Я долго стояла возле его палатки, но он так ко мне и не вышел.
Ни через полчаса, ни через час.
А через два часа я четко поняла, что он не хочет меня знать, и медленно побрела в свою палатку.
В своем последнем обращении ко мне Кирилл назвал меня Валей, а не Ракетой… Значит, теперь я для него чужой человек. И в этом виновата я сама.
Эпилог
Я ехала в поезде в очень печальном настроении. Я понимала, что мы с Кириллом больше не будем общаться.
Еще в походе я пыталась с ним поговорить, но он всячески меня избегал и старался не находиться рядом. Он не понимал, почему уже после того, как мы помирились, я наговорила про него столько плохого. И он был прав. Ведь в том разговоре с Игорем, когда я собирала хворост, можно было ответить что-то другое, нейтральное, или было бы лучше даже вообще ему не отвечать. А я, вместо того чтобы поступить умно, поступила хуже некуда.
После того как я узнала правду о том, что я нравилась Кириллу, правду о том, как мы портили его детство, мое отношение к нему изменилось кардинально, теперь я была очень рада, что мы с ним общаемся. Но было уже поздно.
Я стояла в коридоре поезда и смотрела на Черное море, мимо которого мы ехали.
На сердце было очень тяжело. Я понимала, что мы с Кириллом выйдем из поезда и больше никогда не увидимся. Будет именно так, как я сказала Игорю… Но ведь на самом деле я этого не хочу! Я не хочу расставаться с Кириллом! Я хочу с ним видеться! Очень хочу! Раньше я не могла даже думать о нем, а теперь только о нем и думаю! Но Кирилл больше не хочет меня знать…
Из путешествия я вернулась совсем другой. Изменилось все. Во-первых, я увидела свою мечту – горы. Во-вторых, провела первое в жизни расследование.
В самом конце похода, когда мы спустились к подножию горы и ждали, когда за нами приедет джип, я увидела, как Роман Семенович подошел к Игорю. Они долго о чем-то разговаривали. И ветер донес до меня фразу: «Мы с Наташей уже давно не вместе. Я хочу к вам вернуться…» Надеюсь, их семья снова станет счастливой.
Когда я находилась в пропасти, Игорь говорил, что оставит меня там. Тогда я сильно испугалась и не могла трезво мыслить, но уже потом поняла – конечно же, он обязательно вернулся бы за мной. Но, находясь на скальной полке, я думала, что он действительно не придет.
После поездки я еще больше захотела быть следователем. И вместе с тем стало грустно, что это дело закрылось… Закончились слежки… Закончился анализ – кто вор? Дело, можно сказать, сдано в архив. Чем мне теперь заниматься? Что мне теперь расследовать? Снова читать детективы?.. Наверное, пора переходить с книг на реальность и готовиться к поступлению в юридический институт.
Но самое главное, что я поняла за время похода, – это то, что Кирилл мне не враг. Но… наша дружба, не успев начаться, там же, в горах, и разрушилась.
Я чувствовала большую вину перед ним.
Мне было очень плохо. Я была счастлива, что мы подружились, но против нашей дружбы сыграли мои же поступки. И теперь я получаю то, что по праву заслужила. А с Кириллом, наверное, будут дружить более достойные девушки.
Мало того что я организовала против него «операцию», так еще и Игоря в это втянула. А это тоже очень плохо.
Первые несколько дней после приезда я не могла думать ни о чем другом. Постоянно думала о Кирилле. Представляла, как могла бы сложиться наша дружба, если бы мы не расстались. Мы ходили бы вместе в кино, в парк, бывали бы друг у друга в гостях, я показала бы Кириллу ступеньки, которые ведут к Дону, покатала бы его на лодке…
Но теперь ничего этого не будет.
Я стояла у окна и рассматривала стену с нарисованными горами. Если раньше горы вызывали во мне радость, то теперь они стали постоянно напоминать о том, что в них началась и сразу же закончилась моя дружба с Кириллом. Мне хотелось поклеить на стену обычные обои.
Сердце просто разрывалось на части. Ну почему все закончилось именно так?
В комнату постучали. Вошел папа.
– Валь, я пойду прилягу. Посплю пару часов. Мне же в ночную смену.
Я кивнула, стоя к папе спиной. Не хотела, чтобы он увидел мое расстроенное лицо. Но папа был очень чутким.
– Доча, почему ты грустная? – поинтересовался он. – Ты после поездки сама не своя. Тебе не понравилась программа?
– Понравилась, – вздохнула я.
– Тогда что происходит?
– Я потеряла друга, – честно ответила я и развернулась к папе.
Он помолчал, обдумывая услышанное.
– Если ваша дружба настоящая, то она не может разрушиться, – сказал он. – Настоящая дружба сильнее любых проблем. А если она ненастоящая… то ее может сломать любая мелочь… Поэтому… пытайся вернуть дружбу.
– Я пыталась…
– Но ты все равно не отчаивайся. И снова пытайся! И жди.
– Чего ждать? – не поняла я.
– Когда твои слова дойдут до сердца человека, – подмигнул папа. – Просто иногда людям нужно время, чтобы что-то понять. Поэтому, если ваша дружба настоящая – жди. И все обязательно будет хорошо. Два сердца обязательно услышат друг друга. Просто иногда случаются недоразумения. Но все недоразумения можно решить.
Кажется, он понял, что речь шла не просто о дружбе, а о дружбе с парнем.
– Хорошо, я подожду, – кивнула я, хотя, честно говоря, согласилась скорее из вежливости. Я думала, что Кирилл не вернется никогда.
В эту секунду я заметила, что папа какой-то не такой. Когда я уезжала, он был одним, а сейчас стал другим. У него сияли глаза, и весь он был какой-то окрыленный…
Ему пришла эсэмэска. Он быстро достал телефон из кармана и прочитал сообщение. Лицо озарила улыбка. Но вдруг он заметил мой недоуменный взгляд и смущенно кашлянул.
– Это так… просто… – путано объяснил он.
Но, видимо, мой взгляд был настолько удивленный, что папа решил сказать. Но перед этим он, прямо как школьник, смущенно почесал затылок, а потом произнес:
– Даже не знаю, как тебе это сказать… В общем, я познакомился с одной женщиной… Это случилось, когда я пришел в туристическое агентство покупать путевку в горы… А потом оказалось, что мы уже были знакомы раньше… Ну и… с тех пор общаемся…
Я улыбнулась впервые с того времени, как вернулась домой.
– Я очень рада, – искренне сказала я.
– То есть ты не против? – с надеждой спросил папа.
– Как я могу быть против? – удивилась я. – Папа, я очень, очень рада! Я надеюсь, что когда-нибудь тоже с ней познакомлюсь!
– Ну да… – как-то странно ответил папа. – Познакомитесь… Ладно, я пойду вздремну.
И он ушел из моей комнаты.
Сейчас впервые за тот год, что мы знакомы с папой, я увидела его влюбленным. И я действительно была рада за него, ведь я помню, с какой болью он рассказывал, что в Мурманске его оставила жена.
