Книга Экстрим по праздникам, страница 34. Автор книги Марина Серова

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Экстрим по праздникам»

Cтраница 34

Давай выпьем, что ли.

Галя говорила тише, чем Коля. Раздалось бульканье, звяканье рюмок, чавканье.

Пару секунд было тихо. Потом снова заговорила Галя:

— Принеси мне ее сумочку и пакет.

Шевелись. Что ты, как муха сонная?

Кроме кошелька с фальшивыми деньгами, в моей сумке валялась всякая мелочь: губная помада, пудра, расческа. Через минуту Галина обрадованно зашептала:

— Смотри, сколько денег. Забери и спрячь их в кастрюли. А паспорта-то нет, наверное, он у нее где-нибудь спрятан. Ну да ладно, он нам на фиг не нужен. О, коробочка… Интересно, что в ней?

Раздалось шуршание вскрываемой обертки моего «подарочка». Ну-ну!

— Ой, что еще за хрень? Больно-то как!

Что она сюда напихала? Вот овца! Тварюга!

Еще с минуту Галюня посылала проклятия в мой адрес.

— Ты смотри, какая мразь. Зачем она так сделала? Наверное, подарочек для родственников с сюрпризом решила сделать.

Пошутить захотела. Идиотка какая-то.

А это что за гадость? Батарейка, что ли?

Я усмехнулась. Вовсе не гадость и не батарейка, а конденсатор. Не надо лазить, куда не просят. Током Галину, конечно, стукнуло, но это для нее все равно что для слона — дробина. Мощность маловата.

Коробочку вскоре успешно вскрыли.

— Ты аккуратней там. Взорвется еще сейчас к чертовой матери, — волновался за жену Колюня. — А может, она террористка?

— Какая она, на хрен, террористка!

У нее на морде написано, что она дура деревенская. Да не переживай ты! И прекрати хватать меня за руку. Можно подумать, что ты меня плохо знаешь. Меня же ничего не берет. Значит, у меня ангел-хранитель хороший. Кстати, поставь чайник, кофе попью, а то я спать почему-то захотела.

Смотри-ка, фотоаппарат. Какой симпатичный! А наш как раз сломался, вот и покупать не надо. Вроде бы у нее больше ничего нет. Наверное, вещи в камере хранения оставила. А интересно, к кому она приехала?

— Ты даже не спросила! — ужаснулся Коля. — А вдруг она к Серегиной жене приехала? Она же говорила, что к какой-то родственнице, и вроде на их окна смотрела. Их сроду дома по ночам нет, все по клубам да казино мотаются. Если мы с их родственницей что-нибудь сделаем, то нам конец. Серега нас с потрохами сожрет.

— Да брось ты ерундить! Волков бояться — в лес не ходить. Серега ни о чем не узнает. Сделаем так, как будто у нее на лестнице все сперли. Сколько раз с рук сходило, и вот именно сегодня нам не повезет? Чепуха, не верю. Да не трясись ты так, мужик называется! Кстати, чего она там затихла-то? Надеюсь, не крякнула. Вот покойников нам здесь точно не нужно.

Хотя говорят, что покойники — к деньгам.

Я нажала на ручку сливного бачка и, подождав секунд десять, бодрым шагом вышла из туалета.

Толкачевы сидели за столом и готовили себе кофе. Моя сумка с пакетом висели на прежнем месте в коридоре. Естественно, ничего ценного в них уже не осталось. Все, вероятно, уже лежало в кастрюлях. Мимоходом я глянула в зеркало — выглядела я просто прекрасно. Это сразу заметили Толкачевы. Галя осторожно спросила:

— Вам лучше стало? Вы, кажется, протрезвели.

— Я себя прекрасно чувствую, как будто и не пила, — заверила их я. — Ну, продолжим?

По удивленно-недовольной физиономии Галюни я поняла, что ожидали они совсем другого. Наверное, надеялись, что я выйду из туалета, держась за стену, и слабым голосом попрошусь спать. Не дождетесь. Гулять, так гулять!

— Вы что, совсем не хотите спать? — поинтересовался Коля.

— Ну что вы, я теперь до утра могу просидеть. У меня такой организм странный.

Могу очень много выпить, прямо с ног валиться буду, а пройдет несколько минут, и я снова как огурчик. Я же из Сибири! Нас, сибиряков, ничего не берет! У нас там у всех ангелы-хранители очень хорошие.

Я победоносно посмотрела на Галюню.

Выглядела она не очень.

Теперь я понимала, чем вызвано такое беспокойство с их стороны — лекарство начало действовать в обратную сторону, и у супругов буквально слипались глаза. Поэтому они и решили выпить кофейку. А тут еще я появляюсь — трезвая, как стеклышко. Когда я сказала про ангела-хранителя, Галя заволновалась и посмотрела на мужа.

Колюня прислонился к стене и с отсутствующим видом взирал на все происходящее. Галюня упавшим голосом произнесла:

— Лина, а; может, вам домой пойти?

Мы что-то спать захотели.

Я возмутилась:

— Вот уж здравствуйте! Мне ж идти некуда, и дома у меня в этом городе нет. А вы обещали оставить переночевать. Нет, так не годится! Я, кстати, есть захотела. А вы все съели, пока я по туалетам бегала. Могли бы оставить немножко.

Я залезла в холодильник и, полазив по кастрюлям и тарелкам, достала масло, сыр, копченую кету и оставшуюся колбасу. Взяла хлеб из хлебницы и села за стол делать бутерброды. Коля стекал на пол по стене.

Галюня почти валялась на столе — ни руки, ни ноги ее не держали, но от моего произвола у нее от удивления глаза полезли на лоб:

— Не слишком ли наглеешь, девка, а?

Она хотела встать со стула, но у нее это не получилось. Вот и славно! А мозги у обоих останутся ясными еще какое-то время, и это мне на руку. Что ж, вперед, Охотникова!

— Ну что, господа Толкачевы, как вам фотоаппарат — понравился? А то ведь у вас нет, фотографировать нечем.

— Что ты плетешь, дура? — еле ворочая языком, подал голос Колюня.

Я вскочила со стула и нанесла Коле сокрушительный удар в челюсть. Он рухнул на пол вместе с табуреткой, и больше я его не слышала до конца вечера. Парень мне особо и не был нужен.

— Ты что делаешь?! — вякнула Галюня и тоже хотела было вскочить, но я схватила ее за плечи и практически без применения силы усадила на прежнее место.

— Не надо дрыгаться. Ну что, Галчонок, побеседуем? Или как? Может, тебя сразу в милицию сдать за все твои проделки? За то, что ты воровством промышляешь… У меня-то деньги и вещи ведь сперла, а? А еще за то, что вы с супругом одну женщину шантажировать надумали.

— Тебе чего от меня надо? — хмуро спросила Толкачева. Она даже и не думала оправдываться.

Я решила сразу взять быка за рога:

— Мне нужны фотографии, которыми вы шантажируете Лину Кечаян. Если ты мне их сейчас не отдашь, то пеняй на себя.

Галя весьма правдоподобно возмутилась:

— Какие фотографии, какой шантаж!

Да за кого ты меня принимаешь, сопля малолетняя, дура недоделанная!

Я врезала и ей — раскрытой ладонью по уху — весьма болезненный, но быстро приводящий в чувство прием. Она охнула и схватилась руками за голову.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация