— Я вынес и скелет, и сундуки. Фигурки лошадей мне помог вылепить Али. Мы воссоздали все по фотографиям и второй день бьемся лбом об стену.
— Я думаю, надо ехать на место захоронения.
Здесь ничего не выйдет. Вуатор каким-то образом описал место, где он спрятал золотые пластинки.
— В книге ничего нет, — заверил Али. — У нас было время, и мы пересняли все страницы.
— Значит, что-то не улавливаем, — высказалась я, припомнив совет кубиков обращать внимание на мелочи. — Что же ты такое придумал? — Я смотрела в пустые глазницы черепа сквозь стеклянный ящик. Вуатор не желал отвечать.
— Что происходит на поверхности? — поинтересовался Руслан Рустамович.
— Стреляют, — бросила я. — Вы считаете, что здесь безопасно?
Он посмотрел на имама и утвердительно кивнул:
— Лучшего места в Тарасове мне не найти. А может, рискнуть и выехать к могиле?
— Мне не показалось, что вам надоело жить.
Я потрачу час времени и поделюсь с вами информацией, только, ради Бога, не высовывайтесь еще несколько дней. Я сама за вами приеду. Али, если со мной кто-нибудь будет рядом, что бы я ни говорила, ничего не предпринимайте. За Русланом Рустамовичем я приеду одна.
— Договорились, — согласился имам, радуясь, что принял верное решение, так как я была не врагом, а союзником.
Как ни хотелось мне отправляться к старцу Савелию в одиночестве, но выбора не было.
Огромный массив частных домов в Октябрьском ущелье пришлось прошуршать «от» и «до».
Разобраться в этом упорядоченном хаосе могут, наверное, только почтальоны и то после двадцати лет работы.
Дом из красного кирпича встретил меня запертой калиткой.
Я позвонила. Безрезультатно. Нажала еще разок. Никого. Только соседские собаки рвут глотки. Не ломиться же в дом. Пошла по соседям.
— Уехал пару часов назад, — сообщила конопатая девица, не переставая лузгать семечки.
— На чем?
— Микроавтобус «Рено». Комфортная тачка. — Шелуха упала мне на туфлю. — Ой, извините.
Я даже не обратила внимание.
— Кто его забирал?
— А, какие-то узкоглазые.
— Дед вел себя спокойно?
— А че ему? Никак на курорт отправился. Его каждый год на курорты внучок возит.
— Какой заботливый отпрыск. Спасибо.
По словам Гриши, китайский товарищ списал Алмаева со счетов, но вряд ли он станет его убивать, до того как привезут старца Савелия. Если машина в Элисту ушла два часа назад, у меня осталось около восьми часов. Я была готова звонить в милицию, только бы не допустить очередного убийства. Кирсан сделал для меня очень много, сидеть сложа руки, зная, что ему грозит опасность, я тоже не могла.
Я ждала Губова полчаса. Больше не выдержала. Хорошо, что у него есть ключи от квартиры.
Оставив дома записку, я понеслась в аэропорт.
Лететь до Элисты сорок минут. Удобно. Раз-раз, и там. Только вот расписание составляют местные авиакомпании.
Я прилетела утром. Примерно в это же время машина со старцем Савелием должна была подъезжать к воротам особняка Алмаева. Мне очень не хотелось опоздать.
Таксист попался с пониманием. Пару раз чуть не поймал бампер грузовиков, несущихся навстречу, но к его чести вывернулся и доставил даму в кратчайшие сроки.
У ворот меня встретил китаец. Так незаметно в отдельно взятом доме произошла революция.
Прежних слуг нигде видно не было.
— Господин Чжан сейчас здесь?
— Да. Можете пройти.
Я покрутила головой по верхам и обнаружила видеокамеру. Сюрпризом мой визит не стал.
Сыма встретил меня лучезарной улыбкой:
— Мисс Иванова, здравствуйте.
— Здравствуйте.
«Желтый козлище».
— Как продвигается расследование?
— Возникли некоторые сложности.
— Они есть в любом деле. — Он предложил сесть.
Я постаралась расположиться так, чтобы, кроме моих ног, он ничего больше не видел.
— А вы вроде бы только из поездки.
— Пришлось съездить за экспертом.
— И как доехал Савелий Тихонович?
— Спасибо, хорошо. Вы, оказывается, в курсе событий.
— Такая уж у меня работа. Не могли бы вы оказать мне содействие?
— Я гражданин другого государства, и мои возможности крайне ограничены.
— О, это сущий пустяк. Я просто хотела бы встретиться с хозяином дома.
— Правда? — Чжан хитро улыбнулся. — Сделаю все, что в моих силах.
Он перешел на китайский и позвал слугу. Тот отвесил ему штук десять поклонов, после чего подошел ко мне.
— Идите с этим человеком, он вас проводит.
Я влипла.
— А нельзя ли, чтобы он пришел сюда?
— Нет, идите. — Интонация сменилась с любезной на повелительную. Он дал команду, и юноша стремительно схватил меня чуть повыше локтя так умело, что на моих глазах выступили слезы боли. О сопротивлении я даже и не думала, думала, чего бы такого наврать.
— Учтите, — бросила я. — У Водокоева прострелена нога, он беспомощен, и ему насрать на деньги. Если я не вернусь, через сутки он позвонит в милицию.
— Мы успеем. — Чжан сплел пальцы на животе. — Мне хватит и двадцати минут, чтобы вытянуть из вас все, что вам известно. Китайская медицина имеет очень древние корни. Скоро увидимся.
«Заботливый» юноша, не отпуская локоть, повел меня в подвал. Я была права. В домике Кирсанчика были камерки для узничков. Свора бешеных псов.
Железная дверь закрылась. Алмаев сидел на лавке с виноградной гроздью в руке.
— Добегалась?
Он даже не поднялся меня встретить.
— Я за тобой пришла.
— Ну вот он я, попробуй забери.
— Неужели тебя так легко сломать?
— О чем ты? Мне хорошо. Кормят, поят, только в клетке держат. Скоро вплотную придется заняться решением задачи.
— Что, все уже нашли?
— Нет еще. Сядь, посиди со мной.
Я была не против. От него шло тепло. И мне с ним было совсем не страшно.
— Как ты себя чувствуешь?
Это был голос Кирсана.
Я снова была в комнате, из которой меня по приказу Чжана отправили в подвал.
Кожаный диван обнимал тело. Было приятно.
