– Это копье? – спросила Лика, чтобы нарушить молчание.
– Угадали! – с готовностью ответил Ростовцев. – Самый сложный вид оружия. Научиться владеть копьем труднее всего. Китайцы говорят, что месяц придется потратить на шест, год – на меч, жизнь – на копье. Зато в руках мастера копье подобно парящему дракону… Что с вами? Вам плохо?
– Н-нет… нет, – с трудом взяла себя в руки Лика. – Все в порядке. Еще немного кружится голова.
– Вы так побледнели.
– Пройдет. Не обращайте внимания. Лучше рассказывайте о ваших сокровищах. Мне становится интересно.
Ростовцев нежно провел ладонью по рукоятке одного из мечей.
– Перед вами меч-дао династии Сун, который имеет множество поэтических названий: меч сокровенной луны, меч клюва Феникса, летающий меч. Это не просто оружие. В нем заключена вся философия боя. Драться мечом-дао означает «идти черным»: то есть сражаться яростно, жестко и свирепо. Дао – тяжелый меч.
– А вот этот легкий? – через силу улыбнулась Лика, прикасаясь к более изящному, украшенному узором клинку.
– Верно, – подтвердил хозяин коллекции. – Вы изволили дотронуться до меча-цзянь. Если следовать мнению древних, путь сего меча изменчив, тих и глубок… он содержит врата и двери, инь и ян. Инь волнуется, ян расцветает! – Ростовцев приблизился к Лике и прошептал: – Это путь… ближнего боя.
Она отпрянула, провела тыльной стороной ладони по лбу.
– Я только рассказываю об оружии, – сделал он шаг назад. – Меч-цзянь «идет темным», что означает легкость, ловкость, своевременность. Он учит безукоризненно уклоняться! Цзянь носят на поясе «благородные мужи», а дао пользуются «рыцари и разбойники».
– «Благородные мужи»? – переспросила Лика.
Ростовцев кивнул:
– Имеются в виду начитанные, образованные мужчины, равно искусные и в гражданских, и в военных науках. Ну, а «рыцари и разбойники» занимаются только боем.
– Вы себя к которым причисляете?
– И к тем, и к другим, разумеется, – лукаво прищурился коллекционер. – Днем я торговец, ученый и эстет, а ночью… рыцарь и разбойник! Луна делает меня непредсказуемым…
Ростовцев невесомым движением коснулся ее руки, – Лика вздрогнула, почувствовала, как по телу пробежал холодок. Ее пугал этот человек, но она старательно прятала свой страх. Дракон пугал ее куда сильнее. В конце концов, она же сама позвонила Ростовцеву, попросила о помощи. Да! Именно так все и было.
– У меня тут проясняется, – она приложила руку ко лбу, смущенно улыбаясь. – Кажется, я вспомнила, что звонила вам.
– Я был счастлив услышать ваш голос, – вкрадчиво прошептал Ростовцев, сразу же переменил выражение лица, отошел в сторону, как будто продолжая экскурсию по своему маленькому музею старинного оружия. – А вот это, Лика, шест династии Мин, его еще именуют шест Великой Пустоты или… впрочем, неважно. – Он хотел сказать «шест летящего дракона», но вовремя остановился, не до конца осознавая, почему. – Это оружие порождает вихрь! Видели фильмы про монастырь Шаолинь?
– Нет… Я мало смотрю телевизор. Стефи любила сериалы…
Ее глаза наполнились слезами, и Ростовцев поспешил отвлечь гостью от горьких мыслей.
– Теперь я покажу вам тайные виды оружия! – с некоторой поспешностью воскликнул он. – Вот дротики-бяо из отличной стали, с треугольным острием. Продемонстрируем…
Молниеносным, неуловимым движением он метнул дротик, – тот, сверкнув в воздухе, с тихим щелчком впился в грубый деревянный щит на стене, очевидно предназначенный для подобных опытов, – и повернулся к Лике.
– Не страшись соперника, который знает тысячу приемов. Бойся, того, кто одним приемом владеет.
Она застыла, не в силах произнести ни слова. Ее взгляд остановился на…
– Это рукавные стрелы, – охотно объяснил Альберт. – Вижу, они поразили ваше воображение. Замечательная штука, между прочим! Вот такую круглую трубку может спрятать в рукаве любой, даже очаровательная дама, как вы… чтобы в нужный момент нажатием кнопки привести в действие стреляющий механизм, и сие разящее жало вылетит…
– Мне нехорошо, – пробормотала Лика и пошатнулась. – Дайте воды.
Ростовцев в недоумении замолчал, взглянул на стрелы, потом на молодую женщину.
– Вам это что-то напомнило?
Она судорожно вздохнула и отрицательно покачала головой.
– Приступ тошноты…
– Я утомил вас! – с раскаянием произнес он. – Прошу прощения. Холодное оружие древнего Китая – моя страсть, я увлекаюсь и…
– Вы не виноваты. Это коньяк. Отвезите меня домой!
ГЛАВА 15
Еву заворожила странная история Лики Ермолаевой – если верить данным из Благовещенска, – родной дочери таинственного Черного Дракона.
Столь редкостное сочетание незамутненных, простых и по-своему оригинальных душевных качеств Лики, строгого внешнего этикета, суждений, созданных на основе прочитанных книг и наставлений матери, абсолютно лишенных привязки к чужому мнению, зависимости от него, – делали Лику существом удивительным, почти иллюзорным: настоящим «ископаемым» в царстве рационализма, современных технологий, модных течений, всевозможных «имиджей» и рекламных кампаний, индустрии продаж, развлечений и секса. Она была словно папоротник, чудом уцелевший с начала времен после всех природных катаклизмов, который цветет только раз в году, в купальскую ночь.
«Может быть, я идеализирую ее? – спрашивала себя Ева. – С другой стороны, есть в ней что-то… непонятное, скрытое».
– Пока не будем говорить Лике, кто ее отец, – решил Смирнов. – Тем более, что информация непроверенная. Неизвестно, как она к этому отнесется.
Они с Евой сидели в кабинете, пили кофе и обсуждали состояние дел.
– Ты встречался с Альбиной Эрман?
– Да. Весьма элегантная, претенциозная дама с нешуточными амбициями. И вот что она мне поведала! Родство с Ликой у Эрманов существует по материнской линии, – то есть мать Альбины приходится… или приходилась вроде бы двоюродной сестрой Екатерины Ермолаевой. Отношений они не поддерживали, потому что бабушка Лики, погибшая при пожаре в Благовещенске, была не родной, а сводной сестрой дедушки Альбины. Родство, как ты понимаешь, – седьмая вода на киселе. Дедушка умер, в семье Эрманов никто не вспоминал его сводную сестру и не говорил о ней. Только после звонка Лики, в результате долгих расспросов, Ядвига Эрман сообразила, какое отношение к ним имеет эта молодая женщина. Но Эрманы не отказались от «таежной родственницы», пригласили ее в гости и… передали на попечение дочери.
– Ядвига Эрман – мать Альбины? – уточнила Ева.
Сыщик кивнул.
