Ей было так трудно держать себя в руках.
– Вы… Вы всегда так сдержанны.
– Нет, не всегда. – Он прижался к ней, и она могла ощущать его возбужденную плоть. – Далеко не всегда.
Секунду спустя он уже целовал ее – грубо, властно, как в первый раз. Изабелла застонала и заерзала, пытаясь обнять его за шею и притянуть ближе.
А потом… потом произошло что-то удивительное. Тиски его ослабли, губы обмякли, кончик языка медленнее заскользил по губам, словно Адхам в наслаждении смаковал ее вкус. По телу пробежала дрожь, она застонала и выгнулась, прижимаясь к нему сильнее.
Его руки упали, скользя по бедрам и груди. Она ахнула – ни один мужчина не прикасался к ней так раньше. Он изучал ее благоговейно, словно она была шедевром красоты.
– О да… – простонала она, откинув голову, еле дыша.
Адхам накрыл ее телом, и сила его влечения дразнила ее, манила, возбуждала. Оторвав свои губы от ее, он стал страстно целовать ее шею, слегка покусывая, а потом целуя вновь.
– Адхам… – выдохнула она.
Он резко оторвался, отстранился, опираясь на стену, грудь его вздымалась и опускалась, дыхание растворялось в прохладе ночного воздуха.
Ее ноги подкашивались, казалось, она вот-вот упадет в обморок от смятения, неутоленного желания. Ощущая холод кирпичной стены, она задрожала.
– Адхам…
Она протянула руку, пытаясь взять его за локоть, но он отдернулся и глубоко вздохнул:
– Нет.
– Но…
Он схватил ее руку, удерживая на уровне уличного фонаря, так что кольцо на пальце засияло.
– Нет.
Изабелла отдернула руку, вся дрожа, перед глазами все плыло. На какое-то мгновение она позабыла обо всем – о Хассане, о том, что Адхам был наемным работником, о собственном положении в обществе. Она думала только об Адхаме – его руках, его губах, силе его мышц.
Но сейчас ее словно спустили на землю и она больно ударилась.
И все же сила ее желания была столь дикой, что сердце ее, казалось, вот-вот разорвется напополам.
Адхам вышагивал по офису, злясь на себя, в висках стучала кровь. Он все еще был возбужден. Он хотел ее так сильно, как не хотел никого и никогда.
Сила его желания была столь мощна, что могла разрушить ту стену неприступности, которую он воздвигал годами.
Его и Хассана наделили силой, когда оба были еще подростками. Хассан занял трон. Адхам взял на себя армию и вопросы национальной безопасности. Оба брата вышли во взрослый мир – мир, где ты должен был держать себя в руках, жертвовать личной жизнью, служить долгу и чести родного государства.
Но эта… эта девчонка… эта непорочная принцесса с лицом ангела и телом демона, способным повергнуть любого мужчину в страшные грехи, надломила его. Из-за нее он сделал то, чего поклялся никогда не делать.
Адхам оставил свою неопытную искусительницу в гостиной. Ее черные волосы беспорядочно лежали на плечах, глаза горели от желания и смущения. Он не мог находиться с ней в одной комнате – он не доверял себе. Он мог не удержаться и бросить ее на диван, навалиться сверху, прижимаясь к бедрам в возбуждении. Ему хотелось ласкать ее обольстительную грудь, соски, изучая их каждый миллиметр. Он чувствовал их на своих ладонях сквозь одежду, и ему не терпелось увидеть их форму, цвет, почувствовать их вкус.
Он грубо выругался и схватил телефонную трубку со стола, набрал номер брата. Никто не отвечал – неудивительно. Хассан был человеком занятым, и дозвониться до него порой было сложно. Адхам знал, что в данный момент он был всецело погружен в переговоры и деликатный процесс изменения и подписания новых законов – еще одна причина, по которой Адхам был благодарен судьбе, что узды правления не перешли в его руки.
Он был человеком действия, он должен был обеспечить безопасность Хассана и его людей и знать точно, что им ничто не грозит. Именно поэтому он с радостью занял военную должность.
Сейчас нужно было действовать – с позволения Хассана или без него. Он не мог более находиться в обществе Изабеллы. Не сейчас, когда самообладание трещало по швам. До сих пор он не мог прийти в себя. До сих пор он страстно желал ее, желал обладать ею, хотел сделать своей женщиной.
Последние несколько дней были сущим адом. Она нарочито демонстрировала свои прелести. Мысль о ней в нижнем белье жгла сильнее раскаленных щипцов.
Секса у него не было очень давно, ему хотелось как можно скорее снять напряжение.
Выходя из офиса, он увидел Изабеллу. Она сидела неподвижно. Ее темные волосы блестящим полотном ниспадали на плечи. При звуке открывшейся двери она выпрямилась, на лице отражалась настороженность, на щеках играл румянец.
– Мы уходим, – сказал он сурово.
– Что? Куда?
– Мы едем в Умарах, во дворец к Хассану.
– Но… почему?
– Почему? – переспросил он резко. – Я объясню вам, амира, почему. Потому что еще чуть-чуть, и я сорвал бы с тебя джинсы и лишил бы тебя столь трепетно оберегаемой девственности прямо у той стены. – Слова словно вырвались из него, звучали они грубо. – Ты можешь нарушить слово, данное великому шейху, но я этого сделать не могу.
– Я… – Она приоткрыла свой красивый ротик и широко распахнула небесно-голубые глаза.
«Хорошо, она слегка шокирована – как я того и хотел», – подумал Адхам. Он намеренно говорил с ней грубо, дабы дать ей понять, с кем она имеет дело, дабы указать на неравенство их положения.
– Я не хочу никуда уезжать, – прошептала она со слезами на глазах.
– Мне все равно, чего ты хочешь, – ответил он холодно и резко, – мы едем. Прямо сейчас.
Глава 6
Частный самолет Адхама приземлился в умараханской столице Мальядид до того, как начало смеркаться. Несмотря на то что солнце уже садилось, на улице было неимоверно жарко.
У аэропорта их ждал лимузин, внутри работал кондиционер – единственное спасение от духоты и пекла. Дороги были новыми и качественными – признак бурного развития инфраструктуры. Они были проложены по всему городу, жизнь в котором, несмотря на поздний час, кипела. Воздух был пропитан запахами еды и специй. Рядом с маленькими рыхлыми домишками возвышались небоскребы, ремесленные лавки чередовались с современными супермаркетами – старый и современный мир соседствовали друг с другом.
Чуждое место, где не было ничего родного. И здесь Изабелла должна будет жить.
От этой мысли ей становилось страшно, и только теперь она прочувствовала всю неизбежность ситуации. С десяти лет она тяготилась мыслью, что выйдет замуж за Хассана, что будет жить в Умарахе. А теперь она видела этот чуждый, странный город, дороги, рынок, тряпье, которое носил народ… Ей было трудно представить, как она будет здесь жить. Ей придется не только выйти замуж и переехать в новый дом – ей придется мириться с другой культурой и говорить на чужом языке.
