Кейт громко расхохоталась, а потом замолчала и шмыгнула носом. Тоска по дому мучила ее сейчас сильнее, чем похмелье. Нужно забыть про неудачи и отправиться домой. Путешествие на юг Франции обернулось разочарованием, но всегда можно было вернуться в Слэкмаклетуэйт. При мысли о доме Кейт охватило радостное чувство: холмы, Дворец дожей, в котором размещался городской совет, даже, черт возьми, бабушкино вязание. Ей сложно будет объяснить свое отсутствие Деннису, ведь он ничего не знал заранее. Но она попробует как-нибудь убедить его. Что касается Хардстоуна, то Кейт решила пока об этом не думать.
А вот с мамой нужно было обязательно поговорить. Если слухи о странных обстоятельствах ее отъезда уже дошли до родных — Деннис вполне мог позвонить и поинтересоваться, почему она не вышла на работу, — тогда мама скорее всего вне себя, в буквальном смысле в «Витс-энд».
Понимая, что звонок из отеля обойдется ей в целое состояние, Кейт отправилась на поиски телефонной карты и автомата.
Мама схватила трубку после второго же звонка. Кейт представила себе картину — в гостиной орет телевизор, а крошечная кухня затянута паром от бурлящих кастрюль.
— Мама?
— Кэтлин!
Кейт надеялась, что мамин голос подарит ей облегчение, но в этот миг оптимизма у нее поубавилось. Как и все остальные родственники, мать называла ее полным именем только когда злилась. Страхи Кейт материализовались. Деннис все-таки звонил, и мама была вне себя.
— Прости!
— «Прости»?
«Бедная мама! — виновато подумала Кейт. — И какое счастье, что кто-то так сильно любит меня!» Она сдержалась, чтобы не всхлипнуть.
— «Прости»?! Это, черт возьми, и так ясно! Что за игру ты затеяла, девочка?
— Я могу объяснить… — Дела обстоят хуже, чем она думала. Мама разозлилась всерьез.
— Честно говоря, я не ожидала от тебя ничего подобного. Даже представить себе не могла, что ты способна на такое!
— Но я думала, что они знают! — оправдывалась Кейт. — Была уверена, что все согласны…
— Согласны? Они что, ненормальные? Это же просто невероятно!
Кейт постепенно начала осознавать — и это было очень неприятно, — что они говорят о разных вещах. «Неужели мама имеет в виду тот вечер, когда к ним приходил Нат?» — заволновалась она.
— Ты была воспитана совсем на других ценностях! — негодовала мать.
Но в тот раз ничего особенного не произошло. Ната прервал звонок мобильного. Как теперь понимала Кейт, ему тогда звонила Шампань.
— У твоей бабушки чуть не случился приступ! — продолжала кричать мать.
Кейт никак не могла взять в толк, что могла увидеть бабушка. Ведь она в тот момент сидела у телевизора и шторы в спальне были задернуты.
— Мы всего-то затеяли небольшую весеннюю уборку, — продолжались объяснения. — Хотели немного привести в порядок твою комнату!
Кейт похолодела, на лбу выступил пот. У нее появилось подозрение — самое ужасное из всех, что были до сих пор.
— Никто из нас, никто, — кипятилась мать, — не сможет больше посмотреть в лицо Дорин Брейсгирдл.
Кейт зажмурилась. Перед глазами у нее разлилось красное море, и в нем испуганно заметались маленькие черные точки. Теперь она понимала, что чувствуют ее родные. Это не могло быть правдой, но увы… Мама обнаружила рукопись «Жиголо с севера» под кроватью, куда Кейт спрятала ее от Ната.
— …больше никогда. Что касается главы о женской ассоциации…
Кейт хватала ртом воздух. Наверное, ей не стоило тогда так увлекаться фантазиями и писать про бисквитный пирог…
— А то, что ты пишешь про Джелин Шоу! Даже если это правда! — кипела от возмущения мама. — Мне стыдно за тебя. Я говорю серьезно. Просто взять и оставить это… эту гадость под кроватью. Ведь ее мог найти кто угодно!
Судя по всему, так и произошло. Кейт услышала шум на другом конце линии, в трубке что-! то засвистело, и раздался голос:
— Маргарет, дай мне поговорить с ней. А сама пойди на кухню и успокойся.
Громко хлопнула дверь.
— Кейт?
— Бабуля?
— Детка, с тобой все в порядке?
Бабушка говорила тихо, почти заговорщически, и это поразило Кейт. Совсем не похоже на взрыв эмоций, которого она ждала., — Пятьдесят на пятьдесят, — осторожно ответила она.
— Твоя мать немного расстроена, — прошептала бабушка.
— Я уже поняла.
— Ничего страшного, она переживет это. Та книга… — добавила она с неожиданным энтузиазмом.
— О, прости! Но, честно говоря, она предназначалась не тебе.
— А показалась очень забавной, — засмеялась бабушка. — Он классный — этот парень, о котором ты пишешь, по-другому и не скажешь. И Дорин Брейсгирдл. Хи-хи…
Кейт почувствовала, что у нее рот открылся от изумления.
— Но мама сказала, что ты была на грани приступа.
— Приступа смеха, ты хочешь сказать?
— О, бабуля, ты замечательная. Как мне хочется тебя увидеть!
— Надеюсь, ты не собираешься возвращаться?
— Честно говоря, я думала об этом! — Кейт почувствовала, что у нее задрожал голос. И она снова дала волю слезам.
— Ради чего? Чтобы вернуться в «Мокери»? Тебе лучше остаться там, — твердо сказала бабушка. — Дай матери возможность успокоиться.
— Но я хочу домой, — захныкала Кейт. — И очень хочу работать в «Мокери».
— Честно говоря, я не думаю, что они возьмут тебя, — прямо заявила бабушка. — Твоему редактору не понравилось, что ты уехала, не предупредив его, и он узнал об этом только от нас.
— Да, все так…
Перед мысленным взором Кейт уже возникли темные, похожие на тюремные ворота фабрики нижнего белья. Даже от работы в каникулы у нее остались ужасные воспоминания, а уж перспектива задержаться там надолго? Хотя и в этом можно было найти свои плюсы. По крайней мере, она была бы дома, в любимом Слэкмаклетуэйте. А не здесь — в жаркой, солнечной стране, где ее преследуют только неудачи и некому довериться.
— Но я все равно хочу домой… — заныла она.
— Не будь дурой! — ответила бабушка.
— Но на что мне жить, если я останусь здесь?
— А что ты будешь делать, когда вернешься? К тому же, детка, если ты начнешь там чуть меньше есть, тебе это пойдет только на пользу. Ты же прячешь от нас отличную фигуру!
— Спасибо, — надулась Кейт.
— Найди работу, — продолжала уговаривать ее бабушка. — Тебе обязательно что-нибудь предложат — с твоими-то способностями. Наслаждайся свободой! Развлекайся, попробуй что-нибудь новое! Пока не слишком поздно.
— Но…
— Поверь мне, детка, будет гораздо лучше, если ты останешься там. — Тон бабушки не допускал возражений. — Сейчас не самый подходящий момент для возвращения. Пока еще нет.
