– Ага, – кивнула та. – Да закрой рот, дурочка, а то проглотишь меня с потрохами.
– Вы?.. Но как же это?!
– Удивляешься не только ты, – усмехнулась Ляля. – Я тоже была ошарашена, увидев тебя в зиндане, куда должны были запереть невесту Люцифера.
– Это она и есть, – подала голос костлявая старуха из своего угла. – Вон и шляпка со страусовым пером…
– А шляпка у тебя откуда? – Ляля, прищурив глаза, в упор взглянула на пленницу. – Только не говори, что в местном бутике отхватила.
– Почему в бутике? – удивилась Бусинка. – Я помогла выбраться из пещеры девушке, а сама не успела. Крысы чуть с ног не сшибли.
– Ты уже успела и с крысами познакомиться! – всплеснула руками Ляля. – Не покусали?
– Нет, – успокоила её Вилена. – Им не до того было. Целое стадо неслось галопом по дорожке! Они удирали от таких херувимчиков хищного вида…
– От айрисов?
[82]
– …не знаю. Может быть, и от айрисов. Я в первый раз в вашем царстве и не знаю ни правил, ни жителей, ни мистерий, которые здесь совершаются.
– Ах, да, – махнула рукой Лариса Степановна. – У меня в сознаньи никак не укладывается в цепочку твоё присутствие и предстоящая мистерия. Впрочем, если ты сама об этом вспомнила, значит, уже знаешь кое-что. Так?
– Не совсем, – призналась Вилена. – Я знаю только то, что когда-то где-то вычитала, но не более. Кое-что рассказала девушке, которая оставила мне эту шляпку с пером. Не удивительно, что она решила удрать. На таких мистериях, я думаю, не очень-то весело.
– Ой, девка! – схватилась за голову Ляля. – Ты хоть соображаешь, что наделала?
Удравшая девица предназначалась самому Сатане! Он на глазах у всех должен её лишить девственности, а она забеременеть с первого раза. Если этого не случается, девушку обычно приносят в жертву. А ты наверно уже давно не девственница?
Вилена непроизвольно покраснела от такого вопроса, но справилась с собой и постаралась спокойно узнать, в чём дело:
– Но причём тут я? Если здесь происходят какие-то мистерии с вашем участием, то я далеко не горю желанием принять участие.
– Тебя уже и спрашивать никто не станет, – отрезала Лариса Степановна. – Отпустила уже готовую девственницу, приняла из её рук венец царицы и хочешь, чтобы всё прошло мимо тебя? Нет, дорогая моя, придётся заменить беглянку. Ляжешь на брачный камень, как миленькая! Вот только…
От слов недавней знакомой у Бусинки перехватило дыхание, и она несколько минут не могла ни вздохнуть, ни охнуть. Потом, немного оправившись, она попыталась подать голос:
– Вы что-то не договорили, Лариса Степановна? Умоляю, спасите меня! Зачем вы станете отдавать меня насильнику? Я ведь вам ничего плохого не делала! Неужели ничего человеческого в вас не осталось?!
– Вот именно! – перебила стоны девушки её знакомая. – Вот именно! Я давно уже потеряла веру в этого ублюдка Люцифера. Кстати, у него тоже несколько имён, как и у тебя.
– Но я никогда не кланялась Сатане! Я ему в рыло плюну!
– Кланялась, не кланялась – какая разница? – Ляля снова обрезала крики девушки. – Раньше не кланялась – теперь поклонишься. Только тебе знать бы надо, что любой демон, дух, ведьма или колдун боится креста, а у тебя, я вижу, цепочка на шее. Если это нательный крестик, то очень хорошо, что его до сих пор не увидели…
– Я увидела! – радостно сообщила из своего угла тощая старуха. – Я увидела, и сообщу кому надо!
– Вот провокаторша, – заворчала Лариса Степановна и прошла в угол, где пряталась старуха. – Я отнимаю у тебя речь во имя Аморуля и Тайнехи!
Голос при этом у Ларисы Степановны понизился настолько, что стал походить на пропитый мужской бас. Вилена с ужасом наблюдала происходящее. С кончиков пальцев Ляли сорвалось несколько искр и отпечаталось на лице прижавшейся к стене старухи. Та завизжала диким поросячьим визгом, но вскоре затихла и только поскуливала. Видимо, такое хирургическое или энергетическое вмешательство в действительности лишило старуху голосовых звуков.
Закончив расправу, Ляля вернулась к Бусинке.
– Признаться, ты со своим парнем мне очень понравилась там наверху. Я не очень-то хочу отдавать тебя на расправу, но тебе придётся поучаствовать в мистерии потому, что на каменное ложе поместить больше некого. Дьявол на алтаре никогда не должен прикасаться к девушкам, уже прошедшим дефлорацию, иначе он просто лишится ануса. Но, думаю, до этого не дойдёт.
– Чего он может лишиться? – любопытные глазёнки Бусинки весело засверкали, несмотря на всю серьёзность положения.
Глядя на неё, Ляля тоже улыбнулась, тряхнула головой и продолжила:
– Ты, деточка, оставь свои мысли про запас. Глядишь потом и рассказик какой ни на есть напишешь. А сейчас просто запоминай. Сними крестик с шеи, держи в ладони, а когда Сатана попытается влезть на тебя, ты цепочку с крестиком намотай ему…
– …на анус? – продолжила Вилена.
– Ну, наконец-то разобрались, – расхохоталась Ляля. – Я с детства любила над мужиками поиздеваться. Может быть, это у нас с тобой самая наглядная веселуха получится, кто знает?
– Но вам-то зачем такие страсти? – удивилась Бусинка. – Вы, как я понимаю, тоже принадлежите к какому-то клану ведуний, колдунов, магов, ведьм или упырей?
– Знаешь, милочка, – голос у Ларисы Степановны вдруг стал жёстким. – У каждого свои причины довольства или недовольства своим начальством. А ты никогда не задумывалась, что подложить свинью самому Люциферу – это наивысшая ступень самооценки? Человек, если он ещё человек, способен на что-то решительное, то он уж не настолько плох, как обычно принимается и понимается. Думаешь, если я здесь, то в жизни наверху у меня всё хорошо и сладко? В этом мире никогда не бывает благополучия. Представь: только человек чего-нибудь добился, только поверил в свои силы, ан нет, тут же находится другая сила, которая заставляет ломать всё, чем ты до безумия гордилась.
– Хорошо, – кивнула Вилена. – Что я сейчас должна делать?
– Сидеть здесь. Но тихо. Я пришлю за тобой, когда надо будет. Но не выпускай крестик из рук.
С этими словами Лариса Степановна вышла из камеры предварительного заключения, и на какое-то время в подземелье стало относительно тихо. Вдруг из угла, где свернулась клубочком костлявая старуха, раздался какой-то шорох. Вилена уже стала привыкать к внеземному освещению и, приглядевшись, различила возле старухи нескольких крупных крыс, похожих на тех, что пробегали под кнутами айрисов. Первым желанием девушки было прогнать хищниц, ведь крысы запросто могли загрызть скорчившуюся старуху.
Но в следующий момент девушку охватил омерзительный скользкий ужас. Из-под тряпья, прикрывающего тело старухи, тоже выползла большая крыса. Но эта была гораздо крупнее остальных. Неужели старуха могла превратиться в крысу? Или это какая-то мутация подземных жителей? Вопросы, как взбудораженный осиный рой проносились в голове девушки, но ни на одни из них она ответить не могла. Меж тем стадо крыс прибывало и, наконец, они под предводительством самой крупной крысы-мутанта двинулись в сторону девушки.
