— Подожди, — сказала спокойная и выдержанная Кази, которая где-то уже успела переодеться. Вместо голубого «врачебного» одеяния она надела воздушное темно-синее платье, которое необыкновенно шло ей. — Здесь нет сатанизма и сатанистов! Говорю тебе как врач. Умоляю, останься с нами, сестра.
— А зачем ты вырядилась? — подозрительно спросила Либуше.
— Чтобы удобнее было передвигаться по воздуху, — просто ответила врачевательница.
— Понятно, — сказала Либуше. — Ну и где же ваш равви? Что-то я его не вижу.
— Я здесь, княгиня Либуше. — И из-за серой могильной плиты показался седой старик в черной хламиде и черной шапочке раввина. Тетка подбежала к нему и радостно обняла старика.
— Теперь мне все ясно, — металлическим голосом сказала Либуше. — Надеюсь, ты знаешь, кто я? — высокомерно спросила княгиня.
— Да, княгиня, — ответил равви Лева и почтительно поклонился. — Ты из более далекого прошлого, чем я.
— Моя подруга и сестра Элиза, которую ты видишь здесь, оказала нам неоценимую услугу, и мы должны отплатить ей тем же, — строго сказала Либуше.
— Конечно, княгиня, — ответил старик и стал внимательно рассматривать стоящую рядом с Либуше Элизу.
— Ты покажешь ей своего Голема, равви?
— Разумеется, княгиня. Она этого заслуживает, ибо душа ее чиста. Пока…
— Тогда чего ты стоишь, равви? Веди нас! — вспыхнула Либуше, и странная компания медленно, осторожно обходя взгромоздившиеся друг на друга могильные плиты, последовала за Левом.
Наблюдательная Элиза заметила, что равви шел легко, почти не касаясь земли, оставляя на мерзлой земле лишь слабый след от тяжелых коричневых башмаков. Покинув территорию кладбища, они подошли к Староновой синагоге, старейшему готическому зданию, построенному в 13-ом веке. Над входом была изображена виноградная лоза, символизирующая 12 колен Израилевых. По-хозяйски достав ключи из пол своих черных одежд, равви Лева открыл дверь старинного еврейского храма и сказал:
— Добро пожаловать в мою обитель, господа.
— Твоя обитель не здесь, а ТАМ, — съязвила Либуше, бросив взгляд в сторону кладбища.
— Ваша тоже, княгиня, — ловко парировал равви и вежливо поклонился.
— Да как ты смеешь! — закричала Либуше. — Да я тебя сейчас…
— Я прекрасно знаю, кто вы, княгиня, — перебил ее Лева. — Я — просвещенный человек. И вы сами прекрасно знаете, что жизнь не кончается после смерти.
— Прости меня, равви, — смягчилась княгиня. — Ты лучше поскорее покажи нам свое сокровище. Ведь ночь коротка, а Элизе нужно еще успеть на бал к Карлу.
— Слушаюсь, княгиня, — поклонился равви. — Заходите, дамы. Вы окажете мне честь.
Внутреннее убранство синагоги не оказало на Элизу особого впечатления. Две восьмигранные колонны делили главный зал помещения на два нефа, что было характерно для средневековых синагог. В одном крыле обычно решались дела общины, другое использовалось в качестве школы. Но равви видимо не решил проводить никаких экскурсий и сразу повел своих гостей к боковой лестнице, ведущей на чердак.
— Осторожно, лестница крутая, не споткнитесь, — предупредил вежливый равви.
— Ты за нас не беспокойся, — процедила сквозь зубы Либуше. — Если что и случится, Кази вылечит, а заодно и тебе вправит мозги, чтобы впредь не пугал людей глиняными куклами.
Проглотив последнюю, откровенно хамскую реплику Либуше, равви Лева немного нахмурился, но потом решил не ссорится с основательницей Праги и вежливо промолчал.
Поднявшись по крутой лестнице на пыльный чердак, они остановились перед крохотной деревянной дверцей. Равви без всяких ключей легко открыл дверь и жестом пригласил гостей войти в помещение. Компания осторожно вошла в темную, как будто бы никогда не знающую солнечного света, комнату. Стояла кромешная тьма, лишь слабые полоски лунного света, пробиваясь через щели в заколоченных досками окнах, бросали причудливые тени на предметы.
— Не бойтесь, я сейчас зажгу свечи, — сказал Лева.
— Я думаю, это легче сделать мне, — парировала Либуше и взмахнула рукой. Как по волшебству, темный пыльный чердак озарился приятным голубым светом, и Элиза жадными глазами начала рассматривать обитель этого известного священнослужителя, алхимика, каббалиста и ученого. Почти на всех стенах располагались стеллажи, заваленные толстыми покрытыми пылью фолиантами. Посередине комнаты находился большой прямоугольный стол, на котором стояли колбы с какими-то жидкостями, склянки, ступки, глиняные миски, гусиные перья, горы бумаг, исписанные непонятными знаками и снова книги. В центре стола стояли песочные часы и подсвечник с наполовину сгоревшими свечами. «Значит, сюда кто-то ходит и зажигает свечи», — подумала Элиза.
— Вы совершенно правы, мадам, — угадал ее мысли равви и снова вежливо поклонился.
Элиза посмотрела на равви и улыбнулась. Вежливый и предупредительный равви Лева сразу понравился девушке. Его лицо поражало своей открытостью, а доброжелательность и ум, подкрепленные чувством собственного достоинства и уверенности в себе, сразу располагали к нему людей. Лицо равви было смуглым, с крупным, выдающимся носом, тяжелым подбородком и темными глазами, излучавшими свет и доброту. «Нет, он не мог мучить бедного Голема», — подумала Элиза.
— И ты права, — дитя мое, опять угадал ее мысли равви.
«Да они тут все телепаты», — подумала Элиза. — «Жаль, что еще не придумали механизма, который скрывает мысли».
— Не волнуйся, скоро придумают! — снова ответила на ее мысли Либуше и направилась к очагу, напротив которого стояло старое, потертое кресло. Брезгливо посмотрев на него, княгиня расправила фалды своего белого платья и села, видимо решив, что визит к равви затянется надолго.
— Не беспокойтесь, княгиня, — успокоил ее равви. — Я часто принимаю здесь гостей, и они уже вытерли всю пыль с сиденья.
— Лучше поторопись, равви, — спокойно сказала Либуше.
— Слушаюсь, княгиня, — учтиво сказал Лева и направился в левый дальний угол комнаты, где стояло бюро, рядом с которым лежал большой железный сундук. Равви легко открыл сундук и извлек оттуда большой деревянный ящик, где, по всей видимости, лежал Голем. Держа ящик в руках, равви почти вплотную, на недопустимое для джентльмена расстоянии подошел к Элизе и начал внимательно разглядывать ее, как бы прикидывая показывать или не показывать этой девушке из будущего легендарного человечка, наделавшего столько шума в истории.
— Это еще что за смотрины? — недовольно спросил Либуше. — Открывай ящик и показывай свою драгоценную куклу!
— Не беспокойтесь, княгиня — сказал равви. — Я думаю, мы с Элизой поняли друг друга. Да, Элиза? Ведь не всем книгам и преданиям можно верить.
— Ну, я не знаю, — неуверенно ответила Элиза, про себя отмечая необычайные проницательность и ум старика.
— Зато знаю я! — уже рассердилась Либуше. — В третий раз говорю: доставай свою куклу и быстро ее показывай! Не тяни время!
