– Габриэл, ты зачем сюда этого гада приволок? Нам ведь бежать надо, и как можно быстрее.
Отметив смущение Гарри, Жак язвительно хохотнул:
– Что, Гарри, опять предаёшь своих? На этот раз меня?
– Нет, просто исправляю былую ошибку, – мрачно ответил Гарри. – Одну из многих. Увы, никогда не смогу полностью возместить нанесённый ущерб.
– Как трогательно! Но, к сожалению для тебя, мне прекрасно известно, что ты слабовольный червь и со всеми потрохами продашься тому, кто больше предложит, – бросил Жак.
Гарри виновато примолк.
– Это ты виноват, что я ввязался в такую историю, – наконец укоризненно произнёс он. – Если бы ты не предложил заплатить мои долги, мне бы и в голову не пришло…
Жак фыркнул:
– Что за жалкое оправдание!
Хьюго отпихнул Гарри плечом и вопросительно взглянул на Габриэла:
– Ну так что?
Габриэл кивнул.
– Теперь нам больше нет нужды красться в темноте по обочине дороги. У месье Жерара есть прекрасная карета, на которой он и доставит нас до яхты.
Хьюго нахмурился:
– А солдаты? Они тут повсюду.
Габриэл повернулся к угрюмому пленнику.
– Нашей охранной грамотой станет присутствие месье Жерара.
– Ну, не знаю… – настаивал Хьюго. – А вдруг какой-нибудь честолюбивый стражник решит пожертвовать жизнью начальника, лишь бы остановить опасных беглецов? Наполеон решительных любит, может и повышением наградить.
Замечание было вполне резонным. Стражники безраздельно преданы Жаку Жерару, есть риск, что кто-то решит его отбить. Стоит прозвучать первому выстрелу, и начнётся настоящее побоище.
– Ваш друг прав, – проговорил Жак, прерывая ход размышлений Габриэла. – Моя стража вас не выпустит.
Габриэл поморщился. Абсолютно безопасного пути не было, но одно он знал наверняка – в доме оставаться тоже рискованно. Чем дольше медлить, тем больше шансы, что стражники вот-вот позовут на помощь солдат, стоящих лагерем за городскими воротами.
– Верно, однако, если в карете будете сидеть вы, мы всё же будем в большей безопасности. К тому же так мы доберёмся быстрее, чем пешком, – возразил Габриэл.
Талия шагнула к мужу, на бледном лице читалась твёрдая решимость. Маленькая воительница.
– Мы с лордом Ротуэллом видели около дома карету, – объявила она.
Должно быть, ту самую, на которой Жак привёз его сюда, подумал Габриэл.
– Гарри, показывай дорогу.
– Но… – заспорил было тот, но сразу умолк и бросил на брата укоризненный взгляд. – Значит, если что, меня меньше всех жаль?
Габриэл устало вздохнул:
– Нет, просто ты единственный знаешь, как выбраться из подвала.
– Ах вот оно что. – Смущённо пожав плечами, Гарри зашагал по каменным плитам пола, огибая ряды полок с запылившимися бутылками вина. – Сюда.
Габриэл вдавил дуло пистолета в спину Жака и обернулся к другу.
– Хьюго, будешь сопровождать мадемуазель Ренар.
Кивнув, Хьюго схватил Софию за руку.
– С удовольствием.
– Non, – прорычал Жак. – Мадемуазель Ренар останется здесь.
Габриэл покачал головой.
– Как только доберёмся до яхты, сразу отпущу. А до тех пор намерен глаз с неё не спускать.
– Что случилось со знаменитыми законами джентльменства?
– Обычно я веду себя как подобает джентльмену, но только не с человеком, похитившим мою жену.
Габриэл наблюдал, как Талия поднимается по узкой лестнице вслед за Хьюго и Софией. Затем подтолкнул француза вперёд, и все шестеро вошли в помещение кухни.
Убедившись, что никто из слуг не скрывается за обшарпанными столами и кучками дров, Габриэл вернулся к своим спутникам, столпившимся возле чёрного хода.
– Отойдите, – велел он и, распахнув дверь, вытолкнул Жака на узкую веранду.
Раздались шаги, в подрагивающем факельном свете возникли фигуры нескольких солдат в формах. Любопытство на их лицах сменилось гневом, когда Габриэл вскинул пистолет и с угрожающим видом приставил к виску Жака.
– Прикажите, чтобы бросили оружие и отошли от кареты, – распорядился Габриэл, всем своим видом давая понять, что в случае необходимость не колеблясь спустит курок.
Жак застыл, будто думая, не проявить ли героизм. Затем, сообразив, что в его ситуации это весьма глупо, затараторил по-французски, повторяя инструкции Габриэла.
Солдаты нехотя опустили пистолеты на землю. Впрочем, Габриэл был далеко не наивен и понимал, что под форменными мундирами наверняка припрятано запасное оружие. Выпрямившись, солдаты застыли в нерешительности, Жак слабо кивнул. Только тогда стража отступила к садовой ограде.
– Гарри, будь любезен, собери оружие, – произнёс Габриэл, ведя Жака перед собой.
Прошмыгнув мимо них, Гарри начал подбирать с земли пистолеты. Один взял себе, другой протянул Хьюго, остальные бросил в ближайшую бочку для сбора дождевой воды.
Продолжая крепко сжимать руку Софии, Хьюго присоединился к Габриэлу.
– В карету её сажать или как? – уточнил друг.
Габриэл взглянул на лакированный экипаж, в который до сих пор были запряжены беспокойные, роющие копытами землю, гнедые кони.
– Да, а вы с Гарри будете сидеть на козлах и следить, нет ли погони.
Хьюго распахнул дверцу кареты, и София безропотно позволила усадить себя на кожаное сиденье, затем к ней присоединилась Талия. За женщинами последовал Жак, высказывая горячее пожелание, чтобы Британские острова ко всем чертям провалились.
Габриэл подошёл к Хьюго, а Гарри тем временем уже вскарабкался на козлы.
– Я буду править, – объявил брат.
– Нет, – проворчал Хьюго, отвязав поводья от коновязи, и с лёгкостью запрыгнул наверх, своим мощным корпусом чуть не столкнув худосочного Гарри на землю. – Помню твой триумфальный заезд по Сент-Джеймс – стрит – десяток пешеходов задел, сам перевернулся и карету сэра Баркли опрокинул.
Гарри бросил на Хьюго обиженный взгляд:
– Я тогда пьяный был.
– Даже не сомневаюсь, но это ещё не главная беда. Проблема в том, что ты молокосос криворукий и себя погубишь, и других, – сухо отозвался Хьюго.
Гарри обернулся на брата:
– Габриэл…
– Лучше бы вы друг дружку в подвале поубивали, – сердито пробормотал Габриэл. – Хьюго, берись за вожжи.
– Есть, сэр.
Едва Габриэл влез в карету и захлопнул дверцу, как Хьюго погнал лошадей вперёд. Выехав на главную улицу, свернул на юг. Карета быстро катилась по мостовой, подскакивая на камнях, ночную тишину нарушал цокот копыт.
