Господи! Он недоуменно заморгал, а потом рассмеялся:
— Благодарю за то, что указала мне на это.
— Обращайтесь, — тоже засмеялась Али.
Наступила пауза. Он понимал, что она ждет от него признаний, и задумался. С чего начать?
— Как долго вы были женаты? — Ее вопрос вернул его к тем счастливым временам, когда он только что женился и чувствовал себя уверенным и неуязвимым.
Макс вздохнул:
— Восемь лет.
— Это срок, — пробормотала она.
— Да, — с горечью согласился он. — Достаточный, чтобы узнать человека.
— Она оказалась не той, какой ты ее считал, или она изменилась?
— У нас были разные устремления. Я просто до конца не понимал этого.
— И чего же хотел ты?
— Семьи. Детей.
У Али сжалось сердце.
— А она?
— Очевидно, нет.
Как же она его понимала!
— Я был единственным ребенком и чувствовал себя одиноко.
И это она понимала. Если бы не Зои, ее детство тоже было бы одиноким.
— Выходит… вы с ней не… говорили о детях до того, как поженились?
— Говорили, конечно. — Он помнил все их с Тори разговоры о детях. Помнил, как внутренний голос подсказывал ему, что она не очень-то жаждет иметь детей. В отличие от него. — Я надеялся, Тори хочет иметь детей. Так же как я. Но я ошибся. Я был уверен, что смогу уговорить ее на троих, но не получилось. Она вообще не думала рожать.
У Али больно кольнуло в груди. Что это? Ревность? Сожаление?
— Но она только что начала работать в новой фирме и хотела устроить свою карьеру. Мы были молоды и могли не торопиться. Мы договорились вернуться к этому разговору через несколько лет, когда ей будет тридцать. Я упомянул о детях на ее тридцатый день рождения, и ей это не понравилось. Наверное, я выбрал неудачное время. Тридцать — это этап в жизни женщины, и мне следовало постараться и устроить ей праздник, а не настаивать на своем желании. — Макс покачал головой, вспоминая, как все было. Уже тогда он мог бы догадаться, что она этого не хочет. — Я подождал пару недель и снова заговорил об этом. Она тянула время, откладывала свое решение. Сначала на полгода. Потом на год. А я ждал. И не год, а два и три года. Потом начались споры и ссоры. Она обвиняла меня в том, что я давлю на нее, тороплю, а ей необходимо еще время, чтобы подумать.
Макс замолк. Али ждала. Ждала долго, когда же он продолжит. Наконец спросила:
— Она… сказала, что вообще не хочет ребенка?
— Нет, она просто повторяла, что пока не готова.
И он на это купился, потому что уж очень хотел верить в то, что наступит день, когда она будет готова.
— Честно говоря, ее трудно представить матерью. Насколько мне известно, она ни разу не взяла на руки ни одного из своих племянниц и племянников. Но… я думал, что все изменится, когда она будет беременна нашим ребенком.
— Это вполне понятно, — сказала Али. — Во мне инстинкт материнства тоже не был развит, но вдруг, за одну ночь, я стала просто одержимой детьми.
Макс улыбнулся и почему-то увидел, как Али с большим животом заглядывает в чужие детские коляски. Он представил, что… она носит его ребенка.
Он решительно отбросил эти мысли.
— А потом я как-то вернулся вечером домой, а она ушла. Гардероб был пуст, ее туалетные принадлежности исчезли из ванной, автомобиля в гараже тоже не было. Она оставила записку со словами, что встретила другого и уходит от меня.
Он рассказывал все это ровным, спокойным голосом, но Али было не обмануть. Она знала, как глубоко ранит предательство.
— Прости, Макс. Это страшно.
Страшно? Да он был убит.
— Мы встретились через несколько дней, чтобы все обсудить. Она сказала, что влюбилась в юриста из ее фирмы — нового сотрудника. И что живет с ним. Она сказала, что… никогда не хотела ребенка.
Тут в голос Макса прорвалась боль. И эта боль пронзила Али с головы до ног.
— Она объяснила, почему не говорила этого раньше? — тихо спросила она.
— Сказала, что не говорила, потому что любила меня и думала, что со временем тоже захочет, как и я, иметь ребенка. Но она так и не захотела, а лгать больше не могла.
«Ирония судьбы», — подумала Али. Она тоже хотела, чтобы ее любимый мужчина захотел ребенка от нее, а Макс хотел, чтобы его любимая женщина захотела ребенка от него.
В голосе Макса слышалось столько муки, что Али засомневалась — не любит ли он до сих пор бывшую жену. Она не удержалась и спросила:
— Ты ее еще любишь?
Макс сжал телефон. Предательство Тори так глубоко его ранило, что он не чувствовал к ней ничего, кроме презрения. Разве Али этого не понимает? Или она все еще любит Тома, несмотря на то, как он с ней обошелся? Черт! Он не желает узнать ответа на этот вопрос. И вообще устал говорить о прошлом.
— Алейша, хватит на сегодня вопросов. Постарайся поспать. Увидимся завтра на предварительных слушаниях.
Телефон щелкнул и отключился.
Глава 8
Прошло две недели. В то утро, когда слушалось дело Калленов против Брисбенского мемориального госпиталя, Макс разговаривал с Реджинальдом Эймзом на открытом портике здания суда. До него долетел теплый аромат сладкой выпечки. Он повернул голову, чтобы понять, откуда этот запах.
— А, Алейша! Как ты, моя дорогая?
Али подошла к мужчинам, пожала протянутую руку Реджа и подставила ему щеку для отцовского поцелуя.
— Готова к бою, — сказала она.
Она действительно была готова. Эта история висела над ней как дамоклов меч.
— Хорошо. — Редж похлопал ее по плечу. — Все закончится через пару недель. Макс уверен, что мы выиграем. Правда, Макс?
Макс улыбнулся Али:
— Абсолютно уверен.
Она хорошо выглядела, хотя было видно, что устала. Он был рад отметить, что она последовала его совету: темный брючный костюм, туфли на низких каблуках и минимальный макияж. Правда, по-прежнему непослушная волна локонов. Это очень женственно и… очень отвлекает.
У Реджа зазвонил мобильный.
— Прошу прощения. Должен ответить.
Он отошел, а Макс сделал знак Али следовать за ним.
Они миновали главное фойе и шли по коридорам старого внушительного здания. Ковры заглушали их шаги. Али чувствовала себя на удивление спокойно. Но знала, что как только войдет в зал суда, то ее начнет трясти.
— Сюда, — сказал Макс, открывая дверь в малопримечательное, похожее на ящик помещение.
Али вошла впереди него. Дешевые жалюзи на единственном окне, шесть стульев вокруг небольшого овального стола. В общем, обстановка совсем не походила на комнату заседаний в фирме Макса. Али заметила, что портативный компьютер и портфель Макса уже на столе.
