Прошел год с того веселого торжества в особняке Спенсоров. Срок проклятия трех ведьм закончился. И в тот миг, когда в Америке была полночь, у нас был божий день. Дверь магазина отворилась. На пороге стояла Она. Маленькая девочка. Она лишь увидела Яна из проема дверей, и уже не отходила от игрушки.
Бабушка звала Светланку Ясна Зоренька, или просто Ясна.
Ясна приехала с бабушкой из далекой Сибири, чтобы купить одежду для всей деревенской детворы.
Бабушка очень долго рылась в больших кучах одежды, выискивая потертости и недостатки, торгуясь с продавщицей, чтобы заплатить поменьше и купить побольше.
Довольная хозяйка магазина упаковывала шубки и курточки, драные платьица и штанишки в большие мешки, когда перехватила взгляд Ясны.
– Тебе нравится эта игрушка? – вкрадчиво спросила она.
– Мы не сможем ее купить, – тут же обрубила ее бабушка, – нам такая роскошь не по карману.
Но девочка так влюблено глядела на Яна, что расчетливость продавщицы вдруг приобрела другой вектор, и, к удивлению двух покупательниц, она сказала:
– Хорошо. Вы и так достаточно приобрели в нашем магазине. И мы можем дать это в придачу, хотя это очень дорогая кукла ручной работы! Вы только заходите к нам почаще!
– Мы придем именно к вам в следующий раз! – заверила бабушка.
– И в следующий! И в послеследующий! А как его зовут? – замерла от счастья Ясна.
– Написано: Ян.
– Ян! Ты теперь мой! – воскликнула Ясна, тут же обняв кукленка крепко-крепко, и уже не выпускала из рук.
В плацкартном вагоне у прокуренного тамбура им досталось на двоих с бабушкой одно (потому что Ясне не исполнилось еще пяти лет), самое дешевое место. Бабушка убрала сумки вниз, а Ясне постелила свое пальто на третьей полке, предназначенной для багажа пассажиров.
Девочка бережно уложила Яна на бабушкин капюшон, накрыла своим платочком и спела на ночь колыбельную песенку. Поцеловала в синие глазки, уснув тут же, свернувшись клубочком.
На самой твердой полке самого жесткого вагона Ян в этот миг почувствовал себя самым счастливым Куклом на свете!
Ни Ян, ни Ясна не знали о том, что если ребенок сделает счастливым кукла, тот становится волшебником и приобретает возможность исполнять любые детские желания…
А знаете, что было дальше?
Деревня – бывший совхоз «Восток», в которой жили бабушка Настя и ее внучка Светланочка Ясна Зоренька, находилась в Сибири, возле города Курган. На станции их встречали баба Агрофена с внучатами Вовкой и Димкой.
Яну очень понравились снежные сугробы. Но люди в стареньком автобусе сильно мерзли. И вот Димка вздохнул:
– Скорей бы весна!
И тут же сошел снег. Поля зазеленели. И вокруг деревни по-весеннему защебетали птицы.
Чудеса, да и только. Очень сильно обрадовались дети. Они выбежали все на главную улицу, куда баба Настя привезла одежду, и примеряли ее прямо на улице.
Куклу Яну очень понравились дети. Он не успевал подслушивать их мысли.
– Вот если бы мой папка бросил пить, он сделал бы такой детский городок с домиками, качельками, горкой, где все бы мы играли!
И тут же здоровенный детина вылез из-под забора, взял в руки топорик и стал рубить новый детский городок.
– Вот если бы мой папка бросил курить, он бы на эти деньги покупал мамке цветов, она бы стала добреть, и пекла бы по утрам сладкие шаньги!
И тут же дядька Андрей раздобыл где-то цветов, понес жене. Запахло в воздухе не махрой, а пирожками…
Деревня менялась на глазах. Дети теперь негласно взяли в деревне власть в свои руки.
За месяц другой повысились надои. План по молоку был выполнен на год вперед. В школу купили компьютеры. Старая обшарпанная библиотека переселилась в хорошо отремонтированный офис мэра совхоза. Его огромный джип стал маленьким, с ним играл теперь в песочнице под окнами Димка.
Зато бабочки стали большими. На них дети летали над пасущимся стадом коров.
– Как вкусно бабушка приготовила пельмени! – воскликнула однажды Светланка. – Вот бы накормить ими всех грустных ребят, которых я видела на Московском вокзале!
С этого дня в совхозе прибавилось ребятишек. Взрослые с радостью встретили их.
Мужики забыли, что такое спиртное. Не смотрели по вечерам футбол, а занимались с детьми футболом сами. Устраивались шахматные турниры, теннисные, устроили регбийное поле.
Время от времени на денек-другой наступала зима. Тогда вся ребятня каталась на коньках, на санках и на лыжах, лепила снежные городки. Но после коротких зимних дней снова таял снег. Уроки в школе усваивались быстро и радостно.
Светланка никогда не расставалась с куклом Яном. Однажды на Новый год ей показалось, что в их деревне недостаточно игрушек. Тогда вдруг, по мановению чудесных ее желаний, прямо на главной улице на скамейках расселись все игрушки и куклы Спенсоров. Дома украсились шарами, гирляндами. Появились игрушечные слоны, и даже фонтан с подсветкой!
Слоны тут же ожили, и дети быстро научили их выдергивать в огородах сорняки.
Про чудесную деревню, вернее, бывший совхоз «Восток» прослышал сам Президент. Он прислал туда корреспондентов с телевидения и из самых известных газет.
– Отлично! Теперь мы сможем докопать пруд и запустить туда карпов! – воскликнули дети.
Корреспонденты побросали фотоаппараты, вспомнили о том, что они тоже мужики, и стали рыть пруд. А кто и за трактор сел, кто машину умел водить, конечно.
Так потихоньку, образовалась маленькая СТРАНА ДЕТСТВА «Восход».
Светланка подросла и стала красивой девушкой. Однажды она сидела вместе с куклом Яном на березовой скамеечке возле пруда, смотрела на отражение солнца, ей очень хотелось купаться, но одной было скучно.
– Эх, Ян, вот если бы ты стал живым! Мы бы могли с тобой поплавать!
– Мы сможем с тобой не только плавать! Мы превратим нашу планету в настоящую ПЛАНЕТУ ДЕТСТВА! И на ней все будут счастливы! Поверь, моя Ясна Зоренька! – ответил ей прекрасный юноша Ян.
20. Каштаны
Я с ним поссорилась. Я была не права. Я сердилась на себя за это. Я не знала, что теперь ему сказать. Я наказывала себя тем, что неделю не позволяла себе отвечать на его звонки, обозначила его номер недоступным. А когда он все-таки исхитрился прорваться по другому телефону, сказала:
– Созвонимся через неделю. Я занята.
Я хотела его рассердить. Я его рассердила. У меня действительно была куча дел. Но только я нарочно нагрузила себя этой кучей, чтобы не думать о том, что не права.
И, глядя на ровные серые плитки проспекта имени Ленина, я думала только об этом. Сотни раз еще и еще раз повторяла: «Созвонимся через неделю. Я занята». Я жестоко гоняла эту глупую фразу по кругу. Может быть, так я пыталась найти те слова, которые надо было сказать ему? Мозг тормозил, ничего не воспринимая. В этот день в Реутове все казалось мне чужим, серым и враждебным, хотя дела, в общем-то, ладились. Я даже получила какие-то деньги и направлялась к автобусу.
