Боже мой! А я-то, как дура, постоянно оглядывалась по
сторонам. Я просто забыла, какое количество шпионских штучек-дрючек используют
теперь все кому не лень — Я поняла! — воскликнула я, подпрыгивая. — В
тот момент, когда я решила обратиться к частным детективам еще раз, сумочку у
меня украли!
— Так точно. Пока мы поняли, в чем дело, ты уже
возвратилась домой. А потом отлично законспирировалась Мы просто не знали про
Валдаева. Именно поэтому Валдаев безнадзорным поехал в «Елочки» и выяснил там
всю правду о Туманове. В тот момент за ним никто не следил.
— Но убийства! — вскричала я, вспомнив наконец о
страшных эпизодах всей этой чехарды с подмененным мужем.
— Вы же понимаете, что это не мы, — пожал плечами
Шаталов.
— Кстати, — я недоуменно обвела глазами
собравшихся, включая и притихшего на время Егора. — Почему начались убийства?
— Здесь мы подходим к самой драматичной части нашего
повествования, — вздохнул Андрей Павлович. — И учтите, все это строго
между нами.
— Глупо даже предупреждать, — передернул плечами
Егор.
— Итак, Скитальцев решил, что получить большие деньги
на изобретении Берингова он может только одним способом: придав делу с самого
начала большой масштаб. То есть поставить процесс удешевления топлива на
государственную основу. Поэтому, отловив Егора Бориславовича и держа его,
словно козырную карту в рукаве, он обращается в Министерство энергетики со
своим проектом. Он рассчитывал на то, что ему выделят деньги.
— Разве министерство занимается инвестициями? —
повернулась я к Берингову.
— Не знаю. Но Скитальцев решил начать путь к
государственному заказу именно с него. Наверное, ему необходимо было сначала
заинтересовать нужных людей. Думаю, у него были какие-никакие связи. Не просто
же так он добился чего-то в мире бизнеса.
— Однако из министерства, как водится, пошла
утечка, — заметил Шаталов.
— Куда? — тупо спросила я.
— Ну, понимаешь ли, кисочка, — встрял сам
изобретатель, — есть люди, которые вовсе не заинтересованы в том, чтобы
цена топлива начала снижаться. Они поставляют нефть…
— Только не говори мне, — я вытянула руку в его
направлении, — что в эти игрушки играют какие-нибудь там нефтяные короли!
— Конечно, нет, кисочка! — снисходительно
усмехнулся Берингов. — Хотя, безусловно, все происходящее имеет отношение
к людям, которые сидят на нефти.
— Думается, весть об изобретении Егора Бориславовича не
вызвала среди них паники, — сказал Шаталов. — Потому что, как это
частенько бывает в нашей стране, все могло бы закончиться патентом или
очередным почетным званием. Но… Некая маленькая шишка, я не стану
конкретизировать, посчитала, что раз проблема возникла, ее лучше задушить в
зародыше. Не докладывая вышестоящему начальству.
— Егора решили убить! — догадалась я.
— На это дело был брошен человек по кличке Ластик.
Так сказать, свободный художник, который нанимался в разное
время к разным хозяевам. И все проблемы, стоящие перед ними, он тщательно
зачищал.
— Это тот парень, которого я била ногами посреди
шоссе? — с мрачным удовлетворением спросила я. — Загримированный под
старика?
— Как ты его вычислила? — с любопытством спросил
Шаталов. — Он ведь ничем себя не выдал! И на нем действительно был
отличный грим.
— Мне не понравилось, как он облизывает губы! —
коротко ответила я.
— Кстати, — оживился Андрей Павлович, — как
вам удалось догнать этого парня? У него потрясающая физическая подготовка. С
ним не сравнится ни один из наших сотрудников, хотя, как вы понимаете, мы берем
только лучших.
— Лучших? — с деланным изумлением переспросила
я. — Это, кажется, одному из них я въехала ногой в пах, а второму пальцами
чуть не выдавила глаза, когда они пытались меня остановить?
— Ну, понимаете ли, — начал Андрей Павлович, и мне
показалось, что он едва не добавил «кисочка», — у них не было приказа
остановить вас во что бы то ни стало. Нет, но все-таки! Как вам удалось догнать
этого Ластика?
Шаталов усмехнулся и светским тоном пояснил вместо меня:
— Это аэробика доктора Вайса! Умопомрачительная
система. После двух недель занятий можно догнать даже кенгуру.
— Кто такой доктор Вайс?
— Шарлатан, — пожал плечами Шаталов. —
Кассеты, которые покупают легковерные дамочки, продаются на черном рынке без
лицензии. Никакой он, естественно, не доктор, и уж тем более не Вайс. Скорее
всего, какой-нибудь предприимчивый студент-физкультурник.
Я обиженно засопела, а Андрей Павлович жизнерадостно сказал:
— Надо его найти. Стоит предложить этому парню работу
инструктора.
— Но зачем этот Ластик положил столько народу? —
спросила я, наморщив лоб. — Почтальон, профессор Усатов, Иван Евгеньевич…
Не понимаю! Они ведь совершенно не имеют к этому делу никакого отношения!
— У всех этих людей, — нравоучительно заметил
Шаталов, — есть одна общая черта. Вернее, была.
Я тотчас же вспомнила, как сама пыталась обнаружить эту
общую черту и не смогла. Поэтому заинтересованно поторопила:
— Ну-ну, говори же!
— Им всем перевалило за пятьдесят, и они все были примерно
одного роста. Такого же, как Егор Бориславович.
— То есть ты хочешь сказать…
— Я хочу сказать, что Ластик тоже не знал, где
скрывается человек, от которого нужно избавиться. А его торопили. В его обычаи
не входило тянуть с выполнением заказа. Поэтому он и установил за тобой
наблюдение: он тоже надеялся, что ты будешь первой, с кем Берингов вступит в
контакт. Именно поэтому каждый мужчина, внезапно появлявшийся на твоем
горизонте, подписывал себе смертный приговор. Ластик не хотел рисковать.
Единственным исключением был частный сыщик.
— Но он тоже был немолод!
— Не думаю, что Ластик расправился с ним потому, что
думал, будто это загримированный профессор. Виктор был убит, когда ты
рассекретила свою с ним связь.
Ластику только не хватало частного расследования, когда он
болтался поблизости! Ведь сыщики, с какой бы целью ни были наняты, быстро бы
его засекли. Остальные три убийства совершены, образно говоря, на всякий
случай.
— Но это ведь несусветная чушь! — вознегодовала
я. — А что, если бы ко мне подошел человек, спросить, который час? Он бы
тоже был убит просто за то, что перебросился со мной парой фраз?
— Ну, нет, не думаю. Например, прежде, чем убить
почтальона, Ластик поинтересовался его личностью на почте. На свою беду, тот
устроился на работу в тот самый день, когда принес тебе заказное письмо.
Понимаешь, он приходил два раза. Это и решило его судьбу. Что касается Ивана
Евгеньевича, то тут, я думаю, сыграло роль ваше ночное свидание — ты ведь
встречалась с ним на детской площадке, когда весь город уже спал, я не
ошибаюсь?
