Она кивнула, и я, чувствуя повисшую грозную паузу, продолжал:
— А первопроходцы умирали от жажды, они долгое время шли без ничего… Потом вдруг увидели воду и решили, что они спасены.
Повернувшись, она посмотрела, как рейнджеры запирают туристический центр.
— А когда добрались до воды оказалось, что она соленая.
Кувшиннорылая служащая приветливо махнула рукой на прощание и села в джип.
— Так пустыня получила свое название, — пробормотал я остатки сведений, почерпнутых из лекции в соседней комнате, которую прослушал за дверями, пока разделял с ней ожидание «метеоритного парня».
— Еще посмотрим, сука, — пробормотала Сара, адресуясь, видимо, к женщине, и затем наконец обернулась ко мне.
— Там была плохая вода, — брякнул я. — Непригодная для питья.
— В тебя сейчас ударит метеорит, — заявила она совершенно серьезно.
Я кивнул. Я давно уже понял, что именно это со мной и произойдет, по ее сценарию.
— И многие потом все равно пили эту воду.
Сара направилась к машине.
— И они потом погибли, — бросил я вслед и пошел за ней.
Первый метеорит шаркнул по щеке, оцарапав ее, — я только вздрогнул во сне, продолжая дремать, привалившись к колесу. Мне снилось, что в лицо мне ударил колючий каштан, слетевший с черного дуба.
— Смотри, это падают их сожженные внутренности, — показала она на обугленные колючие ошметки, рассыпавшиеся под деревом. — Это их внутренние органы, — говорила она, кивнув на кроваво-багровую листву под нашими ногами. — А теперь посмотри вверх.
Я поднял глаза. Ветви дерева, перекрученные над головой, напоминали венозное русло в прозрачном анатомическом фантоме.
— Вот все, что от них осталось. И вот почему эти деревья растут в Долине Смерти. Это предупреждение, — говорила она, щурясь, как ворожея. — Она подошла к исковерканному дереву-уродцу и стала гладить заскорузлый ствол. — Видишь, был бы ты девочкой, ты бы знал наверняка, что никогда не умрешь в огне.
Спустив трусы, она потерлась о кору лобком, яростно, словно нечаянно, обожглась листвой ядовитого плюща. Подбежав к ней, я стал делать то же самое. Она махнула рукой, отгоняя меня.
— Нет — вы, подонки, спасения не получите. Вы сгорите заживо, и глаза ваши сварятся вкрутую, теперь эти духи заключены здесь в этом дереве! Думаешь, ты им нужен? Это я ублажаю их, кормлю их из своей киски, а в воздаяние духи сделают так, что я никогда не сгорю заживо и глаза мои не сварятся вкрутую!
— Я тоже не хочу сгореть заживо, не хочу, чтобы у меня сварились глаза.
— Даже не пытайся. — Она грубо оттолкнула меня в сторону. — Ты проиграл.
Второй метеор ударил мне в голову с оглушительным стуком, вырвав меня из сновидения. Я инстинктивно прикрылся руками от падающих каштанов.
— Кровь есть? — озабоченно спросила Сара.
Я различил ее смутный силуэт, высившийся во тьме. Запустив руку в волосы, я принялся ощупывать голову.
— Кажется, нет, — я протер сонные глаза.
— Проклятье, куда они все подевались? Ты можешь найти хоть один из этих чертовых метеоритов? Последний только что отскочил от твоей головы. Думаю, он должен валяться где-то поблизости.
— В меня попал метеор? А я думал, это были каштаны! — Я зашарил в холодном песке. Внезапно что-то ударилось о дверцу машины рядом с моим плечом, и я подскочил.
— Скотина! — завопила она.
— Будешь бросать еще раз? — спокойно спросил я.
— Ты же спал. Ты совершенно не думал о том, чтобы попасть под метеор, — иначе бы давно мог это сделать!
Я слышал, как она рассерженно расхаживает в пустынной ночи, полной цокота насекомых, возни грызунов и криков койотов. Все звуки казались подчеркнуто громкими, точно отражались от стен, и усеянное звездами небо нависало над нами близким куполом, так что казалось, будто мы заперты в тесной спальной.
— Метеоры не сработали, — спокойно произнес я в потолок этой странной комнаты. — Они слишком маленькие, чтобы ранить меня.
— Что такое? — досадливо топнула она ногой.
— Найди большой камень. Такой, чтобы можно было серьезно разбить голову. Чтобы следы остались такие, будто он падал из космоса. А он все равно никогда не узнает, что в самом деле на меня свалилось. Все будет как в Африке.
Я подождал, пока она обдумывала мои слова, покусывая ногти.
— Думаешь, это сработает?
— Можешь уже заказывать «люкс» в «Мираже».
Мы решили, что будет лучше всего, если я сяду в машину, чтобы ей потом не пришлось тащить меня, потерявшего сознание. Она заранее расстелила пляжное полотенце, ведь мы не должны заляпать кожу в салоне. Я лег на живот, свесив голову за дверь. Мы подыскали подходящий камень приличных размеров. Чуть больше бейсбольного мячика. Она сделала несколько пробных попыток, метнув камень в сиденье и попутно разбив ветровое стекло и посадив мне на спину синяк, прежде чем размахнулась и нанесла удар в голову.
Я охнул, и все провалилось в темноту.
Потолок был белым, как в больнице. У меня в глазах что-то липкое, отчего все вокруг заволокло мутной пеленой. Я огляделся в поисках нянечки.
— Тебе лучше не шевелиться.
Я попытался приподнять голову, но смог только перекатить ее набок. Мне нужна была нянечка. Такая симпатичная, с неухоженными ногтями без маникюра, потому что такими руками удобнее ухаживать за больными: гладить и прикладывать ладонь ко лбу.
— Немедленно потеряй сознание, — яростно прошипела Сара.
Хорошо бы нянечка велела ей подождать за дверью. Я снова заворочал головой, пытаясь отыскать служащую больницы.
— Быстро закрыл глаза! — взвизгнула Сара.
Я стал протирать слипающиеся веки, чтобы разглядеть, что происходит.
— Нет, ни в коем случае! Ты размажешь кровь. Все должно быть натурально. Прекрати!
Она схватила меня за руку.
За испуганным лицом Сары маячили горы Долины Смерти.
Повернув голову в противоположную сторону, я разглядел свое туманное отражение в крашеной металлической двери туристического центра.
— Он будет здесь с минуты на минуту. Сейчас дверь откроется! Они должны сначала увидеть! Боже мой, я же не могу ждать. Решается жизнь — другого шанса не будет. Это должно произвести на него впечатление, — шептала она, рухнув рядом на колени, приникнув к моему уху, хотя никто не мог нас слышать, поскольку никого вокруг не было.
— Запомни: мы пошли спать, и вдруг — бабах, — торопливо шептала она мне в ухо, — тебе на голову свалился метеорит.
Она помахала у меня перед носом тем, что я сначала принял за флакон с нюхательной солью. Это был один из тех камешков, которые я сгреб у лектора со стола.
