Стою один, никем не понят, – говорит он.
Вокруг дебилы и говно, – говорит он.
А тут гляжу, раскрыты двери, и распахнУтое окно, – говорит он.
Я настежь отодвинул занавески, гляжу на Елисейские поля, – говорит он.
И пусть вдали одни каштаны, пред моим взором тополя, – говорит он.
Вокруг дебилы и придурки, одних блядь пидарасов тьма, – говорит он.
Кружат, и рвут мою печенку, погаными своими ртами, – говорит он.
Как будто вместо ртов у них блядь клювы, – говорит он.
Они кружат и кружат надо мной, словно вороны в стихотворении, – говорит он.
Нашего великого поэта Вийона, – говорит он.
В том, где болтаются на виселице повешенные и вороны над ними, – говорит он.
А еще я похож на Прометей, – говорит он.
Прикованного к скале, своей скале на Елисейских полях, – говорит он.
И печень которого клюют пидарасы, леваки и ебанный придурок Франсуа, – говорит он.
Но не наш великий поэт Франсуа Вийон, – говорит он.
А долбоеб и чмо Франсуа Холланд, – говорит он.
Бреньк, – проводил ладонью по струнам девушка, возведя очи к шикарной золотой люстре.
Заткнись, сука, – говорит, не оборачиваясь, мужчина.
Не хватало мне еще чтобы и ты блядь печень клевала, – говорит он.
Мою бедную печень титана, – говорит он.
Положившего себя на алтарь Франции, – говорит он.
Милой Франции, – говорит он.
Которая почернела из-за налетевших на нее черных птиц, – говорит он.
Рвущих, терзающих ее своими ебанными популистскими обещаниями, – говорит он.
И лишь я, только я, один я, – говорит он.
Лишь я, как Прометей и Декарт, стою над схваткой, о-ла-ла, – говорит он.
(Примечание сценариста – разумеется, все это произносится на французском и в рифму).
Мужчина говорит:
А вот еще про любовь, хочешь? – говорит он.
… – не проводит ладонью по струнам девушка.
Ну и хуй с тобой, – обиженно говорит мужчина.
Откашливается, произносит вновь нараспев и в рифму.
Прощай, алкоголь, прощай, сигарета, – говорит он.
Прощай, футбол, прощайте, друзья, – говорит он.
Прощай, сыр на хлебе и ты, шампанское утром, – говорит он.
Прощай, одиночество, и ты, грусть-тоска, – говорит он.
Никогда, никогда больше вы, – говорит он.
Не зайдете в мой дом, не коснетесь моего лица, – говорит он.
Ведь его уже трогает, гладит своими руками, – говорит он.
Девушка, прекрасная девушка с волосами нежнее пуха, – говорит он.
Она играет на гитаре во дворце, пока я читаю стихи, – говорит он.
Бреньк, бреньк, бреньк, – три раза проводит по струнам довольная девушка.
Улыбается. Встает – мы видим, что у нее фигура модели, – и подходит к мужчине. Целует его в макушку (она значительно выше). Обнимает сзади. Из-за этого – камера показывает окно дворца, мы видим пару через стекло, – мужчина становится похож на Шиву-инвалида, который потерял где-то третью пару рук, а вторая досталась от какого-то женского божества. Девушка говорит:
Попустило, папенька? – говорит она.
Нет, – говорит мужчина.
26 против 27, – говорит он.
Причем 27 у меня, – говорит он.
Ебанный Холланд, ебанная «Фигаро», ебанные.. – говорит он.
Ну так превосходно, – говорит девушка.
Да, но тогда второй тур, – говорит он.
И что? – говорит она.
Неужели неясно? – говорит он.
Накинутся на меня, порвут блядь… опрокинут… – говорит он.
Папенька, будь мужиком, – говорит девушка.
Не истери блядь, – говорит она.
Придумай что-нибудь… – говорит она.
Спаси Францию, – говорит она.
Я же не девственница, – говорит мужчина.
Думаешь, Жанна была целкой? – говорит девушка.
Я тебе скажу, вряд ли, – говорит она.
Там, по деревне их сраной, кто только не пробежал, – говорит она.
А ведь времена были суровые, – говорит она.
Думаешь? – говорит мужчина.
Уверенна, – говорит девушка.
Значит, чтобы спасти Францию, не обязательно быть..? – говорит он.
Ну, конечно, – говорит она.
Отлично, – говорит он.
Только хули мне с того за три месяца до выборов? – говорит он.
Папенька, ну я не знаю, – говорит она.
Вступи в Иностранный легион, накрасься, – говорит он.
То есть, Жанна еще и пидараска была?! – говорит он.
Да нет, как они там, зелеными красками по роже, – говорит девушка.
Коммандос-хуяндос, – говорит она.
А, – говорит он.
Возьми автомат, парашютистов, – говорит она.
Поезжай в Африку, подстрели там какого-нибудь черножопого, развейся, – говорит она.
Ну, конечно, диктатора и врага свободы, – говорит она.
Освободи заложников… хуй знает, что еще, – говорит она.
А знаешь, мысль, – говорит мужчина.
Мы видим, что у него вновь начинается эрекция. Член мужчины медленно поднимается, девушка превосходно видит это сверху, улыбается, мурлычет.
Мур-мур, – говорит она.
Да, но страшно, – говорит мужчина (эрекция слабеет)
Мур, – негодующе говорит девушка.
Хотя знаешь, – говорит мужчина (эрекция восстанавливается).
Мур? – говорит девушка.
Съебусь-ка я на недельку из Франции, – говорит он.
Возьму бля отпуск, а? – говорит он.
И чтоб не стремно было, куда-нибудь… в Европу, – говорит он.
В Восточную, перекантуюсь, объявлюсь, – говорит он.
Так мол и так, спецоперация, лицо номер один, – говорит он.
Выполнил, рискуя… – говорит он.
Скажу, мол, ядерное оружие там нашел, – говорит он.
А почему ядерное? – говорит девушка.
Так блядь тренд такой, – говорит мужчина.
Все блядь с ума сошли на хуй с этим Ираном, – говорит мужчина.
