Наверняка восемнадцать уже стукнуло. Что ж, даже лучше. Не
люблю пугать детей. Да, но вот как к нему подобраться? У меня нет на него
никаких рычагов воздействия Вот разве что подкупить? Зарплата у него наверняка
смехотворная… Так чего я жду?
Самое любопытное, что мы двигались в ту сторону, откуда я
приехала, и прошли целых две троллейбусных остановки. Вот как надо поддерживать
фигуру — ходить пешком! Я прямо чувствовала, что оставляю позади себя шлейф из
калорий. Конечно, это не аэробика доктора Вайса, но все-таки. Гарик шел быстро и
ни разу нигде не задержался. Окликнуть его, что ли? Впрочем, кажется, мы уже
пришли. К моему великому изумлению, мы с Гариком оказались соседями. Его дом
находился буквально в трех шагах от моего.
— Эй, Гарик! — громко позвала я, когда пацан уже
протянул руку к двери подъезда. — Не уделишь мне пару минут своего
драгоценного времени?
Он обернулся и тут же поморщился. Еще ни разу никто из
представителей противоположного пола не делал при виде меня такую физиономию.
Неужели я так сдала, что не могу вызвать улыбку радости на лице юноши? Надо
срочно сходить в какой-нибудь салон красоты и попытаться что-нибудь сделать.
Впрочем, в душе я знала, что во всем виновата нервотрепка. Стоит только улечься
страстям, как мое лицо тут же вернет себе утраченную свежесть.
— Это вы! — удивленно воскликнул Гарик, после чего
довольно самоуверенно добавил:
— Если хотите поболтать, пойдемте вон туда, на детскую
площадку. Там сейчас пусто.
Скамья в беседке оказалась сухой, и мы устроились на ней,
развернувшись друг к другу вполоборота.
— Ну и чего вы хотите? — спросил юнец, доставая
откуда-то из недр куртки плоскую коробку и зажигалку.
— Хочу поправить твое материальное положение.
— Так это смотря чего надо.
— Думаю, ты догадываешься.
— Не-а.
— Ну, хорошо. Почем будет узнать, кто вложил в книгу
записку? — деловито осведомилась я.
— Полтинник, — ответил Гарик, закуривая. —
Зеленью, естественно.
— Ничего себе, ну и аппетиты у тебя!
— Полтинник, — уперся Гарик. — Иначе я вряд
ли что вспомню.
Меня до такой степени распирало нетерпение, что я внутренне
готова была заплатить гораздо больше, лишь бы узнать хоть что-нибудь. Дурацкое
дело! Прибавляются загадки и трупы, и ничегошеньки не разъясняется. Даже в
общих чертах.
— Ладно, уговорил. — Я открыла сумочку, чтобы
достать оттуда деньги, как вдруг Гарик схватил меня за руку.
— Шухер! — шепнул он. — Подождите с бабками,
тут моя маман партизанит.
Действительно, к беседке сзади подкралась моложавая дама с
длинным носом и рыжими волосами в паре с коренастым мужиком.
— Хватайте ее! — крикнула она, глядя на меня
глазами злобной лисицы. — Она как раз полезла в сумку!
— Что-то мама у тебя какая-то агрессивная. А это кто,
твой папа? — спросила я.
— Я лучше, чем папа, — ответил мужик. — Я
представитель правопорядка. Итак, граждане, чем занимаемся?
— Болтаем, — ответил Гарик вполне беззаботно, но я
видела, что в глазах его плещется беспокойство.
— А вы, дамочка, кто будете?
— Просто знакомая.
— Вы губите моего сына! — с надрывом сказала
женщина, похожая на лисицу. — И грабите нас с мужем! Вытягиваете у
мальчика деньги и губите его!
— Я из него вытягиваю? — тут же возмутилась
я. — Да ваш мальчик сам работает, словно пылесос.
— Я давно вас выслеживаю! — не слушала меня
женщина, охваченная яростным негодованием.
Она меня выслеживает! Ну не смешно ли?
— Вы меня с кем-то путаете, — возразила я
убежденно и сделала резкий отрицательный жест рукой. Мол, все, разговор
окончен.
Однако от мента мне отмахнуться не удалось. Он не спускал с
меня глаз и, когда женщина выговорилась, будничным тоном заявил:
— Что ж, пройдемте в отделение, будем разбираться.
— За что?! — возмутились мы с Гариком хором —
Парень — за употребление, а вы — за хранение и распространение наркотических
средств.
Я от души рассмеялась. Поскольку мы находились неподалеку и
от моего дома тоже, отделение должно было быть тем самым, куда я дважды
сообщала о трупах. Если этот мужик действительно милиционер и доставит меня
туда, думаю, будет весело. Главное, чтобы мой капитан оказался на месте.
Итак, плоскую коробку, под завязку набитую сигаретами с
недозволенным содержимым, при досмотре нашли у меня в сумочке.
— Что вы можете сказать на это? — спросил меня
дежурный.
— То, что у Гарика ловкие руки, вот что, — не на
шутку рассердилась я. У меня своих тараканов полно, не хватало мне еще чужих на
себя навешать.
— То есть вы не признаете, что принесли с собой и
продавали молодому человеку наркотические вещества?
— Нет, не признаю, — сказала я самым сварливым
голосом.
Гарик сидел тут же, свесив голову так низко, словно вина
сидела у него на горбу и гнула его к земле. Подсунув мне сигареты, он стал
активно изображать наивную жертву, попавшую в лапы к опытной торговке
наркотиками. Благо в коробке был не гашиш или что-нибудь в этом роде. Некоторые
считают, что выкурить сигаретку, какими баловался Гарик, — все равно что
выпить таблетку анальгина.
Мой любимый капитан, ни имени, ни фамилии которого я до сих
пор не узнала, вышел из уборной, подтягивая ремень на штанах. Увидев меня, он
замер на месте, несколько секунд молчал, потом как закричит:
— Кто ее сюда пустил?! Мне надоело ходить за ней и
искать трупы!
Мать Гарика зажала рот двумя руками. Глаза ее поверх
пальцев, окольцованных ювелирными изделиями, в ужасе глядели на меня. Сам Гарик
тоже проявил повышенный интерес к моей особе и выпрямился на стуле.
— А! Это вы, капитан! — светским тоном сказала
я. — Что, нервишки шалят?
— Нет, вы только подумайте! — не желал
успокаиваться капитан. — Сначала профессор с двумя дырками от пуль, потом
почтальон на лестнице с похожими телесными повреждениями. А виной всему,
оказывается, дурь!
— Это вы несете какую-то дурь! — рассердилась
я. — Да я даже дым от сигарет, которые курит королева, не смогу вдохнуть,
чтобы не раскашляться!
— Королева не курит, — сказал кто-то из
милиционеров, столпившихся вокруг.
— Какая королева? — опешил капитан. — Что вы
мне голову морочите?
— Английская, — пояснили ему. — Ну, та,
которая правит Англией.
— Он не знает, где это, — подала я голос. —
Когда другие дети учили географию, наш капитан зубрил уголовный кодекс.
