— А мы недолго. Колька живет здесь рядом, и прикола того
минут на десять. Быстро управимся. Попроси коллег присмотреть за литературой и
все дела.
— Нет, — стоял на своем Артем. — Давай ближе к вечеру. Книги
у меня дорогие, не хочу бросать. Давай ближе к вечеру.
Ближе к вечеру меня не устраивало никак. За это время
Владимир Владимирович справки об Артеме наведет, и мероприятие можно считать
несостоявшимся. Два часа — это максимум, что я могла себе позволить. Учитывая
мои способности, за это время я только-только о разговоре с псевдосвязным успею
рассказать, а тут и на явку пора. Фиг они что про Артема узнают. Так все
распланировала удачно, а он мне тут “ближе к вечеру”. Что за ерунда?!
В общем, решилась я на последний аргумент.
— Покажи корень характера. Я принесу целую штуку баксов в
оплату за ратный подвиг, столько здесь тебе не выстоять.
Трудно сказать, что подействовало сильнее, магическое
самурайское заклинание о корне характера или обещание дать штуку баксов за
услуги, но Артем сказал “ага”, кивнул и (вот упрямец!) побежал договариваться,
чтобы сосед, торгующий фолиантами по искусству, присмотрел за книгами в его
отсутствие. Уже на бегу он шепнул:
— Через два часа во дворе у Кольки!
— Одежду попросторней да погрязней захвати, — шепнула и я.
— Сделаем, — пообещал Артем.
Глава 11
СВЯТОТАТЕЦ
Чудный Аой Мацури!
Божественный император склоняется нынче перед исконными
богами страны восходящего солнца. Перед покровителями Киото.
Божественный император!
С семьй будет молится он в древнем святилище своим
прародителям.
Уже чествуют в Канигамо и в Симогамо монахи посланников
императора. Чествуют церемонно, торжественно, как самого Микадо. А триста
величайших мужей страны, облаченных в парчу, идут за колесницами. Следуют за
императором.
Сверкают лаком высокие борта колесниц. Свисают гирлянды
мальв. Черные быки влекут повозки. Люди в белом, свита наследника, помогают
мальчикам в оранжевом вести быков. И всюду мальва, на всем орнаменты, узоры,
вторящие ее листьям.
Чествуют уже монахи посланников Микадо, а шествие пешком из дворца
Госё все еще торжественно движется вдоль набережной реки Камо через город.
К святилищам! Шуршат варадзи, покачивают люди наследника
черными бесполыми шляпами, завязанными под подбородком.
Никакого оружия!
Кто смеет идти вооруженным рядом с “Божественными вратами”?
Поодаль цепи дворцовой стражи. Отлично вооружены буси: мечи,
кинжалы, луки.
Стража? Нет, — дань традиции. Можно ли осквернить Микадо,
потомка богов, насилием? Невероятное святотатство!
Невероятное!!!
Но… суета! Замешкались воины стражи.
Буси в прекрасных доспехах с мечами, одетыми в красный
сафьян, разметал оцепление. Дерзость безумца — преимущество. Молнией метнулся
он к колесницам.
Отстала погоня!
Полыхнул бликами клинок буси, атакующего Потомка Богов.
Сверкнули мечи преследователей. Зазвенел в майском воздухе древний боевой клич
Фудзивара!
Знатнейшие мужи Японии изготовились грудью, прикрытой одной
парчой, заслонить Солнцеподобного Микадо. Не потребовалось. Тихо свистнула в
майском воздухе стрела. Отчаянный смельчак наудачу решился пустить ее в сторону
колесниц. И точно поразил цель. Стрела вошла в узкую щель меж пластинами брони
и шлемом бегущего буси.
Споткнулся, рухнул безумец, не добежал до колесниц двадцати
шагов, отлетел в сторону меч. Серебром сверкнула у основания рукояти эмблема
рода Фудзивара.
Свита императора склонилась над сумасшедшим. Изумленные
возгласы прокатились над головами достойнейших:
— Сумитомо Фудзивара!
— Сошел с ума…
— Неслыханно!
— Невероятно!
— Безумец навлек позор! Проклятие на великий род!
— Фудзивара развеют как пепел… Имущество конфискуют…
Прежние, великие заслуги забудут…
— Безумец! Боги покарают его!
Люди из свиты отошли. Воины стражи поспешили к убитому, но…
На пыльной дороге, все еще хранящей след огромных колес
императорских экипажей, лишь небольшая лужица крови. Ничего не осталось. Тело
безумного воина исчезло.
Начальник дворцовой стражи яростно топал ногами:
— На кол голову святотатца! Тлеть ей перед великим
святилищем!
* * *
Услышав мой рассказ, Владимир Владимирович долго в затылке
чесал. Чесал, нервно поглядывая на часы. Чувствовалось, что сильно смущает его
адрес Кольки-Андеграунда — жил он между двумя Арбатами. Само собой я о Кольке
ни полслова, назвала лишь его двор.
— Как-то слишком близко к месту встречи, — задумчиво молвил
Владимир Владимирович.
— Не уговаривайте меня, туда не пойду, — на всякий случай
заявила я. — Еще грохнут в той дыре. Терпеть не могу эти старые дворы. Сплошные
бомжатники в самой сердцевине Москвы.
Владимир Владимирович посмотрел на меня как на пустое место
и принялся куда-то звонить. С удовольствием послушала бы его разговор, но он
дал знак, и меня вывели.
Вывели, но очень скоро позвали опять. На этот раз на столе
перед Владимиром Владимировичем лежали какие-то списки. Он сосредоточенно их
изучал.
“Не удивлюсь, если есть там и список соседей
Кольки-Андеграунда, — подумала я. — Наверняка и он в списке имеется,
следовательно дело швах. Колька со своими гранатами засветился тысячу раз,
следовательно голову на отсечение можно давать, что где надо его знают. И как
теперь мне быть?”
Ответить на свой вопрос я не успела.
— В какую квартиру вы должны войти? — испытующе глядя мне
прямо в глаза, спросил Владимир Владимирович.
Пришлось изображать усталость:
— Сколько можно повторять? Не назвал он квартиры. Даже
подъезда не назвал. Сказал: встретимся через два часа во дворе — и убежал.
Владимир Владимирович, нервно поглядывая на часы, застучал
пальцами по столу.
— Зачем встретитесь?
Я закатила глаза:
— О боже! Не объяснил! Сколько можно повторять? Если хотите,
все с самого начала расскажу, только зачем? Сказала же, не пойду. Заставлять вы
права не имеете. Этот связной в том дворе меня запросто может пришить, вы и
глазом моргнуть не успеете. Уверена, только для этого и заманивает.
