В конце концов настырный Стас доберется до Леши Самсонова и
наверняка появится в «Экодизайне». Настя была уверена, что Стас настырный. У
него была соответствующая внешность: и лоб, и подбородок, и губы — все упрямое.
А смотрит он так, словно жизнь — его ремесло, и в ней не осталось для него
секретов.
Настя обратила внимание, что на пальце у Бессонова нет
обручального кольца. Любимая подруга Светлана тут же подсказала бы ей: «Или он
просто его не носит».
Пучков, проникшийся к Руслану Фадееву неподдельной
симпатией, подключил к делу Сашу Таганова. Тот с головой окунулся в прошлое,
обложившись историческими материалами. Начал он с прабабки Насти Анны Ивлевой и
еще одной устрашающей личности — ротмистра Дмитрия Васильевича Шестакова.
— Вы не задумывались о том, что Анастасия
Шорохова, — сказал Таганов в конце первого дня расследования, —
вполне может претендовать на титул графини?
— Породу не пропьешь, — заметила Вероника
Матвеевна. — Какая осанка, посадка головы! Настоящая дворянка. Графиня
Анастасия Шорохова…
— Скорее Пустова. Ведь фамилия графа была Пустов.
Если девушка захочет, тут же получит бумаженцию и сможет
вступить в клуб избранных. Кстати, никто не знает, у нашего Стаса случайно не
было знатных родственников?
— Не цепляйся к парню, — предупредила Вероника
Матвеевна. — Если кому и по зубам такой бриллиант, как Шорохова, так это
нашему Стасу.
Саша, хмыкнув, скрылся в своем кабинете. Стас же тем
временем, как и предполагала Настя, занимался ее женихами. Первой в его списке
стояла фамилия Торопцева, погибшего в 1991 году в результате несчастного
случая. Надо сказать, что у Пучкова была налажена тесная и взаимовыгодная связь
с бывшими коллегами из МВД, и никаких препон на пути к известной милиции
информации, в сущности, не было. Все три дела — Торопцева, Локтева и Самсонова
— находились в распоряжении Стаса. Его преимущество состояло в том, что
официальное следствие никогда не рассматривало все эти дела в единой связке.
Юрию Торопцеву только-только исполнилось тридцать пять,
когда недальновидный Амур подсунул ему в качестве объекта любовного томления
красавицу Анастасию Шорохову. Торопцев тут же потерял голову и готов был
бросить к ногам юной Насти все, что имел. А имел он по тем временам немало.
Папа Торопцев контролировал финансовые потоки на государственной службе, и один
из таких потоков пускал немножко в обход, через Торопцева-сына, который имел к
тому времени не только квартиру и машину, но и особняк в Подмосковье, а также
блестящие перспективы для развития собственного бизнеса. Но перспективы эти так
и остались перспективами.
Влюбившись, Торопцев провел блиц-криг и за один месяц успел
Настю обаять и переселить к себе в двухкомнатную квартиру на Речном, а в
подтверждение серьезности намерений подарил ей кольцо с бриллиантом. Однажды
поздним августовским вечером жених с невестой посетили Большой театр, после
чего Торопцев, оставив Настю в городской квартире, рванул в свой загородный
дом, чтобы, как он сказал, забрать оттуда документы, необходимые для
предстоящей деловой встречи. Там его и нашли на следующее утро — лежащим у
подножия лестницы с удивленно распахнутыми навстречу вечности глазами и
свернутой шеей. Никаких следов насилия или борьбы обнаружено не было, из дома
ничего не пропало, и эксперты пришли к заключению, что с Торопцевым произошел
несчастный случай. Он просто-напросто оступился на лестнице и скатился вниз.
«Что ж, бывает и такое», — подумал Стас.
Тем не менее в деле была одна зазубрина. Некий гражданин
Хитров, шестидесяти пяти лет от роду, проживавший в соседнем селе Голубятово и
около полуночи волею странной судьбы оказавшийся неподалеку от дома Торопцева,
заявил оперативникам, что видел, как хозяин подъехал на своей машине, открыл
калитку и прошел к двери.
И уверял при этом: едва Торопцев включил свет в холле, из
темноты сада появилась его невеста, Настя, которую Хитров знает очень хорошо,
так как две недели подряд она каждый день приходила к его жене за парным
молоком.
Торопцев вроде бы страшно удивился, увидев ее, но потом они
вместе зашли в дом, дверь закрылась, а гражданин Хитров без промедления
удалился.
У Насти Шороховой, однако, сложилось безупречное алиби.
Сразу же после возвращения из театра она была вовлечена в скандал с пьяными
разборками, произошедший у соседей по площадке. Именно Настя вызвала наряд
милиции, давала показания и подписывала протокол. У гражданина же Хитрова были
весьма нелестные рекомендации.
Во-первых, по словам жены, в тот вечер он был в стельку
пьян, так что вряд ли мог кого-то с уверенностью опознать.
Во-вторых, на почве выпивки вышеозначенный гражданин нередко
страдал галлюцинациями и уже встречался лично не только с Софи Лорен, но и с
самой Девой Марией. Тем не менее опергруппа провела дополнительные
следственно-розыскные мероприятия, но не обнаружила ни одной женщины, которая
могла бы оказаться в полночь в подмосковном доме Торопцева.
«Допустим, что женщина все-таки была, — подумал Стас
Бессонов, делая первую запись в своем блокноте. — Искать ее девять лет
спустя — бесполезно. Ее можно только вычислить».
* * *
— Представляешь, как Руслан в тебя втрескался, раз
нанял частных сыщиков! Он вкладывает в тебя деньги и таким образом привязывает
к себе, — заметила Светлана, подавая подруге пепельницу.
— А вдруг у меня и в самом деле есть враг, который
хочет, чтобы я всю жизнь страдала? — пробормотала Настя. — Он полон
коварства и не знает, что такое жалость.
— Вряд ли, — не согласилась Светка. —
Изощренные преступники вымерли, как динозавры. Остались одни маньяки и изверги.
Никто не замышляет красивых фамильных убийств. И уж тем более не изматывает
свои жертвы на протяжении десятка лет, как это происходит с тобой.
— Значит, ты считаешь, что надежды нет? — спросила
Настя, пуская дым колечками. — Сыщики никого не найдут, и я опять останусь
один на один с проклятием?
— Плюнуть и растереть твое проклятие, — пробурчала
Светлана. — Выходи замуж за Фадеева. Жить надо себе в удовольствие, и
неважно, что кто-то может за это поплатиться.
— Удобная философия, — похвалила Настя. — Я
тебе, Светка, даже завидую. Бухгалтер крупной компании, муж — золото,
замечательный сынишка…
— За все за это я достаточно отстрадала. —
Светлана прикурила и, закинув ногу на ногу, откинулась на спинку дивана. —
Я имею в виду Степана.
Степан Фокин был первым мужем Светланы. Когда они
поженились, им только-только исполнилось по девятнадцать. Лихой, грубоватый
парень, росший без матери, Степан пускался в частые загулы, скандалил и даже
поколачивал молоденькую жену. Светлана уверяла, что именно из-за него она стала
такой жесткой и циничной.
Через год после их развода дела Фокина резко пошли в гору.
Он открыл автосалон на Коровинском шоссе и теперь преуспевал. Светлана от
злости просто на стенку лезла. Настя втайне считала, что, если бы подруга могла
предвидеть его взлет, она никогда не ушла бы от своего благоверного. И как это
она не унюхала своим длинным носом запаха грядущего благополучия?
