допинг! Он стимулирует аналитическое мышление, если хочешь знать! Аркадий Семенович, вот вы рассудите. Стимулирует или нет?
Бермас благодушно покосился на Симонова.
– Главное, чтобы ты сам верил в стимуляцию, – произнес он. – Остальное приложится.
– Я – верю! – заявил Симонов веско и грохнул кулаком по столу – не слишком, впрочем, сильно, только чашки слегка звякнули.
– Тише ты, буян! – шикнул на него Витя. – Чай разливается!
Симонов унялся, во всяком случае, по столу больше не стучал. Аркадий Семенович тем временем повернулся к Шведу и негромко осведомился:
– Что вы намерены предпринять, Дмитрий? По поводу дома на Лукьяновке.
– Установить наблюдение для начала. Кто из оперативников Киев не покинул, всех попытаемся найти и подключить.
– Палатникова можете не искать, он перебрался в Южную Америку, – предупредил Бермас.
– Я уже знаю, Витя говорил. На Рублева, к сожалению, тоже надежды мало: он в семью ушел.
– Не осуждайте его, Дима, – вздохнул Бермас примирительно. – Семья – это, может быть, главное, ради чего мы вообще живем.
– Я не осуждаю, я просто перечисляю тех, на кого рассчитывать не приходится. Из наиболее опытных остаются Сайринк и Белый, так?
– У Сайринка был свой отдел, молодые ребята, – задумчиво протянул Аркадий Семенович. – Он их даже в «Викторию» особо не пускал, держал в постоянной готовности. Я их плохо знал, честно говоря.
– Так Белый, собственно, из этого отдела и есть, – подал голос Витя. – Если найдем их, считай, наружка имеется.
