Это была последняя мысль, с которой она заснула крепким сном.
Когда Карен проснулась под шелковистым одеялом, на ней были надеты только ее лифчик и трусы. Билла не было в комнате. Кроме того, что он был добр и внимателен к ней и что его рука обнимала ее за плечи, она мало что помнила со вчерашней ночи, разве что запах его носового платка. Ее кулак все еще сжимал его смятый и мокрый платок. Голова раскалывалась. Она никак не могла свыкнуться с новостями из Нью-Йорка. Но ей ничего не оставалось делать — только надеяться.
Она долго мылась под душем, а затем попросила, чтобы ей в номер принесли содовой воды. Она пила ее теплой, потому что только такую воду она и могла проглотить. Карен не знала, как много вина она вчера выпила, но была благодарна Биллу за то, что он помог ей в момент самой отчаянной душевной боли. Было близко к полудню. Солнце заливало комнату, и Карен задернула шторы. От яркого света у нее болели глаза. Она приняла две таблетки аспирина, и к тому моменту, когда в ее номере зазвонил телефон, могла уже снять трубку без отвратительного ощущения, что мозги вот-вот вывалятся от боли из черепной коробки. Звонил Билл. Он интересовался ее самочувствием и спросил, в состоянии ли она уехать из Бангкока сегодня вечером. Карен не видела никаких причин оставаться здесь и согласилась.
Она не знала, почему, но во всем случившемся винила Джефри. Он хотел только продать их предприятие и не хотел иметь ребенка, поэтому и допустил, чтобы это случилось. Почему его не было в больнице в момент родов Синди? Почему он не убедил девушку, что отказаться от ребенка будет лучше для всех, для нее — в первую очередь? Джефри был искусным торговцем. И так произошло только потому, что он не хотел получить ни этого, ни какого-нибудь другого ребенка вообще. Карен решила, что либо он это сделал нарочно, либо, все равно, это — его вольное или невольное прегрешение. Она была в ярости.
Карен решила, что при первой же возможности переспит с Биллом Уолпером. Она знала, что такая решимость была вызвана отчасти чувством благодарности к нему, отчасти — в отместку Джефри, но было и еще что-то. Она чувствовала, что Билл Уолпер по-настоящему уважает ее. Он был к ней намного добрее и внимательней, чем Джефри, и относился к ней с таким почтением, какого Джефри никогда ей не оказывал. Несмотря на весь свой успех, Билл не смотрел на нее сверху вниз. Они были родственными душами. Она чувствовала, что нуждается в его поддержке, нуждается в твердом и настоящем, на что можно положиться.
Часом позже позвонил Джефри. Карен, естественно, не сообщила ему о своем решении нарушить супружескую верность. Но сама мысль была ей приятна. Джефри многословно объяснял ей, как он был занят оформлением нахлынувших в результате нью-йоркского шоу заказов и по этой причине опоздал в больницу, но что ничего не изменилось бы в ситуации, если бы он был там вовремя.
— Карен, — уверял он ее, — иногда такое случается. И не надо в этом винить ни Синди, ни меня, ни даже саму себя.
Но он ошибался. Она обвиняла их обоих. Она была в такой ярости, в какой не бывала никогда раньше. Если бы он был не за тридевять земель, а здесь рядом, она бы отвесила ему здоровенную пощечину, такую же, как она отвесила бы и Синди, окажись та в пределах досягаемости. Карен поражалась собственной ярости, но она была столь сильна, что Карен даже не осуждала себя. Она могла понять, почему Синди не хочет отказаться от мальчика, но по этой же самой причине и она сама не могла отказаться от него. Но она вынуждена. И, что хуже всего, она знает, что другого такого случая не будет. Карен осуждала Джефри не только за то, что тот вовремя не приехал в больницу для того, чтобы предотвратить нежелательный исход, но и за то, что потеря ребенка его не трогала так, как ее. Она вспомнила, с каким чувством Билл Уолпер говорил о своих сыновьях. Есть что-то нездоровое в человеке, который не может испытывать родительских чувств.
Голос Джефри звучал как с другой планеты.
— Карен, сейчас, может быть, и очень неподходящий момент, но мне хотелось бы сообщить тебе, что мы дали окончательное согласие на контракт с Norm Со. Мы послали тебе текст соглашения авиакурьером. Ты должна обнаружить его на конторке в гостинице. Я знаю, что ты сейчас не хочешь думать о контракте, но по крайней мере захвати с собою конверт, прежде чем уедешь на Марианы.
Карен почти засмеялась в трубку. В этом был весь Джефри, все, о чем он только и может говорить, — это о контракте.
— Мне все это надо хорошенько обдумать. Выходит, что ты получаешь то, что хотел, а я — нет. Подумай только, ты обсуждал детали этого контракта сотни раз, но ни разу не упомянул мне только об одном его аспекте, а именно о том, что вся сделка основана на моем отказе исключительно в пользу Norm Со от своего имени на все созданное мною за будущие двенадцать лет. Двенадцать лет, Джефри. Это очень большое время. Вся наша супружеская жизнь с тобой — девятнадцать лет.
— Да? И неплохие девятнадцать лет, не так ли? А впереди новая жизнь, почти как новая свадьба.
— С той только разницей, что я выхожу замуж, а ты и не думаешь жениться. Ты никогда не обсуждал со мной этот аспект контракта.
Ей очень не хотелось проводить различие между собою и им в деловом плане, но как по-другому сделать так, чтобы он ее понял?
— Ты знаешь, что у меня всегда были сомнения по поводу предстоящего контракта, — сказала она. — Ты говорил мне, что нам надо попробовать проделать все формальности по подготовке договора, для того чтобы понять, чего мы, собственно, стоим, и тем самым получить хорошие банковские кредиты. Я согласна. Но с провалом попытки обзавестись приемным ребенком нет никаких оснований для такой сделки. Мы никогда не договаривались на односторонний исход.
— Да, но мы не ожидали и предложений в пятьдесят миллионов долларов! Есть такие вещи, от которых не отказываются, Карен. Во всяком случае, не теперь. Твои сотрудники ожидают своей доли денег. Твоя семья ждет денег. И Билл Уолпер ждет их. Ты не можешь отойти в сторону.
— Ты сильно ошибаешься. Я могу. И сделаю это.
Карен швырнула шубку.
Она чувствовала себя больной от бешенства. Джефри относился к ней всего лишь как к банковскому чеку. Ну что же, Билл Уолпер получит Карен Каан, но немного не в том смысле, о котором говорил Джефри. И впервые со встречи с ним Карен вполне могла представить себе свою жизнь без него.
29. Рабы моды
Из окна самолета Сайпэн выглядел раем. Билл объяснил, что Джефри Бин, Лиз Клайнборнз, Леви и «Гэп» использовали этот остров Тихого океана для производства одежды. Остров производил товаров на триста миллионов долларов в год. При приземлении самолета Карен разглядела раскачивающиеся на ветру пальмы за площадкой аэропорта. Как обычно, их приветствовала целая делегация, которая быстро проводила их в присланные за ними машины.
— По пути в отель мы проедем мимо нашей фабрики, — объяснил Билл.
Грустная и усталая Карен слабо улыбнулась в ответ.
Глядя из окна, она видела все те же лачуги и низкие домики, как и в странах карибского бассейна или бедных азиатских государствах. Но огромные фабрики выглядели очень современными и чистыми. Над одним из громадных зданий даже виднелся американский флаг. Интересно, предупреждал ли Билл людей о своем возможном визите на фабрику? В этот раз ему это не удастся.
