— Но я не готова! Психологически не готова!
— Не переживайте, у нас прекрасные психологи. Подготовят.
После специальной обработки вас можно будет хоть на взятие рейхстага посылать.
— Но я не хочу брать рейхстаг!
— Этого вам делать и не придется, — снисходительно успокоил
меня Владимир Владимирович. — Всего лишь встретитесь со связным и будете вести
себя так естественно, будто и в самом деле улепетнули от спецслужб. И никаких
возражений. Следующий четверг будет только через неделю. Столько мы не может
ждать. Речь идет о безопасности президента.
Когда речь идет о безопасности президента, у любого
гражданина все возражения отпадают сами собой. Отпали и у меня.
И тут же набежала толпа специалистов.
Боже! Сколько всего узнала я в рекордно короткие сроки!
Какие детали, какие подробности! И все имело прямое отношение к охране
президента.
Порой у меня складывалось впечатление, что эти специалисты
задались целью подготовить неумех членов БАГа к следующему покушению, на этот
раз успешному. В противном случае невозможно было бы объяснить зачем снабжать
баговцев столь интригующей информацией о личной охране президента, охране
ближних и дальних подступов, охране трасс следования, о службе дистанционной
обсервации и бог знает еще чего.
Натаскали меня так, что и по сию пору могу выдавать
консультации. Так грамотно и доходчиво мне втолковали как могло случится, что я
умудрилась пальнуть в президента из гранатомета и остаться живой, улизнув от
толпы прекрасно обученных и специально подготовленных людей, что я вдохновилась
и предложила повторить покушение. Просто жаль, что такая армада знаний пойдет
всего лишь на какого-то банального связного.
— Раз эти баговцы такие настырные, — воскликнула я, — так
давайте я вторично предложу им свои услуги. Когда они оценят степень моей
подготовленности и осведомленности, то сразу поймут, что лучшего человека им ни
за что не найти.
— Мы над этим подумаем, — пообещал Владимир Владимирович и
передал меня другому специалисту.
Хотите верьте, хотите нет, но это был специалист по слухам.
Можете себе представить: существует целая бригада, которая кормится сама и
кормит свои семьи тем, что коллекционирует слухи.
Ох, боюсь моя баба Рая сотрудничает с такой вот бригадой,
иначе чем еще объяснить ее неистребимую страсть к сплетням?
В общем, познала я в тот день много нового и для себя
бесполезного. От всего процесса одна лишь была польза, — я утерла нос Владимиру
Владимировичу, который уж слишком скептически отнесся к моим рекомендациям не
совать в меня подслушивающих устройств. То же самое ему посоветовал и Геннадий
Геннадиевич, спец по электронным средствам сбора информации — очень милый и
интеллигентный человек, с которым в другое время я, как женщина цветущая и
одинокая, легко пошла бы на роман. Да что там пошла, прям-таки устремилась бы,
да и он был бы совсем не против…
Ох, что о том! Условия, в которых мы встретились, к роману
совсем не располагали, и все же (на всякий случай) я произвела на него выгодное
впечатление, высказав свое мнение на сторону вопроса, близкую его
специальности.
— Софья Адамовна, вы правы, — согласился он, выразительно
глядя на Владимира Владимировича и других членов группы, принимавших участие в
разработке операции. — Закреплять на вашем теле или в вашей одежде радиомаяки,
звуко и видиозаписывающие устройства и прочую милую мне технику, —
непозволительный риск.
Судя по имеющейся у вас информации, противник располагает
эффективными средствами обнаружения и электронной дезактивации.
— Но может быть вы все же что-то придумаете,.. — с кислой
миной промямлил Владимир Владимирович, как я поняла, поставленный во главе всей
группы и несущий особую ответственность за успех операции, которую я заранее
обрекла на провал.
— Риск. Неоправданный риск, — безапелляционно заявил
Геннадий Геннадиевич. — Вечная борьба защиты и нападения. Никогда нельзя с
полной уверенностью сказать у кого аппаратура лучше, у нас или у противника. А
тут как раз поступили сведения, что спецслужбы Израиля изобрели нечто такое…
Кстати, в этой организации евреи есть?
Я развела руками:
— Где их сейчас нет? С точностью не скажу вам, что их нет и
во мне, о БАГе и гадать не стоит.
Геннадий Геннадиевич укоризненно взглянул на Владимира
Владимирович.
— Вот видите, — сказал он, — раз там есть евреи, тем более
не стоит рисковать.
— Вы сильно осложнили нам работу, — уныло резюмировал
Владимир Владимирович. — Придется увеличивать численность группы.
На такое сообщение я не могла не отреагировать.
— Какая прелесть! — радостно воскликнула я. — Появлюсь на
Арбате в окружении двух десятков здоровенных молодых мужиков, — я изобразила
восхищение, которое тут же сменилось тревогой: — Выберите, пожалуйста, покрасивей
и помоложе. Если повезет и встречу кого-нибудь из подруг, так пускай все! Все
умрут от зависти!
Владимир Владимирович не разделил ни моей радости, ни моей
тревоги.
— Почему вы собрались гулять в окружении молодых мужиков? —
апатично поинтересовался он.
Я ответила со всей, присущей мне искренностью:
— Потому что сама уже не девочка, и молодость будоражит мою
густеющую кровь, стремительно гонит ее по венам, заставляет дерзать и куда-то
стремиться!
Согласна, в речи моей есть некоторый излишек пафоса, но это
еще не причина реагировать так зло, как это сделал Владимир Владимирович.
— Софья Адамовна! — прогремел он, внезапно лишившись всей
своей вялости. — Если вы думаете, что государство тратит солидные суммы лишь
для того, чтобы вы разгоняли свою густеющую кровь, дерзали и куда-то
стремились, вынужден вас огорчить — вы глубоко заблуждаетесь!
Передать не могу, как была я изумлена, что и обнаружила
своим живописным молчанием, однако Владимира Владимировича разозлило уже и это
молчание.
— Да-да! — продолжал он греметь. — И не вытаращивайте на
меня свои глупые глаза! Вы недооцениваете важности предстоящей операции!
Учитывая вашу пустоту и никчемность, это неудивительно, но в ваших же интересах
сконцентрироваться и отбросить легкомыслие. Уж пора бы в вашем возрасте! Блин!
Приходится работать черт знает с кем! — и он в сердцах швырнул об пол шариковую
ручку, хорошо, более тяжелых предметов поблизости не было.
Все остолбенели. На секунду и я тоже.
Ну?! Как вам такая речь?!
Бедные специалисты побледнели и покраснели одновременно,
втянули головы в плечи и зажмурили глаза, потому что за короткое время общения
со мной уже ждали от меня многого, я же повела себя интеллигентно, потому что
склонна к справедливости и самокритичности. Знаю, что та еще штучка. С пяти лет
училась выпаривать мужикам мозги, превращая их в хрупкую сухую массу,
рассыпающуюся в пыль от каждого моего аргумента.
