Вопрос. Как протекала дальнейшая поездка ваших друзей?
Ответ. Я не знаю. Женя обещал написать мне по возвращении. Но я от него так ничего и не получил.
Вопрос. А как зовут вашего второго товарища?
Ответ. Алексей Сабуров. Он из Тбилиси.
Вопрос. Что представляет собой Алексей Сабуров?
Ответ. Он немного выше меня, брюнет, со светлыми глазами, светло-серыми или голубыми – точно не помню. Лет ему 30—32. Видимо, очень сильный: уж на что Женя силен, а когда они мерялись силой – кто кому положит руку на столе, Алексей свободно уложил его на локоть. И это несмотря на то, что у него нет двух пальцев на правой руке.
Вопрос. Каких пальцев нет у Сабурова?
Ответ. Полностью мизинца и двух фаланг безымянного. На это сразу обращаешь внимание при рукопожатии.
Вопрос. Где останавливался Алексей в Ленинграде?
Ответ. У своей тетки, которая живет на улице Маяковского, дом 10, квартира 26. Я хорошо запомнил адрес, потому что сам записывал его накануне отъезда – мы договорились утром заехать за ним. Мы подъехали в шесть утра, дважды просигналили, и Алексей буквально минуту спустя вышел с чемоданчиком.
Вопрос. Почему вы не были прописаны в гостинице «Астория»?
Ответ. В гостинице, как всегда, не было свободных мест. К счастью, прямо в вестибюле я встретил старого друга своего отца – Соломатина Сергея Евсеевича, который приехал в Ленинград по делам. Он мне сразу предложил разделить с ним его номер и расходы на него. А прописывать в номер второго человека администратор не желала, номер значится одноместным, хотя там, кроме кровати, был диван-кровать, на котором я и спал.
– Расскажите подробно о встрече с Корецким, с первого до последнего момента, – попросил я Отари...
...– Я приехал в Ленинград числа двадцать четвертого и в тот же день, узнав, что Женя в Ленинграде, пришел к нему домой. У Евгения была большая радость – он только что получил новенькую «Волгу», о которой давно мечтал. Мы много времени проводили вместе, я познакомился с невестой Жени – Тамарой. Однажды Женя затащил меня на автомоторынок, около клуба Капранова, который служит как бы своеобразным клубом автомобилистов. Женя мечтал оснастить машину никелированными зеркальцами и желтыми фарами.
На стоянке рядом с нами стояла «Волга» с тбилисским номером. Ее владелец – молодой общительный парень – разговорился с нами, рассказал, между прочим, что хочет продать свою машину. Я удивился, зная, что автомобили можно продавать только через комиссионный магазин. Однако парень объяснил, что имеет официальное разрешение ГАИ на прямую продажу машины. Мы познакомились. Это и был Алексей Сабуров.
Около полудня, когда Женя купил себе красивую желтую фару и мы уже собирались уезжать, нашелся покупатель на машину Алексея. Они договорились о цене и уехали оформлять передачу машины. Перед этим Алексей взял у Жени номер его телефона.
Через несколько дней Жене позвонил Алексей, и они договорились встретиться. Это было тридцатого. Я поехал с Женей, и мы встретили Алексея на Большом проспекте, около кино. Алексей порадовал Женю сюрпризом: небрежно вытащил из кармана пиджака и бросил на переднее сиденье сверточек. К восторгу Жени, который может понять только автомобилист, в свертке оказалось великолепное зеркало, новенькое, никелированное, с рефлектором и приспособлением для моментальной установки на дверь. О плате за зеркало Алексей и слышать не хотел, обиделся и сказал, что в Тбилиси с друзей денег не берут. Больше того, показав толстую пачку денег, он заявил, что намерен как следует отметить продажу машины и поэтому приглашает нас в ресторан. Мы с удовольствием приняли приглашение этого славного парня, при этом мы с Женей договорились принять участие в расчете за ужин в ресторане.
Мы пришли в «Асторию». Настроение у всех было прекрасное, и мы сами не заметили, как немножко перепили. В разгар ужина, когда все мы были уже навеселе, Алексей встал и провозгласил тост за знаменитое кавказское гостеприимство. Мы искренне поддержали этот тост. Тогда Алексей торжественно пригласил нас на несколько дней к себе в Тбилиси, обещая отличный праздник в нашу честь. При этом он смеясь сказал, что сэкономит на самолете, а мы – взамен – прекрасно обкатаем новую машину и совершим великолепное путешествие. Поскольку мы с Женей были в отпуске, мы без особых колебаний согласились. Только наутро я сообразил, что мой отпуск заканчивается через три дня и я никак не смогу участвовать в этой поездке. Короче, мы договорились выехать завтра в шесть утра.
Так как я объяснил ребятам, что не могу ехать с ними в Тбилиси, было решено отвезти меня в Москву и уже оттуда продолжать путь на Кавказ. Алексей все еще смеялся надо мной, называл «арбатским грузином» и говорил, что он сам в сто раз больше грузин, чем я. Часов в пять дня мы уже были в Москве. Я предложил переночевать у меня, но Алексей сказал, что это нецелесообразно: они еще сегодня доедут до Орла. Поскольку у Жени времени было тоже в обрез, он согласился с Алексеем, мы распрощались около моего дома, и они уехали. По дороге Алексей рассказал нам, что работает механиком в большом автохозяйстве. Нас привлекли его открытый, общительный характер, широта. Видно было, что он человек опытный, бывалый. Алексей не только артистически водил машину, но и блестяще в ней разбирался – буквально на ощупь, не глядя, он находил в ней малейший недостаток и тут же его устранял. Например, после того как он отрегулировал карбюратор на Жениной машине, она буквально удвоила свою мощность. Да и вообще Алексей весьма обаятельный человек...
Все запуталось окончательно. Надо, наверное, не суетиться сейчас, подумать, куда какие ведут пути. «Волга», проданная Сабуровым в Ленинграде. Так-так-так. Все равно непонятно...
– Скажите, Абуладзе, какой номер имела «Волга» Алексея?
– Я не знаю. Помню только, что это был номер из Грузии – «ГФ» или «ГХ».
– А какого цвета была эта машина?
– Кофейного. Вернее, низ белый, а верх кофейный.
– Сообщил ли вам Алексей свой тбилисский адрес?
– Нет. Это было ни к чему, раз он сам ехал с нами.
– А откуда был покупатель «Волги» Сабурова?
– К сожалению, я не знаю и этого. Я лишь слышал краем уха, как он говорил, что у него есть срочные дела в облисполкоме. И еще – что ему ехать до дома на машине часа три-четыре. Да, вспомнил: они с Алексеем обсуждали вопрос – открыта ли областная госавтоинспекция, чтобы еще сегодня оформить передачу автомашины...
Я подошел к окну. Оно выходило на открытую линию Киевской ветки метро, внизу с шумом мчались электропоезда. В кабинете повисло длинное молчание, только доносилось звяканье инструментов, которые перебирал на столике около кресла Абуладзе. Прокашлявшись, он сказал неуверенно и тревожно:
– Можно мне... спросить?
Я молча смотрел в окно.
– Слушайте! – резко сказал Абуладзе. – Что с ними случилось? Почему вы молчите?
