Книга Правда, страница 120. Автор книги Максим Чертанов, Дмитрий Быков

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Правда»

Cтраница 120

— Несколько похожее кольцо было у государыни; оно вызвало во мне воспоминания... Что же касается нашего юного друга, я еще не вполне уверен...

— Неужели? — удивился Колчак.

— Сами понимаете, прошло много времени, а мальчики в этом возрасте меняются очень быстро; и такие ужасные потрясения... Вы позволите нам с нашим юным другом побеседовать наедине?

— Как вам будет угодно, — сухо и с заметным недовольством ответил адмирал. — Сейчас мой адъютант отведет вас в офицерскую столовую, и вы сможете позавтракать, а потом вам предоставят уединенное место для беседы. Я же сию минуту уезжаю в дивизию; завтра вернусь. Буду с нетерпением ожидать результата...

Завтрак прошел в молчаливой, натянутой обстановке. В присутствии нескольких офицеров Дзержинский делал вид, что ест с аппетитом, и самозванец делал вид, что ест с аппетитом; оба украдкой взглядывали друг на друга и тотчас отводили глаза. Офицеры, однако же, смотрели на мальчишку почтительно-заинтересованно. «Как можно не видеть, что он не умеет пользоваться столовыми приборами? — изумлялся Дзержинский. — Только купцы так вульгарно отставляют мизинец... Воистину слеп тот, кто желает быть ослепленным; эти глупые офицеры хотят, чтобы мальчик оказался царевичем, и ничего не замечают... Колчак умнее их; он уже, наверное, все понял. Надо скорей отобрать у маленького негодяя кольцо и — бежать, бежать в Москву!»

После завтрака адъютант проводил «Жильяра» и «царевича» в один из штабных вагончиков и вышел, оставив их наедине друг с другом. Лже-Алексей спокойно плюхнулся в мягкое кресло, закинул ногу на ногу и смотрел на лже-Жильяра без тени смущения... Дзержинский выглянул в окно: адъютант не ушел далеко, а продолжал околачиваться вокруг вагона. «Не иначе — Колчак велел за нами присматривать!» — с досадой подумал Дзержинский. Повсюду слонялись вооруженные белогвардейцы; он теперь уже не был уверен, что ему легко удастся бежать. «Может, безопаснее сделать вид, что я признал в мальчишке царевича?» — размышлял он. Так и не приняв окончательного решения, он сказал самозванцу:

— Дайте-ка сюда кольцо. Я его плохо рассмотрел.

— Чтой-то вы к нему прицепились? Кольцо да и кольцо. Нечего в нем смотреть.

— Отдайте! — повторил Дзержинский, стараясь не повышать голоса: стены вагончика были тонкие.

Однако мальчишка не отдал кольца, а, напротив, сжал руку в кулак и засунул ее глубоко в карман штанов. Дзержинский, конечно, мог применить силу, но парень был росл, крепок и мог оказать сопротивление, а шум драки привлек бы внимание адъютанта и других офицеров; убить его тоже было нельзя — как потом объяснить этот поступок? И вдруг, прервав его размышления, самозванец сказал:

— А ведь я вас знаю, дяденька! Вы не тот, кем прикидываетесь.

— Что?!

— У меня, чай, ум-то есть маленько... Я напугался страсть, как вас увидал: коли вас прислали меня опознать — стало быть, вы к царевой семье близки были, так? Я думал, вы дяденьке адмиралу тотчас скажете, что я не царевич никакой, и он меня выпнет под зад коленом... А вы чего-то мнетесь... Ну, думаю, разволновался дяденька или глазами слаб; подожду, авось обойдется. А пока вы кашу-то ковыряли, я на вас все глядел, глядел... И признал, кто вы есть. У нас в роду все глазастые, приметливые. И читать я умею. Я ваш портрет фотографический в газетах видел. Хоть вы нынче и без бородки, а глаза-то не спрячешь; глаза у вас уж больно приметные. Вы — Дзержинский, который Чекой заправляет. Вы тут шпионите за адмиралом!

— Ты глупый, лживый мальчишка и больше ничего, — сказал Феликс Эдмундович. (Однако сердце его забилось так, что едва не выскочило из груди.) — Я объясню адмиралу, что ты самозванец, и он велит тебя расстрелять.

— Да ладно вам, дяденька Дзержинский! Я ведь тоже молчать-то не стану, кто вы есть такой.

— Почему же ты не сказал этого офицерам, когда мы завтракали?

— А зачем? — возразил самозванец. — Я б сказал, что вы Дзержинский, а вы б сказали, что я не царевич. Дяденька Колчак отступает, он сердитый; он бы разбираться не стал, а нас обоих велел к стенке поставить. А так — вы меня не выдавайте, и я вас не выдам. Жить-то, чай, хочется!

«Маленький жулик рассуждает верно, — подумал Феликс Эдмундович. — Не по годам хитер и наблюдателен... Ладно; я попытаюсь его разговорить, войти к нему в доверие и выманю у него кольцо, а завтра доложу адмиралу, что он — подлинный царевич Алексей. Колчаку это не понравится, но расстреливать нас он все же не рискнет. Потом я улучу момент для бегства, уеду в Москву, затаюсь и буду ловить ситуацию, максимально подходящую для вступления на престол. Жаль, конечно, что не удалось выяснить местонахождение колчаковского золота! Но теперь, когда у меня есть волшебное кольцо, я и без золота обойдусь... У меня в Москве и так кое-что накоплено... А этот гаденыш пусть остается играть роль царевича — какое мне дело?!»

— Хорошо, считай, что мы договорились, — сказал он. — Ты очень умный мальчик... Кто ты таков? Откуда? Как тебя зовут?

Лесть, видимо, подействовала на мальчишку, и язык его развязался:

— Николаем звать, Колей. Раскулаченные мы. Сослали на Урал. Ваши и сослали. — Мальчишка теперь глядел злобно, как волчонок. — Мы раньше хорошо жили, крепко, и батракам хорошо платили, и ели они с нами за одни столом. А теперь и батраки наши, и мы — все с голоду пухнем.

— Для чего ты выдаешь себя за царевича? — спросил Дзержинский. — Ты вправду надеешься, что адмирал Колчак тебя на трон посадит?

— Что я — дурак? Рано ли, поздно ли, а найдется, кто меня разоблачит. Я потому надумал царевичем прикинуться, чтоб хоть не все время у мамки на шее не сидеть. Дяденька Колчак не больно-то верил, что я царевич, а все ж кормил сытно, одежу купил. Только денег мне в руки не давал. А я хочу денег — мамке отдать, семью кормить надо.

— Я тебе дам денег! — с облегчением воскликнул Дзержинский. — Продай мне кольцо!

— Сто царских золотых — и кольцо ваше.

— Не говори вздора! Эта дрянь столько не стоит.

Феликс Эдмундович, конечно, заплатил бы и в тысячу раз больше, но при себе у него не было даже ста золотых, а одни лишь бумажные деньги, которым никто не доверял. Все его богатства покоились в подземельях Лубянки...

— Ежели дрянь — чего вы так за него уцепились? — резонно заметил Коля.

— А ты почему за него цепляешься? — парировал Феликс Эдмундович. — Эта вещь для тебя что-то значит? — вкрадчиво осведомился он.

Ужасная мысль пришла ему в голову: неужели этот юный прохвост знает о волшебных свойствах кольца?! Конечно, кольцо обретает подлинную силу лишь в руках потомка Иоанна Грозного, но...

— Понятно, значит, — ответил глупый мальчишка, — оно ж золотое. Мамка у одного красноармейца на муку сменяла, когда мы еще жили хорошо. Говорю же: сто червонцев — и забирайте.

Успокоившись, Феликс Эдмундович стал жестоко торговаться, но парень упрямо сжимал губы и качал головой. Феликс Эдмундович чортыхнулся про себя. «Чем больше внимания я проявляю к кольцу, тем больше мальчишке это кажется странно. Он упрямится из крестьянской врожденной хитрости, боясь прогадать. Надо идти ва-банк»,

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация