– Она что, больна? – спросила я.
– Как сборная России по пятиборью, – усмехнулась Светлана Юрьевна. – И Игорь об этом прекрасно знает.
– Извините, но такой любви я не понимаю! – покачала я головой.
– Да не осталось там, наверное, уже никакой любви! – отмахнулась Погодина. – Есть ненависть за свою испоганенную жизнь, которую подавляет въевшаяся в подкорку жалость.
– Гремучая смесь! Каторжанин и его кандалы! – заметила я. – У супругов такое порой закачивается убийством.
– Знаю! – кивнула она. – Было у меня несколько таких подзащитных, и я всегда, понимая и сочувствуя им, добивалась условного наказания.
– Ну и когда наступит конец его терпению? – спросила я.
– Когда-нибудь наступит, – пожала плечами Погодина. – Он же не только внешностью, но и характером в отца пошел.
– Кстати, а как Николай Петрович ко всему этому относился? – поинтересовалась я.
– А он ни во что не вмешивался, потому что считал себя не вправе – они же очень много лет прожили без него, – объяснила Светлана Юрьевна.
– Ну, в общем и целом расклад ясен, – сказала я. – Ну, а что было потом?
– Потом убили семью Игоря, – ровным голосом сказала Погодина.
Мне показалось, что я ослышалась.
– Что вы сказали?
– Я сказала, что та автокатастрофа не была случайной, – твердо заявила Светлана Юрьевна. – Это было предумышленное убийство!
«Еще один неизвестный ранее факт!» – ошеломленно подумала я и спросила:
– У вас есть доказательства?
– Только косвенные, но это совершенно точно. Я уверенно об этом говорю, потому что именно меня назначили защищать водителя «КамАЗа».
– И какие же? – заинтересовалась я.
– Понимаете, я хотела добиться для него подписки о невыезде, а он отказался, – развела руками Погодина.
– Странно, – заметила я и спросила: – Он это как-то объяснил?
– Да! Сказал, что теперь, – выделила Погодина, – его точно убьют, так уж лучше в СИЗО, чем дома, где его семья может вместе с ним пострадать. А потом, во время нашего дальнейшего разговора, проболтался, попросив... Я его слова дословно помню! «Да вы особо не старайтесь, Светлана Юрьевна! Я знал, на что шел, да не знал, что меня так подставят!» И эта фраза меня насторожила. Потом его задушили в камере, и я видела акт вскрытия – у него был рак поджелудочной железы и многочисленные метастазы, так что жить ему оставалось недолго.
– Иначе говоря, он был исполнителем, – кивнула я. – А кто заказчик?
– Базаров! – глядя мне в глаза, твердо сказала она.
– Откуда такая уверенность? – спросила я.
– Оттуда. Этот подонок тогда строил дом, и шофер возил к месту строительства материалы, так что они были знакомы. А с умением Витюши, – с ненавистью выговорила Погодина, – втираться к людям в доверие ему было несложно расписать водителю все преимущества его предложения: семье остаются деньги и он сможет спокойно умереть в колонии, не отягощая их лишними хлопотами и расходами и зная, что они ни в чем не будут нуждаться.
– Но водитель не знал, что в машине будут женщина и дети, и поэтому сказал, что его подставили, – продолжила я.
– Да! Видимо, Базаров наплел ему с три короба, и несчастный мужик на это купился, – подтвердила Светлана Юрьевна.
– А доказательства какие-нибудь есть? – тут же спросила я.
– Есть! – ответила Светлана Юрьевна, доставая из моей пачки еще одну сигарету. – Я специально поинтересовалась судьбой его семьи. Так вот, основным добытчиком там был он, но после его смерти они всего два месяца жили скромно. Но вот потом! Они начали шиковать! Сделали в своем доме хороший ремонт к рождению внука или внучки – его дочь была беременна, вдова купила зятю «Нексию», в дом привезли новый холодильник, стиральную машину, телевизор и так далее.
– Чем же они объяснили появление денег? – спросила я.
– А наследство получили! – усмехнулась Погодина.
– Поня-я-ятно! – медленно сказала я. – Но почему он не сдал Базарова как заказчика? И с повинной пришел только вечером, а? – спросила я и сама же ответила: – Наверное, когда он увидел, кого убил, то понял, что теперь ему не жить! Он решил как-то подстраховаться и что-то такое семье оставил, чтобы они в случае чего могли Базарова подоить.
– Я тоже так думаю, – кивнула Светлана Юрьевна. – Дело в том, что дочь водителя умерла родами и ребенок тоже погиб. После этого зять от них съехал и жена водителя осталась с несовершеннолетним сыном. А вот потом зятя, который работал фотографом, убили поздно вечером прямо на работе, а ателье подожгли.
– Значит, этот водитель действительно подстраховался, и его зять заснял, видимо, момент передачи денег. Потом он решил шантажировать Базарова, а тот, договорившись с ним о встрече, потребовал у него негативы. Зять отказался их отдать, и Базаров его убил, а ателье поджег.
– Скорее всего так и было, – кивнула Погодина.
– Но зачем Базарову было убивать семью Дроздова? – спросила я. – Каков мотив?
– Мотив? Пять лет назад Тамаре было семнадцать. Плюс год траура и... – Светлана Юрьевна посмотрела на меня.
– Ну и подонок! – с ненавистью выдохнула я. – Но он просчитался!
– Да! Потому что появилась я. Мы с Игорем очень любили друг друга! – с тоской сказала она. – Но и Базаров не дремал. Для начала он настроил против меня Зою Федоровну. Видите ли, она возвела в ранг наивысшей добродетели то, что всю жизнь была верна Николаю Петровичу. Вот она и сказала мне прямо в лицо, что видит женой своего сына чистую девушку, а не разведенку, и никогда не даст согласие на наш брак.
– И без регистрации брака люди живут, – заметила я.
– А мы так и жили в его городской квартире, – ответила Погодина и, нервно рассмеявшись, добавила: – Только Зоя Федоровна почти каждую ночь звонила Игорю, говорила, что умирает, и просила приехать попрощаться с ней. Он страшно ругался, проклинал все на свете и... Ехал!
– Ну и стерва! – вырвалось у меня.
– Так она же привыкла, что все делается по ее хотению и велению, а тут вдруг сын пошел ей наперекор! – объяснила Светлана Юрьевна.
– И вы расстались из-за этого? – спросила я.
– Нет! – помрачнела она. – Тут Базаров постарался!
– И что же он еще сделал? Я уже поняла, что от него можно ждать всего, чего угодно, – покачала головой я.
– Игорь тогда уехал в Москву, и я была дома одна. Вечером ко мне приехал Базаров, чтобы проконсультироваться по одному вопросу, связанному с бизнесом его старшего сына. Мы с ним посидели на кухне, выпили чаю, и он ушел. И вскоре после этого мне ужасно захотелось спать, хотя было еще довольно рано, где-то начало десятого. Я легла спать... И все! – вздохнув, сказала Погодина.
