Стас решил подождать, пока жилец войдет в квартиру, а потом
уже спуститься. Теперь он просто стоял и слушал.
Вот жилец завозился с ключами, потом повернул ключ в замке,
и раздался щелчок. Шаги, скрип — дверь, видимо, начала закрываться. Стас
осторожно выглянул. Какой-то мужчина в дутой куртке и черной вязаной шапочке
скрылся в квартире Насти!
Стас сделал рывок, но опоздал. На какую-то долю секунды
перед ним мелькнула круглая рыжая бородка и очки в массивной оправе — на лбу
задумчивая складка, губы сжаты плотно и решительно. Рыжий закрыл за собой
дверь, не заметив Стаса.
Бессонов думал ровно две секунды. Вряд ли Настя дала
кому-нибудь ключи от своей квартиры. Ни о каких родственниках или близких
друзьях, которые могут вот так запросто открывать дверь ее квартиры своим
ключом, она не говорила. Значит, это враг. Или убийца?!
Стас так испугался за Настю, что перестал соображать.
Он рванул вниз по ступенькам и с размаха вжал палец в
звонок. Отпустил, нажал снова. Звонок зазвучал требовательно, с короткими
паузами. Во время этих пауз Стас чутко вслушивался в тишину за дверью. К ней
никто не подходил. Тогда Стас принялся барабанить в створку кулаками и ногами,
потом закричал: "Открывайте немедленно!
Милиция! Будем ломать дверь!" На самом деле дверь была
крепкой, с хорошими замками. Бессонов задним числом понял, что бородатый, войдя
внутрь, не просто захлопнул ее на защелку, но и закрыл изнутри на верхний
замок.
Стас принялся трезвонить во все соседние квартиры, но
безрезультатно. «Сейчас же не пора отпусков, — раздраженно думал
он. — Куда подевались все соседи?» И его мобильный! Он вместе с Тагановым
уехал в Подмосковье на другое задание. «Я кретин, я болван, я параноик», —
в такт ударам приговаривал Стас. Он бил в дверь ногой, обливаясь холодным
потом. И вдруг из-за нее раздался слабый голос Анастасии.
— Никакой на свете зверь, — сообщила она
заплетающимся языком, — не откроет эту дверь!
От облегчения Стас едва не сел.
— Настя! — закричал он. — Немедленно открой!
Защелкали замки, и дверь открылась. Настя стояла на пороге с
красной щекой и совершенно обалдевшими глазами смотрела на Стаса.
— С тобой все в порядке? — воскликнул он, хватая
ее за плечи. Потом вскинул голову и быстро сказал:
— У тебя там что-то сбежало.
Настя растерянно посмотрела в сторону кухни. Стас бросился
туда. На потухшей газовой конфорке стояла турка, обросшая кофейной гущей. Кофе,
судя по всему, перелился через край и потушил газ. Рядом с плитой на столике
обнаружилась открытая пачка «Мокконы». Стас чертыхнулся и выключил газ, запах
которого уже густо заполнил квартиру. В дверь стали настойчиво звонить. Стас
метнулся в коридор и впустил в комнату двух вооруженных милиционеров.
— Звонили соседи по площадке, — объяснил один,
когда Бессонов показал удостоверение и в двух словах объяснил ситуацию.
— Соседи по площадке?! Да я тут во все двери стучался,
о помощи просил.
— Там старушка. Она испугалась, естественно.
Настя сидела на кровати, обхватив голову руками, и пела:
«Будет плакать сердечко на чужой стороне-е-е! Как же горько, кукушка, как же
горько мне-е-е!»
— Настя! — Стас потряс ее за плечи. — Тут был
бородатый тип. Ты его видела?
— Напилася я пьяна-а-а! Не дойду я до дому-у-у!
— Все понятно, — сказал один милиционер. —
Она кого-то впустила, а когда вы начали ломиться, ее дружок испугался и убежал.
Кофе на плите остался без присмотра.
Стас не стал доказывать им, что это был никакой не дружок и
что газ был пущен специально. Когда милиционеры ушли, он повел Настю в ванную
комнату и долго умывал холодной водой. Наконец она захныкала и попросила
пощады.
— У кого еще есть ключ от твоей квартиры? —
допытывался Стас, присев перед ней на корточки.
— Ни у кого. Нет, у бабушек есть.
— Позвони им, — Стас приволок телефон и стал
настойчиво совать трубку Насте в руки. — Пусть они проверят, на месте ли
их комплект.
Пока она звонила. Стас вел переговоры со старушкой, которая
вызвала милицию, когда он ломился в Настину дверь.
— Этот парень, с бородой, перелез на мою лоджию.
Сказал, что он двоюродный брат Насти, приехал к ней
погостить, а тут вот ломятся. Пока я в милицию звонила, он в «глазок» смотрел.
А как только Настя вас впустила, дверь отпер и — поминай как звали!
— Он на ученого похож, — поделилась своим
наблюдением старушка — Борода у него рыжая торчком и очки такие квадратные,
толстые.
— Он вам что-нибудь еще говорил?
— Да когда ж нам было разговаривать?! — изумилась
соседка.
Стас вернулся к Насте и сказал:
— Ну, вот что. Одну я тебя здесь не оставлю.
— Я и не останусь, — простучала зубами та. —
Отвези меня, пожалуйста, к бабушкам! Только дай сначала чего-нибудь глотнуть.
Лучше кофе. Растворимый. На полочке внизу. Я вообще только растворимый пью. А
эту пачку купила для гостей.
— Хочешь сказать, — уточнил Стас, наполняя
кипятком две чашки, — что если бы спьяну задумала выпить чашечку кофе, то
не стала бы варить «Моккону»?
— Нет, конечно. — Настя отхлебнула из чашки и
блаженно закрыла глаза.
— А этот мужчина? — Стас положил в свою чашечку
три полных ложки сахара. — С рыжей бородой и в очках? Знаешь такого?
Настя отрицательно покачала головой.
— А кому ты рассказывала о расследовании? О том, что
Фадеев задумал нанять частных детективов, и все такое?
— Бабушкам.
— А еще?
— Светлане, моей подруге.
— Она интересовалась подробностями?
— Я сама ей кое-что рассказывала. Она мне в душу
никогда не лезет.
— Короче, будем считать, что она в курсе, А ее муж?
— Никита? Вряд ли. Они не делятся секретами и
переживаниями, насколько мне известно.
Настя нахмурилась и со страхом спросила:
— Выходит, меня хотели убить? Только что? Пьяную?
— Я не исключаю такой возможности, — пробормотал
Стас.
* * *
Бабушки вели себя по-разному. Елизавета принялась кудахтать
над Настей, Василина, поцеловав внучку в лоб, сложила руки на груди и хмуро
разглядывала Стаса.
— Это Станислав, бабушка, — сказала Настя, заметив
ее воинственный взгляд.
— Мы знакомы, — сказал тот, вздохнув.
Скинув куртку и ботинки, он прошел в комнату и сел на диван,
куда жестом ему указала глава семьи. То бишь Василина Сергеевна.
