— И ты рванула туда? — Настя наморщила лоб,
пытаясь осмыслить сказанное.
— Пока вы слушали оперу, я ехала на электричке. Потом
автобусом и пешком. Я ждала его в саду. Когда он подъехал, вышла к крыльцу. Он
удивился. Мы начали подниматься по лестнице, и он сразу же заговорил
насмешливым тоном. Пытался свести все к шутке, выставить меня дурой. Я не
выдержала, начала его поучать… — Василина Сергеевна судорожно сжала
кулаки. — Уже поднявшись наверх, мы остановились. Вернее, я преградила ему
путь в комнату, потому что хотела поскорее высказаться. В общем, я вошла в раж.
Не могу… — Она закрыла лицо ладонями и опустила голову.
— Короче говоря, — безжалостно продолжал
Стас, — Василина Сергеевна приставила к груди Торопцева указательный
палец, как она любит это делать. И толкнула его.
Он потерял равновесие и полетел вниз.
— Но почему ты не вызвала «неотложку»? — одними
губами спросила Настя.
— Потому что он сразу умер, — по-прежнему закрывая
лицо ладонями, ответила старушка. — А я испугалась. Испугалась, что ты мне
не простишь.
— Но ты же не специально!
— Это сейчас ты так говоришь! — воскликнула
Василина Сергеевна, опустив руки и глядя на внучку повлажневшими
глазами. — А тогда тебе было всего девятнадцать! Ты бы не простила меня, я
знаю. Я чувствовала это.
— Но из-за тебя я думала, что насылаю проклятие на
головы своих женихов! — закричала Настя и топнула ногой. — Я так
страдала!
— Это была защитная реакция, правда, Василина
Сергеевна? Она боялась, — объяснил Стас, — подозрений, доследования,
всевозможных догадок. И придумала хороший ход — сделать из мухи слона,
напомнить о фамильном проклятии, которое, как вы понимаете, нельзя осудить за
непреднамеренное убийство.
— Это был несчастный случай, — вступилась за
Василину Сергеевну старшая сестра. — Разве вы не понимаете?
— Но, бабушка, как же так? Вы поддерживали это
заблуждение так долго… Постоянно говорили об этом. Почему?!
— Потому что ужас от содеянного не ослабевает с
годами, — ответил вместо нее Стас.
— Я боялась все время, — подтвердила Василина
Сергеевна.
— Но ты же меня любишь! Как ты могла допустить, чтобы я
столько лет страдала?
— Когда второй твой жених исчез, тут я и подумала: это
— божий промысел, — пояснила старуха, глаза которой уже высохли. Она явно
не собиралась рыдать и падать ниц, чтобы вымолить прощения. — А когда
третий богу душу отдал, я поняла, что это не я сама поехала в ту ночь к Юре на
дачу, это меня проклятие повело.
— Так ты веришь в проклятие или нет? — растерялась
Настя. — В голове не укладывается! Юра погиб у тебя на глазах, я чуть с
ума не сошла, а ты…
— Тебе стало бы еще хуже, узнай ты тогда правду.
Стас некоторое время не вмешивался в их разговор, но теперь
снова подал голос, обращаясь непосредственно к Пучкову и Таганову, которые так
и просидели молча на диване.
— Итак, Торопцева мы вычеркиваем. Остаются Локтев и
Самсонов.
— Это уже совсем другое дело! — возрадовался
Пучков. — Немедленно возвращаемся в агентство и начинаем все сначала.
— Что будет со мной? — спросила Василина Сергеевна
с надрывом в голосе.
— А что с вами может быть? — спросил Стас. —
Молитесь, бабушка! В конце концов, это действительно был несчастный случай.
Настя подошла к Стасу и, схватив его за рукав, тихо, но
настойчиво зашептала:
— Возьми меня с собой, пожалуйста! Я не хочу сейчас
выяснять отношения с ними. Я должна сначала все обдумать. У меня в голове
полная неразбериха. Пожалуйста, Стас! Потом мы можем поехать ночевать ко мне
домой, ты будешь сам меня охранять…
Настя крепко держала его за рукав и не отпускала. В ее
глазах застыла мольба. Стас колебался.
— Если ей не хочется оставаться, поедем все
вместе, — пришел на выручку Пучков, который, кажется, лучше всех понимал
ситуацию.
Настя мигом собралась.
— Ты не останешься? — жалобно спросила Василина
Сергеевна, из-за плеча которой выглядывала испуганная старшая сестра.
— Я приеду позже. Когда все закончится.
— А они будут хорошо тебя охранять?
— Клянусь, — пробормотал Стас и легонько похлопал
Василину Сергеевну по плечу. — И перестаньте казниться.
Вот увидите: теперь, когда с ваших плеч упал такой камень,
вам станет легче жить.
— Наверное… — вздохнула старушка и открыла дверь.
Настя устроилась рядом со Стасом на заднем сиденье.
Ей хотелось прислониться к его плечу, чтобы почувствовать
тепло его тела, но она не рискнула. Спустя какое-то время Стас сам взял ее за
руку. В офисе он отвел ее в свой кабинет, усадил в кресло и поцеловал в
макушку, как маленькую.
— Посидишь одна? Не станешь терзать себя понапрасну?
Настя не собиралась себя терзать. Наоборот! Она чувствовала,
что череда трагических событий скоро завершится, и она обретет долгожданную
свободу.
Стас возвратился к Пучкову и Таганову, которые уже вовсю
обсуждали серию убийств, исключив из цепочки Торопцева.
— Кстати, Стас, — внезапно вспомнил шеф, —
Вероника Матвеевна рассказала мне о мальчике-инвалиде, которого ты обнаружил.
Он якобы сидел у окна и видел какое-то страшное преступление. Что это за
мальчик?
— Подождите, — перебил Таганов. — А где у нас
Вероника Матвеевна?
* * *
— Я готов для тебя горы свернуть! А ты! Ты! Мало того,
что ты раздолбала мою «Тойоту», — возмущался Фокин, разгуливая перед
Вероникой Матвеевной в полосатых трусах, — так ты еще подозреваешь меня в
любострастии!
Она подозревала его в том, что, отыскав наследницу Анны
Ивлевой, он влюбился в нее по уши. Поэтому и носился за ней с фотоаппаратом по
городу. Вероника Матвеевна смотрела на него немигающим взглядом, как кошка на
клетку с канарейкой.
— Правду, — потребовала она, когда Фокин совсем уж
разошелся и даже топнул по паркету ногой в синем носке.
— Я всегда говорю правду! — рассвирепел он. —
Да, я действительно разыскивал потомков Анны Ивлевой. И у меня даже была
навязчивая идея породниться с кем-нибудь из них.
— Ты замыслил жениться на Анастасии Шороховой?!
— Упаси бог! Я замыслил познакомить ее с моим сыном. В
конце концов он всего на год младше ее.
— А сам что же? — съехидничала Вероника
Матвеевна. — Ты ведь у нас в самом соку! По пожарным лестницам
взбираешься, как вошь по бороде!
— Что ты хочешь услышать? Что я не влюблен в Настю
Шорохову? Так я не влюблен. Мне просто хотелось поиграться. Знаешь, есть у меня
такая слабость — наблюдать за людьми, сводить их вместе, иногда даже
сталкивать. Каюсь. Мне взбрело Степку женить на Анастасии. Ну, дурь нашла. Я
подстроил все так, что они попали в одну компанию…
