Казалось, сейчас ничто другое просто не имеет значения.
Глава 12
София сидела у туалетного столика, лениво расчёсывая влажные после мытья волосы, когда дверь в её спальню резко распахнулась, с грохотом ударившись о стену.
София и бровью не повела.
Несмотря на мучившие её с самого утра опасения, София заставила себя следовать обычному распорядку. Выпила чашечку кофе, прочла письмо от парижской приятельницы. Велела горничной погладить платье, понежилась в горячей ванне, накинула лёгкий халат и начала неспеша приводить себя в порядок.
Всё это время София мысленно готовилась к неизбежной конфронтации.
Только поэтому она смогла с абсолютно невозмутимым видом отложить щётку для волос, когда в комнату с перекошенным от ярости лицом ворвался Жак.
– Думали, я не узнаю? – с порога завопил он.
София медленно, элегантно встала. Рассеянно отметила, как хорошо на любимом сидят чёрный сюртук и идеально приталенный серый жилет. Бёдра облегали чёрные панталоны, высокие сапоги из кожи высшего сорта так и сверкали. Как всегда, Жак был весьма хорош собой.
– Non, – ответила София. Волнение выдавал только чуть охрипший голос. – Я и не собиралась держать в тайне, что нанесла визит графу Эшкомбскому.
– Нет, вы не просто нанесли визит. – Жак подошёл так близко, что София ощутила запах его одеколона. – Вы помогли ему бежать.
София издала резкий смешок.
– К сожалению, сие доблестное деяние – не моя заслуга. Тут отличилась ваша драгоценная Талия.
Жак застыл, бросив на Софию удивлённый взгляд.
– Вы что же, ревнуете?
Дурачок. Неужели сам не понимает, какие муки она вынесла?
– Naturellement
[12]
.
София стремительно пересекла савонский ковёр, такой же светло-фиолетовый, как и атласные панели на стенах, а также шёлковые занавески, обрамлявшие высокие окна. В центре комнаты стояла большая ореховая кровать, рядом – резной комод и туалетный столик. София остановилась около овального столика, на котором была выставлена коллекция миниатюр, и устремила рассеянный взгляд на херувима с небесно-голубыми глазами и наивной улыбкой. Рука невольно скользнула к животу. Увы, познать радости материнства Софии так и не довелось.
– Молодая, красивая, смелая женщина, вдобавок нуждающаяся в помощи, – произнесла она. – Мужчины за такую женщину жизнь отдать готовы.
– Увы, её супруг расставаться с жизнью не намерен, – мрачно пошутил Жак.
– Его смерть вам не поможет.
– Ошибаетесь. Сплю и вижу, чтобы Талия осталась вдовой. Тогда она будет свободна.
София прижала ладонь к ноющему сердцу и встретилась глазами с упрямым взглядом Жака.
– Я видела графа и графиню вместе.
Жак пожал плечами:
– И что?
– Она просто без ума от него.
В глазах Жака мелькнуло раздражение.
– Невозможно. Этот негодяй бросил её сразу же после свадьбы. Талия слишком умна, чтобы испытывать симпатию к этой высокомерной свинье.
София насмешливо улыбнулась:
– Женщины славятся тем, что выбирают самых неподходящих мужчин.
– Но граф презирает её! С ним Талия никогда не будет счастливой.
– Заблуждаетесь, – мягко произнесла София. – Я видела, какими глазами граф Эшкомбский смотрит на жену. Он ею очарован. – Софию невольно передёрнуло от болезненного укола ревности. – Впрочем, не он один.
За её горькими словами последовала пауза. Жак медленно приблизился к Софии.
– Стало быть, вы позволили им сбежать?
У Софии упало сердце. Merde. Как можно было вести себя так неосмотрительно и поддаться минутному порыву? Зачем было говорить, что видела графа и Талию вместе? До встречи с Жаком Софии удавалось проворачивать ещё и не такие интриги. А теперь…
Теперь София чувствовала себя уязвимой и ранимой, словно лишилась главного оружия.
– Они мне угрожали, – наконец пробормотала София.
Жак схватил её за плечи и впился ей в лицо суровым взглядом.
– Чёрт возьми, за них можно было выручить целое состояние! Сами знаете, как мы нуждаемся в деньгах.
– Ещё неизвестно, удалось бы получить выкуп за графа, – возразила София, решившая защищаться до конца. – Как известно, он занимает важное положение при дворе, к нему прислушивается сам принц. Скорее всего, сюда бы выслали отряд британских солдат, и мы оказались бы в осаде.
Жак прищурился.
– А как же Талия?
– Она только отвлекала вас от важных дел.
– А под важными делами вы подразумеваете себя?
– Нет, службу Наполеону.
На лице Жака отразились потрясение и ярость.
– После такого предательства вы ещё осмеливаетесь читать мораль, напоминать о преданности императору?
– Лично я не считаю предательством элементарные меры предосторожности.
– А как насчёт кражи предметов, гарантировавших молчание мистера Ричардсона?
София вздрогнула и поспешно опустила голову, пряча виноватый румянец. Она не думала, что Жак так скоро обнаружит пропажу.
– Чего вы от меня хотите?
Жак взял её за подбородок, заставив поднять голову, и устремил на Софию немигающий взгляд:
– Услышать правду.
– Всё очень просто – я хотела, чтобы графиня Эшкомбская покинула Францию, и не нашла лучшего способа, чем выпустить на свободу её мужа. – Прямота Софии оказалась неожиданностью для них обоих. – Теперь довольны?
На какую-то секунду лицо Жака смягчилось, и в сердце Софии забрезжила робкая надежда. Казалось, она может прочесть в его чарующих глазах слабый след былой симпатии. И чувство вины за то, что причинил ей боль.
Но в ту же секунду гнев заполыхал с новой силой. Жак резко отпрянул.
– Non, – резко бросил он. – Я более чем недоволен. Из-за вашего эгоизма под угрозой оказалось самое важное звено в моей цепи – Гарри Ричардсон! Нет, до Англии граф Эшкомбский не доберётся! Надо остановить его любыми средствами!
Сердце Софии сдавило от тяжёлого разочарования.
– Какое же Гарри Ричардсон важное звено? Ведь сейчас он скрывается во Франции. – Голос Софии звучал глухо. С ужасом она осознала, что пошла ва-банк и потеряла всё. – Наоборот, Ричардсон превратился в обузу.
Жак пожал плечами:
– Как только изловлю его братца, Гарри сможет спокойно вернуться в Лондон и найти для меня нового шпиона в министерстве внутренних дел.
– Британскому правительству уже известно, что в их рядах скрываются предатели. – София обхватила себя руками. Несмотря на долетавшее от окна тёплое дуновение летнего ветерка, её вдруг пробрала дрожь. – Если Гарри неожиданно объявится в Лондоне, в то время как брат его исчезнет, это неизбежно вызовет подозрения.
