– Возражения отклоняются. Уже восемь утра. Солнечно и тепло.
– Тоже мне, метео ТВ…
– Выгоняй красотку, которая дышит тебе в ухо, – перебил Дэвид недовольно ворчащего Эдди. – Прими душ и выпей кофе. Встречаемся в десять.
Кладя трубку, Дэвид все еще слышал сердитое бормотание друга. Он представил себе, какими эпитетами его сейчас кроет Эдди, и это окончательно подняло ему настроение. Как же замечательно, когда рядом есть друг, способный скрасить медленно тянущиеся часы воскресного утра! Правда, друг в этот момент ненавидит его больше, чем кого-либо в Великобритании.
* * *
– Тэнди, просыпайся. – Эдди потряс за плечо спящую рядом женщину. – Иди свари нам кофе.
– Какой кофе? – Девушка повернулась к нему и убрала волосы, упавшие на глаза. – Не хочу я кофе. Я хочу спать!
Ища очки, Эдди пошарил рукой по тумбочке, нацепил их на нос и посмотрел в заспанное лицо любовницы.
– Без очков ты выглядишь симпатичнее, – хмыкнул он.
– Да пошел ты! – Тэнди сверкнула глазами и отвернулась, предварительно натянув на себя одеяло.
Эдди поцеловал ее в затылок и спустился ниже, проведя пальцами по теплой коже.
– Отстань от меня. – Она недовольно дернулась, задев локтем очки, которые больно ударили его по переносице.
– А-а, – застонал Эдди.
– Прости, прости меня. – Тэнди мгновенно сменила гнев на милость, стала его целовать.
– Надо срочно принимать меры, иначе я ослепну, – со стоном произнес Эдди. – Меня спасет лишь быстрый десятиминутный секс. Давай представим, что ты – сестра милосердия, которая спасает смертельно раненного на поле боя солдата.
Тэнди засмеялась, откинула одеяло и прижалась к его тощей груди. Эдди знал, что за этими удовольствиями непременно последует просьба, в которой он не посмеет ей отказать. За такие развлечения необходимо расплачиваться, как, впрочем, и за все приятное, что происходит в жизни. Девушки, подобные Тэнди, никогда не обратили бы внимания на Эдди Харриса, если бы не дело, которым он занимался. Вернее, не сама работа была привлекательной для дам, награждающих его ласками. Гораздо больший интерес для них представляли знакомства, приобретенные благодаря ей.
Эдди Харрис был репортером «Стар Миррор». Газета специализировалась на сенсациях из личной жизни знаменитостей. Эдди знаком со множеством папарацци и известными журналистами. В число его приятелей входили люди, связанные с миром моды, кино и телевидения, что и делало этого тощего, непривлекательного молодого человека интересным в глазах начинающих актрис, моделей и просто красивых женщин, желающих узнать как можно больше о мире, манящем их своей недоступностью. Эдди до чертиков надоело, что только этим он может привлечь внимание женщин, которым не было дела до его тонкого чувства юмора, веселого нрава и других достоинств. А ими он был наделен в большей степени, чем все картинные красавчики, о которых Эдди писал. Приятный собеседник, с прекрасными манерами, нежный и внимательный – все это не ценили женщины, глядевшие с небрежной улыбкой на его узкие плечи, тонкое лицо и светло-карие глаза. Но стоило только сказать о том, чем он занимается, упомянуть о людях, с которыми он знаком, как отношение дам резко менялось. Интерес к худому очкарику увеличивался пропорционально количеству известных людей, с которыми ему довелось работать.
Уложившись ровно в десять минут, Эдди быстро вскочил с кровати и, не говоря ни слова, направился в ванную. По его виду Тэнди мгновенно поняла, что ей пора уходить. Она растерянно натянула на себя кофточку и прошла в кухню. Быстро заправила кофемашину, подготовила чашки и села за столик, ожидая возвращения Эдди. Она с интересом осмотрелась. И в книжках, и в кино журналистов представляют неряхами, безразличными к окружающей их обстановке. Эдди нельзя было таким назвать. В его небольшой квартирке царили порядок и уют. Тэнди обратила внимание на цветы, стоящие на широком подоконнике, и удивилась, что они живые. Мужчины, считала она, не способны за чем-то или за кем-то ухаживать. Ее последний бойфренд все время забывал покормить кота, который за время ее отсутствия превращался в спортивный велосипед, так отчетливо просматривалась каждая косточка. А тут цвели пушистые фиалки, явно довольные своей жизнью. Она налила себе кофе и задумалась, не заметив появления Эдди. Он стоял в дверях и весело смотрел в лицо девушки, на котором читалось недоумение, смешанное с удивлением. Ее мнение о нем менялось, и очень быстро, в этом Эдди не сомневался, как и в том, что чудесная ночь с ней была первой и последней в их коротких отношениях.
Эдди сел напротив и налил себе кофе.
– Завтра я позвоню Арчи по поводу твоих съемок, – сказал он.
Арчи Лоренс был молодым, но очень известным фотографом, к которому в очередь выстраивались знаменитости, мечтающие иметь в своих альбомах его работы.
Тэнди покраснела от тона, которым Эдди произнес эту фразу, и кивнула.
– А я позвоню тебе. Можно? – мягко попросила она.
– Хорошо, – согласился Эдди.
– Что ты делаешь сегодня?
– Сегодня я буду занят. Видишь ли, в отличие от занятий сексом, работать я предпочитаю в одиночестве.
– Если я правильно поняла, то на этом все закончится.
Тэнди внимательно посмотрела на него. Она надеялась, что Эдди опровергнет ее предположение. Расчеты не оправдались. Эдди утвердительно кивнул:
– Да, ты права.
Тэнди молча допила свой кофе, так же молча оделась и, уже подходя к двери, злобно бросила:
– Харрис, ты – циничный подонок!
– Только я? Мы оба получили то, чего желали. Ты – Арчи, я – секс.
– Я еще ничего не получила, кроме головной боли и испорченного настроения.
– Могу предложить таблетку аспирина. А по поводу исполнения желаний – я всегда выполняю то, что обещал.
Эдди поцеловал ее в щеку и захлопнул дверь.
«Да, я – циник, – думал он. – И мне это нравится». Находись здесь Дэвид, он долго смеялся бы над последней фразой Тэнди. Дэвид считает, что Эдди – законченный романтик, который старается спрятать свою чувствительную натуру под ядовитым взглядом и едкими высказываниями. Но именно благодаря этой маске Эдди и добился столь впечатляющих успехов в «Стар Миррор». Знаменитости боялись его острого языка и нелестных отзывов, лебезили перед ним, лишь бы не быть упомянутыми в его статьях. А редакторы, наоборот, обожали его, потому что благодаря разносам, которые он устраивал звездам, газета раскупалась, как сахарная вата на ярмарках. Однако эта деятельность давно надоела Эдди. Не об этом он мечтал, учась в колледже. В те дни Дэвид поддерживал его стремление стать ведущим репортером «Дейли Телеграф» – одной из наиболее влиятельных газет в стране. Дэвид даже предлагал обратиться за помощью к своему отцу. Эдди отказался, решив добиться всего собственными силами. Сейчас он сожалел о том, что не прибегнул к помощи. Если бы не гордость, он уже работал бы над серьезными темами, а не подглядывал за развращенными celebrity.
