Сара добавила:
– Я думала, так можно говорить, только если твоя мать на самом деле умерла.
– Я тебе верю, Билли, – сказала Ромашка.
– Возможно, это незнакомый тебе человек и он уже ушел, так что ты никогда не узнаешь, кто это был, – предположил Тед.
– Черт, – спохватилась Ромашка. – Тот мальчишка, что пошел в туалет, – ты думаешь…
– Нет, – сказал Чарли, – быть того не может.
– Ты уверен, что это не ты, Чарли? – напряглась Ромашка.
– Ради бога, – взвился Чарли. – Почему я, человек, который тебя безумно любит, стал бы тебя преследовать и высмеивать? Не все здесь такие, как Билли, знаешь ли.
– Это был удар ниже пояса, – заметил Билли.
– Ну так ударь меня, – сказал Чарли, – все так поступают.
Впервые Чарли не получил ни кулаком по физиономии, ни ботинком по яйцам и от этого произнес речь, которую ему давно хотелось толкнуть. Лучшей возможности для этого не придумаешь.
– Послушай, Ромашечка, – начал он, – ты не представляешь, насколько тяжело видеть, как ты таскаешься по этим завалящим комедийным тусовкам и пытаешься вызвать смех, не говоря уже об этом насмешнике, которого ты хочешь найти. На самом деле, и я знаю, что ты сейчас разозлишься, но я однажды приходил на твое выступление и слышал этого чувака. Я попытался пробиться в первые ряды, но, когда я туда добрался, его уже и след простыл. Пожалуйста, остановись. Прекрати над собой издеваться. Ты слишком хороша для этого. Это больше подошло бы Марте.
– Вот спасибо, – откликнулась Марта.
– Завязывай и возвращайся домой. Я постараюсь тебе не докучать своей ревностью и все такое. Обещаю.
Слеза скатилась по щеке Ромашки. Она понимала правоту Чарли и что действительно была хреновым комиком. По правде говоря, в те редкие разы, когда Марта приходила на ее выступления, она откалывала куда более смешные шутки со своего места в зале, чем сама Ромашка.
– Ладно, детка, – сказал Чарли. – Отдай мне пистолет и пойдем отсюда.
Ромашка поникла и, опустив пистолет, направилась в сторону Чарли. Внезапно открылась дверь в гримерку, и оттуда вышел Дик Мудвин, все это время наблюдавший за происходящим, глядя в экран монитора.
– Отличное развлечение, красавица, – прокомментировал он, и в этот самый момент в голове Ромашки будто взорвался фейерверк. Взрывающиеся нейроны сказали ей, что слово «красавица» является ключом к личности насмешника-сталкера.
– Еб твою мать, так это был ты! – заорала она, поворачиваясь на каблуках, чтобы посмотреть в глаза Дику, и ее рука, державшая пистолет, снова обрела твердость.
– Что со мной не так, Принцесса? – поинтересовался Дик, стараясь выглядеть невозмутимо.
– Ты и есть тот насмешник, – сказала Ромашка.
– Не-е, это был другой чувак. Я бы с тобой так не поступил. Я тебя люблю, неужели ты еще не догадалась? Блин, что я говорю! Я понимаю, что насмешки над тобой – это что-то странное, но я не хотел, чтобы ты ушла от нас, а, как мне казалось, именно это ты и собиралась сделать, и потому постарался, как мог, сделать тебя сильнее. Так сказать, дать тебе дополнительную защиту. Господи, да если ты думаешь, что это было ужасно, то просто подожди, пока на тебя не спустят всех собак чертовы критики. Это гораздо неприятнее, чем какой-то пьяный козел в аудитории, уж поверь мне. Этот твой волосатик прав – ты слишком милая для всего этого. Я просто пытался тебя подготовить к тому дерьму, что тебя ожидает на этой работе, потому что, и к черту условности, ты прелесть, Ромашка, и я тебя обожаю. Вот теперь можешь меня пристрелить, если хочешь.
У Дика даже встал от идеи быть застреленным любимой женщиной прямо на сцене Комедийной Лавки.
Марта позавидовала такому сумасшедшему признанию в любви, несмотря на все это красноречие плохого адвоката, и посмотрела на Теда в надежде, что он сделает что-нибудь похожее. К сожалению, голова Теда была занята мыслями о ней и Билли, и, конечно, о той ночи. Чарли сжал кулаки.
– Успокойся, Чарли, – сказала Ромашка. – Не нужно его бить только за то, что он любит меня.
– А ты его любишь? – спросил Чарли.
– Конечно же нет, – ответила Ромашка и тут же подумала, что «конечно же» можно было бы и опустить, увидев, как расстроился Дик.
– Потому что я урод? – спросил он.
– Ты не уродлив, – успокоила его Ромашка.
– Еще какой урод! – крикнул какой-то шутник из аудитории.
– Не слушай их, – сказала Ромашка.
– Да ладно тебе, – вдруг подал голос Тед, который почти все время помалкивал. – Он такой же урод, как и я, и с этим надо как-то научиться жить. Вся эта хрень романтическая, вкупе с гранитной челюстью на красивой мордашке, обрамленной черными вьющимися волосами, не для меня, нет. Просто еще одна толстая жертва подростковых прыщей, чьи руки и ноги должны бы по идее принадлежать кому-нибудь, кто в три раза меня старше и чьи волосы похожи на жирные спагетти. Надо мной смеялись и издевались, в меня плевали и меня избегали, меня пинали и били, и использовали как трамплин, оставляя меня валяться на тротуаре, столько раз, что я потерял счет. Но надо как-то с этим жить, и все.
– А как насчет пластической операции? – спросила королева такта Сара.
Марта с шумом втянула в себя воздух, услышав эту невинную ремарку, но Тед просто засмеялся:
– Ну уж нет, – сказал он. – Я просто нашел подходящую для моей физиономии работу. Все думают, что я извращенец, так зачем их разочаровывать? С такой работой я им все карты спутаю. Мои девчонки получают нормальные деньги и я с ними обращаюсь по-доброму, а в результате я встретил самую ненормальную, непредсказуемую, глупую, упрямую и самую прекрасную женщину в мире. У нас родился сын, и я остепенился. Тебе надо продолжать искать, старина Дик.
– Да уж, – только и выдавил Дик – он все еще не оправился от ответа Ромашки на его признание, которое вынашивал в течение двух лет. Он не мог поверить, что его шанс на счастье был разрушен столь быстро и решительно.
Марта довольно ухмыльнулась.
– Мне всегда хотелось некрасивого, чтобы никто не пытался у меня его увести. С Тедом мне выпал джекпот, – сказала она. Тед засмеялся, и она продолжила: – С неохотой присоединяясь к этому дилетантскому психоразбору, должна добавить, что мы с Ромашкой всего лишь хотели, чтобы Билли перестал бить Сару, независимо от того, останутся они вместе или нет. Сара и Тед, я очень сожалею о том, что переспала с Билли. Понимаю, это не извинение, но тем не менее в этом свою роль сыграли и расшалившиеся гормоны вместе с выпивкой. Такого больше никогда не произойдет, и мне очень жаль, если я кому-то сделала больно. Вообще-то я думала, что Сара, возможно, бросит Билли, узнав о том, что он ей изменяет, и ситуация сама собой разрешится.
– Ты и вправду так думала? – спросил Тед.
– Нет, – ответила Марта, – Но я отказываюсь верить в то, что я такая моральная уродка,
