— Эй, погодите! — растерялась я, бросившись за
ней. — Я не то хотела сказать!
Я схватила ее за рукав платья, блондинке это не понравилось,
и она стукнула, меня по руке сумочкой.
Возле подъезда на лавочке сидели два подвыпивших мужика и с
любопытством глазели на нас.
— Ставлю вон на ту, в красном, — азартно сказал
один.
— Почему на ту? — вяло поинтересовался его
приятель.
— У нее ноги мускулистые. Если будет драка, она
победит, Блондинка в самом деле была готова сражаться до победного, однако я
обезоружила ее торопливым признанием:
— Я тоже была сегодня на Казанском вокзале со своим
донесением. Меня заставляют стучать на собственного шефа. Парень, который
забрал мой донос, не ушел, а стал кого-то караулить. Я немного подождала и
увидела вас…
Спустя некоторое время мы уже сидели на кухне чистенькой
двухкомнатной квартирки и, наклонившись друг к другу через стол, обменивались
информацией. Женщину звали Вера Делянина. С ней случилось почти то же, что со
мной. Вера работала товароведом в фирме «Креотон», которая, как выяснилось,
занималась поставками и продажей в России дешевой индонезийской одежды. Месяц
назад ее прямо на улице подхватили незнакомые люди и увезли за город. Вера не
знала, где конкретно проходил первый разговор, но на нем тоже присутствовали
Шлыков и его подручный по имени Егор. ФСБ интересовалась главой «Креотона»
Романом Борисовичем Игнатовым, пятидесятилетним бизнесменом, в прошлом —
директором универсама.
— У Ромы есть своя служба безопасности, —
рассказывала Вера. — И мне не нужно быть очень ловкой, чтобы водить ее
сотрудников за нос. Рома мне доверяет, как себе. Мы работаем вместе уже больше
семи лет.
— Они убили моего мужа, — сказала я.
— Думаю, что моего тоже, — приятный грудной голос
Веры дрогнул. Прокашлявшись, она пояснила:
— Он пропал без вести две недели назад. Я взбрыкнула, и
вот результат.
— Ты что-нибудь предпринимала? — спросила я.
Это было важно. У нее стаж работы на ФСБ был гораздо больше
моего. Целый месяц кошмара. Подумать только!
— Ну… Я ходила в милицию в связи с исчезновением Глеба.
Написала заявление.. Обещали помочь, но пока все затихло.
— А ты любишь своего мужа? — Я знала, что Вера не
посчитает мой вопрос бестактным. Нас объединяла общая беда, и степень доверия,
возникшая с первой минуты знакомства, была предельной.
— Я очень его люблю. Впрочем, в последнее время он мог
в этом усомниться. Я была в таком состоянии… Часто срывалась. Как будто он
виноват.
— И ты не открылась ему?
— Я боялась подставить Глеба под удар. Он мог совершить
какой-нибудь опрометчивый поступок. Мужчины привыкли защищать своих женщин, не
думая о себе. Но все оказалось напрасно. Все равно я его потеряла…
Была уже глубокая ночь, а мы все говорили.
— Послушай, может быть, нам все-таки что-то
предпринять? — спросила я.
— Сорваться с крючка? Вряд ли. Это же не просто
какой-то там Шлыков. Это целая организация. С хорошо известной репутацией.
— Все равно. Я расцениваю наше с тобой знакомство как
шаг к освобождению.
— Я тоже рада, что мы встретились, — искренне
сказала Вера. — Кто знает, может, вместе нам действительно удастся
придумать выход из этой ситуации?
Мы обменялись телефонами. Вера порывалась подвезти меня до
дома, но я наотрез отказалась. Вдруг за нами следят? К тому же мне хотелось
немного пройтись, чтобы успокоиться. Я чувствовала себя узником, который после
долгих лет одиночества услышал стук в стену. Пусть это был такой же несчастный
человек, как и я.
Мысль о том, что предстоит провести ночь в пустой квартире,
пугала меня, но выхода не было. Я дождалась позднего троллейбуса, который,
щелкая усами, подкатил к остановке, предоставив в мое полное распоряжение
пустой салон. Я пробила билетик, и шофер, глядевший в зеркальце, улыбнулся,
вероятно, дивясь моей честности.
Конечно, я боялась идти дворами, искала глазами знакомых
собачников, но вокруг было пустынно. Где-то орали и хохотали невидимые глазу
подростки. Не наткнуться бы на них, чего доброго. Я быстро шагала, стараясь
держаться поближе к освещенным окнам. Мой дом был уже совсем близко, когда
позади внезапно мелькнула тень. Она двигалась слишком быстро. Если это человек,
то он только что перебежал с одного места на другое.
Я находилась в двух шагах от собственного подъезда, поэтому
не сразу запаниковала. Возле двери не удержалась и затравленно оглянулась.
Следом за мной, буквально в пяти метрах, шел мужчина. В руках у него ничего не
было, и смотрел он прямо на меня. Когда я оглянулась, он остановился. У него
было длинное белое лицо и тревожные глаза. Дверь в подъезд запиралась на
кодовый замок. Я поняла, что, если даже успею открыть ее, этот тип догонит меня
и войдет следом.
В голове моей сразу же всплыло предупреждение соседки
Симочки Кругловой о том, что в нашем округе появился очередной сексуальный
маньяк. Глубокой ночью он нападал на одиноких женщин, мучил их и убивал.
Бедняжек потом находили в подъездах под лестницами, в лифтах и в зарослях
кустарника.
Я в панике вскинула глаза вверх, к Симочкиным окнам на
втором этаже. У нее горел свет, и окно на кухне было открыто настежь. Может,
она встала покурить? Или вообще еще не ложилась?
— Сима! — истошным голосом завопила я. —
Сима, выгляни!
К моему громадному облегчению, соседка тут же появилась в
освещенном проеме, откинула занавеску и свесилась через подоконник.
— Эй! Привет, Мариша! Ты чего кричишь?
Я обернулась назад. Напугавший меня тип со скоростью
курьерского поезда несся в сторону шоссе.
— Господи, как я рада, что ты не спишь! — я с
трудом перевела дыхание.
— Зуб болит, — объяснила она. — Может,
поднимешься?
Я поднялась.
— Слушай, этот мужик меня так напугал! — Я
трясущимися руками положила свою сумочку под зеркало, взахлеб рассказывая Симе
о беломордом типе.
— Не хочешь в милицию позвонить?
— Ну, во-первых, я его не особенно-то и разглядела. Да,
может, он и не маньяк вовсе, — пробормотала я, засомневавшись.
За мной было кому следить и помимо маньяков. Кроме того,
если я сейчас сунусь в милицию, не посчитают ли мои мучители, что я решила их
заложить? Чего доброго причинят зло моему брату или племянникам. Нет уж, маньяк
не маньяк, а милицию придется отставить.
Я просидела у Симочки почти до рассвета, потом пошла к себе,
завела будильник, кое-как избавилась от одежды, упала на кровать и заснула
мертвым сном. На работу пришла невыспавшаяся, с отекшими глазами. Горчаков,
мгновенно оценив мой затрапезный вид, предложил:
