Наконец появилась Оксана Владимировна и, сев в свою машину, покатила дальше. В руках у нее, как и прежде, была одна лишь сумочка. Я тронулась следом через пару минут, соблюдая еще большую осторожность.
Мы вернулись назад тем же маршрутом и лишь ближе к дому Мироновой повернули направо. На улице Ракова сделали еще один поворот, и тут я едва не упустила ее машину из виду. Какой-то козел на «уазике» хотел обогнать меня и завернуть в проулок. Я в тот же самый момент как раз решила прибавить скорость, чтобы совсем не отстать от Мироновой. А в результате черканула передком своей «девятки» задок «уазика». Водитель этой чертовой машины выскочил и начал на меня орать. Отвечать ему тем же мне было некогда, и, резко надавив на педаль газа, под аккомпанемент чисто русской речи я понеслась дальше.
На мое счастье, Оксана Владимировна успела отъехать не слишком далеко. После этого мы проехали еще пару кварталов и остановились возле детского парка. Миронова припарковала машину на стоянке и быстрым шагом направилась в парк. Я сделала то же самое.
Посещение парка тоже не было чистой случайностью — мою подопечную там ждали. Это был средних лет мужчина не слишком высокого роста, по лицу которого можно было предположить, что его обладатель имеет весьма нечистое прошлое. На такую мысль наводили тяжелый, постоянно зыркающий по сторонам взгляд, тонкие сжатые губы, впалые щеки. Голова ожидавшего, как и положено у крутых парней, представляла собой «вытоптанное мыслями поле». Одет этот тип был в темно-синюю майку и спортивные брюки явно не первой свежести, так как их цвет под слоем пыли и грязи угадывался едва-едва. Мужчина стоял на небольшом мосточке, переброшенном через пруд.
Я поняла, что Миронова заметила его сразу, но подходить к нему почему-то не стала. Сначала она медленно прошлась по тропинке мимо, потом развернулась и, только убедившись, по всей видимости, что среди гуляющих нет никого из ее знакомых, встала рядом с мужчиной и облокотилась на перила мостка. Мужчина сделал то же самое, и они заговорили, при этом смотря больше по сторонам, чем друг на друга.
Я стояла не очень далеко за большим толстым деревом и боялась лишний раз высунуться, чтобы тем самым не обнаружить себя. В таком положении мне, конечно, было практически ничего не видно, а уж слышно и того меньше: Миронова и бритоголовый тип разговаривали, видимо, шепотом. Мне не оставалось ничего, как самой домысливать ход их беседы.
Больше всего говорила именно жена главы «Союзинвеста». Мужчина же только слушал и лишь изредка кивал головой, только пару раз он что-то спросил. Из всего этого можно было сделать лишь один вывод: Миронова о чем-то его просила и скорее всего разъясняла, чего именно она хочет. Подтверждало мою версию и то, что перед уходом Оксана Владимировна достала из сумочки небольшой сверток и сунула его в грубые руки своего собеседника. Стало быть, сделка заключена и часть денег передана исполнителю. Так я решила, наблюдая заключительную сцену встречи.
Покончив с данным делом, Миронова быстрым шагом направилась в сторону своей машины, я же осталась стоять на месте, наблюдая за тем, что станет делать дальше бритоголовый. У меня уже не вызывало сомнений то, что он является исполнителем не первого тайного поручения в данной истории.
Теперь получалось, что заказчиком убийства Надежды Чиликовой — а может быть, и фотографа — является мамочка Георгия. Хотя вполне могло быть и иначе: всю эту кашу заварил ее муж или сын, a она лишь им помогала, чтобы те сами не засвечивались. Что ж, рассуждение толковое — кто о хрупкой женщине дурное подумает. Эту версию пока отметать тоже было нельзя.
— Татьяна-джан, чего это, дарагая, ты тут стоишь? — вернул меня к реальности донесшийся из-за спины знакомый мужской голос.
Я не спеша повернулась, уже зная, что увижу своего давнего друга Гарика Папазяна. Он и в самом деле стоял у меня за спиной, уперев руки в бока и вопросительно смотря на обожаемое им создание.
— Ну-с-с, — протянул он, едва я сделала к нему шаг и расплылась в дружеской улыбке, — что вновь затевает моя принцесса?
Я сделала непонимающее лицо и усмехнулась, успев при этом бросить взгляд на исчезающий за деревьями силуэт мужчины, с которым только что беседовала Оксана Миронова.
В моей голове тут же всплыла строчка из песни: «Чтоб тебя приподняло и не сразу опустило, чтобы ты ушел на дно или ливнем тебя смыло». Ассоциация возникла по поводу абсолютно нежеланного на данный момент появления Гарика. А он был сейчас, прямо сказать, совсем не кстати.
— Я-то гуляю, а каким ветром тебя сюда занесло? — перевела я разговор с себя на Гарика. — Или решил посвятить день поиску прелестных дам в естественной природной среде?
Гарик усмехнулся, а затем, хитро прищурив глаза, направился в мою сторону:
— Я же тебя хорошо знаю, Танюша-джан. Меня не обманешь: чтобы ты, одна, да еще и просто гуляла тут… Да такого просто быть не может!
— Ну почему же не может. Видишь же, я здесь. Правда, не совсем в одиночестве, — немного приврала я, надеясь по-быстрому отвязаться от Папазяна. — Вот стою и жду подругу, которая пошла купить нам что-нибудь перекусить.
Гарика это разъяснение явно не убедило, но он, по-видимому, решил больше не заводить разговор на тему моего пребывания в парке, прекрасно понимая, что вряд ли чего-то от меня добьется. И он перешел к другой теме, столь же не очень сейчас уместной.
— Танюша-джан, — дружески положив руку мне на талию, произнес Гарик, — может, оставим подругу и продолжим наш отдых где-нибудь в другом месте? У меня сегодня праздник.
— Это какой же? — начиная нервничать, спросила я.
— Настроение хорошее, так что это дело непременно нужно отметить.
Я понимала, что просто так от Папазяна мне ну ни за что не отделаться, а сказать ему об истиной причине, по которой я тут нахожусь, тоже было нельзя: он наверняка навяжется мне в помощники. Приходилось продолжать врать.
— Знаешь, Гарик, бросить подругу одну я никак не могу. Но вот если бы ты сходил за ней и поторопил, мы могли бы прекрасно провести остаток дня в дружеской компании.
На это предложение Папазян скривил такую недовольную рожу, что мне не составило труда догадаться, что он о нем думает. Я же предпочла сделать вид, что не заметила недовольства Гарика насчет «третьего лишнего», и добавила:
— Или мы едем отдыхать в другое место втроем, или не едем вообще.
Гарик обиженно хмыкнул:
— Ну, Иванова, тебе всегда обязательно нужно весь кайф обломать. Ладно, Таня — джан, говори, куда отправилась эта твоя подруга и как я смогу ее узнать?
— В магазин, ну тот, что у детской площадки находится. А узнать ее проще простого — длинноногая блондинка с пышными формами и в короткой салатовой юбке.
— Понял, — протянул Гарик и направился было в указанную мной сторону, но через пару шагов вновь обернулся: — А пошли вместе, что тебе одной тут стоять?
«Боже мой, а я-то надеялась, что данная мысль его не посетит», — подумала я и разочарованно вздохнула.
