— Раньше на этом месте была маленькая церковь Св. Девы Марии, а потом к ней пристроили ротонду Св. Витта, — сказала Либуше. — Отец Вацлава, Вратислав I построил маленькую церковь Св. Георгия, но на сегодняшний день от нее остались лишь две белые колонны. Только Карл IV, — продолжала Либуше, — с согласия своего отца Иоанна Люксембургского, начал строительство этого собора, руководил которым французский мастер Матиа из Араса. При правлении Карла строительство собора не останавливалось ни на минуту.
Слушая рассказ Либуше, Элиза оглядывала витражные окна собора, которые мерцали в темноте, излучая серебристый свет. Ее внимание привлек роскошный витраж, изображавший какие-то исторические сцены. Элиза подошла поближе и стала внимательно вглядываться в плоские яркие лица, изображенных на витраже людей, пытаясь построить логическую связь между разнообразными сценами.
— Не гадай, — угадала ее мысли Тетка. — Эти витражи восстановили гораздо позже. А картинки изображают сцены из жизни апостолов Кирилла и Мефодия, которые обращали в христианство Великую Моравию. А сам собор… Ой! Его же закончили строить только в XX веке! Представляешь!
— А… — понимающе протянула Элиза, приближаясь к старому органу, который, казалось, вот-вот окрасит глубокими звуками это величественное пространство.
— Вон там, в центре собора, как раз в капелле Св. Вацлава покоятся мощи национальных святых Чехии, — сказала Тетка. — Пойдем, поклонимся им.
И компания направилась к усыпальницам, чтобы отдать дань тем, кто отдал Чехии свое мудрость, силы, сердце и душу.
— Здесь покоятся мощи Вацлава, моего потомка, — с грустью сказала Либуше и тихо заплакала.
— А император Карл IV, — продолжила Тетка, — повелел перенести сюда мощи Св. Витта, чтобы они охраняли усыпальницу чешских королей.
— Кстати, — вдруг оживилась Либуше, — где-то здесь находится вход в королевскую сокровищницу.
— Нам туда не попасть, сестра, — сказала Тетка. — Для этого надо семью ключами открыть семь замков.
— Я думаю, что справлюсь без этих сложностей, — усмехнулась Либуше и уже сделала шаг по направлению к боковой двери, как вдруг чей-то неизвестный громоподобный мужской голос сказал:
— Вы не смеете прикасаться к святыням земли чешской! Уходите!
Остановившись на полпути, Либуше задумалась, очевидно, силясь понять, чей это голос, и почему им нельзя войти в сокровищницу, но быстро поняв, в чем дело, она сказала:
— Он прав. Нам пора уходить. Я бы конечно поспорила с ним, но надо соблюдать этикет. — И Либуше быстро вывела компанию из собора.
Оказавшись на улице, Элиза с облегчением вдохнула сырой ночной воздух.
— Чей это был голос? — осторожно спросила она. — Св. Витта?
— Ну что ты! — мягко ответила Либуше. — Это был голос духа-хранителя сокровищницы. Он любит пускать только днем и по билетам. Не волнуйся. На балу у Карла ты увидишь все их драгоценности. Тебе даже надоест смотреть на них! Все отлично. Теперь мы пешком вернемся в Старый город, а по дороге я покажу тебе наш знаменитый Карлов мост, — весело сказала Либуше. — За мной!
И странная компания, состоящая из трех фей в длинных невесомых платьях и девушки в джинсах, весело двинулась по направлению Малой Страны, основанной еще в XIII веке Пршемыслом Отакаром II, который пригласил в Чехию первых немцев и поселил их в этой уютной части Праги, до наших дней сохранившей свой первозданный вид: узкие мощеные мостовые, вдоль которых разместились низенькие домики с розовыми и зелеными крышами, над которыми, рассекая небо, возвышались золотые шпили соборов и костелов.
— Как в сказке, — восхищенно сказала Элиза.
— Сказка еще только начинается, — сказала Либуше и ласково улыбнулась Элизе.
Миновав Малую Страну с ее игрушечными домиками, они подошли к каменной арке, откуда открывался замечательный вид на Влтаву. Элиза с удивлением заметила, что оба берега реки соединяет широкая, похожая на мост улица, начинающаяся прямо у каменной арки. Элиза заметила темные очертания статуй, расположенных по всей длине моста.
— Это мост или улица? — спросила удивленная Элиза.
— Это и есть тот знаменитый Карлов мост, о котором я тебе говорила, — объяснила Либуше. — Он соединяет Старый и Новый город.
— Смотри! — сказала Либуше и взмахнула рукой.
Мгновенно ночная тьма рассеялась, и Карлов мост озарили сотни желтых фонарей, освещая каждую статую.
— Так это прямо галерея под открытым небом, — сказала Элиза.
— Это католические святые, — объяснила Тетка. Сюда лучше прийти на рассвете и увидеть, как розовые лучи солнца купаются в серебристых водах.
— Пойдемте, — заторопилась Либуше, — ибо ночь, как и все остальное, имеет свой конец. Нам нужно еще успеть в Старый город.
Украшавшие Карлов мост, статуи католических святых, произвели на Элизу почти мистическое впечатление. Неподвижные изваяния показались ей живыми существами, познавшими все горькое и все прекрасное в этом мире. Созерцая лики святых мучеников, совершивших подвиги во имя христианской веры, Элиза чувствовала сладкое благоговение, и слезы прозрачными ручейками текли по ее лицу. Подобно многим современным людям, Элиза не была религиозной, но и атеизм со своим родным братом нигилизмом были ей чужды.
— Ну-ка подойди сюда, — сказала Либуше.
Повелительный голос княгини сразу вернул ее на землю, и Элиза увидела, что белокурая хозяйка Праги стоит у статуи невысокого мужчины, голову которого украшал чудесный золотой нимб. Чуть ниже на постаменте на золотых пластинах, видимо, были изображены сцены из его жизни.
— Это — Ян Непомуцкий, очень почитаемый в католической Европе святой, — начала объяснения Либуше. — Ян — покровитель мостов. Король Вацлав IV приказал сбросить его с этого моста во Влтаву за то, что он не выдал тайну исповеди королевы, у которой был любовник. А еще Яна можно попросить исполнить одно самое заветное желание. Надо только дотронуться до него. Ян! — обратилась Либуше к святому. — Это — Элиза, наша избранница и спасительница. Ты исполнишь ее самое заветное желание?
И Элиза увидела, что в знак согласия статуя почти незаметно кивнула головой.
— Видишь золотые картины с изображением жития Яна?
— Да, — ответила Элиза.
— Прикоснись к той картине, где Яна бросают во Влтаву и загадай желание.
Исполненная чувством благоговения перед святым, Элиза подошла к черной статуе святого, присела на одно колено и прикоснулась губами к изображению, показывающего как чистого сердцем человека бросают в холодные воды Влтавы. Девушка начала быстро шептать какие-то слова. Что это было? Молитва? А может быть, единственное желание каждого человека — быть счастливым? Элиза встала, погладила рукой изображение и отошла в сторону.
— Мы уже почти в Старом городе, — сказала Тетка, благодушно глядя на Элизу.
