Тоска послышалась в ее голосе, и он спросил:
– Ты собиралась ехать с ней?
– Мне… Мне нужно было работать.
Тино покачал головой:
– Кого еще я могу попросить приехать к тебе?
Она снова плотно закрыла глаза, будто бы умоляя оставить ее в покое.
– Я могу сама о себе позаботиться.
Он налил ей чай:
– С молоком?
– Нет, лучше черный.
Его внимание привлек висящий на дальней стене холст, где на желтом фоне плясали маленькие синие и фиолетовые сказочные создания.
– Кто автор?
– Кто-то неизвестный. Ты не мог бы уйти?
Он заметил неразборчивую подпись в углу и попытался угадать:
– Когда ты это нарисовала?
– Не помню.
«Ложь».
– А ты талантлива. Ты участвуешь в выставках?
– Нет. Спасибо за чай, но я не хочу, чтобы ты оставался.
Он услышал, как звякнула чашка, и обернулся, увидев, что Миллер откинулась, прислонившись затылком к спинке кресла. И выглядела она очень плохо.
Приняв одно из тех мгновенных решений, которые прославили его как гонщика, Тино взял ее сумку и прошел в спальню.
– Ты что там делаешь? – слабо окликнула его Миллер.
– Упаковываю чистую одежду для тебя.
Тино вытряхнул содержимое ее сумки на кровать и затем открыл дверцы шкафа. Его встретила мрачная стена одежды. Он знал, что Миллер нравились темные цвета, но такого он просто не ожидал.
– У тебя есть не черная одежда?
– Нет, это привычка.
– Не важно.
– Зачем ты упаковываешь мои вещи? – Теперь ее голос был ближе.
Тино обернулся и увидел Миллер, которая стояла в дверном проеме.
– Ты идешь со мной.
– Нет, не иду. Это стресс и недостаток сна, – прошептала она.
– Я вижу. Ты ничего не ела. Тебе определенно нужна забота.
– Я в порядке.
– Считай это продолжением выходных.
– Не смей прикасаться к ящику с моим бельем!
– Поздно. Я уже знаю, что ты любишь посексуальнее.
Она застонала, и Тино улыбнулся.
Он положил в сумку несколько предметов яркого белья и закрыл крышку. Затем подошел к Миллер и взял ее под руку.
– Мне не нравятся эти твои игры в самца, – произнесла она, прислоняясь к его груди.
– Жаль. – Он взял ее ноутбук и сумочку и захлопнул дверь квартиры. – Мои инстинкты говорят мне, что тебе нужна забота, а завтра у меня тренировка, которую я не могу пропустить.
Ее голова упала на его плечо.
– Мне нужно на работу завтра. Меня могут уволить.
– Всякий может заболеть. Если к ночи ты поправишься, я привезу тебя обратно. В любом случае тебя уволят, даже если не поедешь со мной. Декстеру нужен контракт с Тиджеем, а Тиджею нужен я. Можешь сказать Декстеру, что уговариваешь меня. – Тино открыл для Миллер дверь машины.
– Не думаю, что ему это понравится, – пробормотала она.
Глава 11
Миллер знала, что должна была сильнее сопротивляться, но она чувствовала себя слишком слабой и больной. И в глубине души была польщена его заботой.
Тино ловко припарковался на стоянке у аэропорта, предназначенного для частных самолетов, и Миллер прекратила противиться неизбежному. Она была так опустошена, что не нашла другого выхода, кроме как прижаться к Тино и попытаться перенять у него немного сил.
Они подошли к частному самолету.
– Ты, случаем, не премьер-министр? – с трудом прошептала Миллер.
– Нет, я не настолько важный и не настолько толстый.
Все еще прижимая Миллер к себе, он помог ей подняться по трапу и провел между широкими, обитыми кожей сиденьями в комнату, освещенную только встроенными в пол лампами.
– У тебя здесь кровать? – Миллер не смогла скрыть изумление.
– Я много путешествую. Запрыгивай.
– Разве я не должна пристегнуться для взлета?
И только она произнесла это, как самолет медленно двинулся вперед. Или назад. Трудно было сказать.
– Не на частном самолете.
– А ванная здесь есть?
– Да, вон там. – Он показал в сторону узкой двери. – Если тебя не будет дольше пяти минут, я решу, что ты провалилась, и буду вынужден войти.
– И это я еще люблю командовать? – Она вздохнула, но не стала спорить.
У Миллер болели спина и живот, а голову, казалось, сковали стальные обручи.
Когда она вышла из ванной, Тино разговаривал по телефону по-итальянски. Наверное, с кем-то из семьи.
Господи, они с Тино такие разные.
– Я заказал тебе легкий обед. Его доставят сразу же, как мы взлетим. – Закончив разговор, он положил телефон в карман и подошел к ней. – Ты сейчас в обморок упадешь, Миллер. Ложись, пожалуйста, в кровать.
Сняв обувь, она нырнула под прохладное, свежее одеяло и положила голову на самую мягкую подушку в мире…
Сон был недолгим.
– Вставай, Миллер, мы уже здесь, – послышался далекий голос.
Еще совсем сонная, Миллер позволила Валентино поднять ее.
– Не забудь ее ботинки, – сказал он кому-то, и Миллер прижала голову к его плечу, еще не способная полностью очнуться от сладкой дремы.
Вскоре она уже сидела в машине.
Когда она проснулась снова, жар прошел, голова тоже болела не так сильно. Миллер потянулась, ощутив прикосновение одеяла. Кто-то плотно завернул ее, как в больнице. Она задумалась, уж не в больнице ли она на самом деле.
Она открыла глаза. Помещение было погружено в полумрак, окна плотно задернуты темными шторами. Дорогая мебель явно не походила на обычный интерьер палаты.
Отбросив одеяло, Миллер увидела, что на ней все еще надеты легинсы и футболка. Она чувствовала себя очень уж странно.
Тут же обнаружилась дверь в ванную. Перед тем как открыть ее, Миллер осмотрела комнату и нашла в углу свою сумку. Включив лампу, она стала рыться внутри, желая найти сменную одежду. Но там были только нижнее белье и обувь.
– Так ты проснулась? – вдруг послышался голос.
В комнату вошел Тино. В руках у него был поднос, который он поставил на столик у кровати.
– Лапша с курицей.
– Ты сделал лапшу с курицей?
Он скривил губы:
– Мой повар.
– У тебя есть повар?
