Мучает его вопрос, видите ли. Ха! Мало ли, что меня сейчас мучает. Например, почему я решила, что это Никита. Чутье да чуть-чуть логики. Как его нашли? Действительно, как?
— Он действует один, — сказала я Авдоеву. — Это моя ошибка. Не может он с кем-то сотрудничать. Просто не может. И его тоже никто не искал.
— Что так круто! — возмутился Авдоев.
— Ведь об операции-то никто больше не знал. Знали бы, действовали по-другому. Например, ты бы как действовал, если бы знал, что у конкурента есть груз, но где он — неизвестно?
— Вывез бы и стал пытать.
— Вот именно. А здесь наоборот. Все наоборот. И я тебе могу сказать, почему.
— Да? — оживился он.
— Да. Там не наркотики. Слышишь, не наркотики! А что-то другое. И поэтому и канал не тот, и убивают твоих людей так. Ведь если наркота, то нужен покупатель. Понимаешь? Человек, который купит десяток килограммов героина. И любой из твоей бригады такого человека не знает. А вот если груз другой, то случайно и может знать. И поэтому мы искали не там.
— Значит, может, и не Никита? — упавшим голосом сказал Авдоев.
— Может. Но спокойно. Он все равно где-то здесь. Среди нас. Мы его найдем.
Минуты растянулись в бесконечно долгое время. Мы ждали, в эфире переговариваться было нельзя. Только в самом крайнем случае. Спать — тем более. Все это было оговорено заранее. Каждый набрал с собой кофе и еще какой-либо ерунды.
Мы с Авдоевым разделились. Он смотрел за домом, где сидел Леха, я — за Вадиком и подъездом. Сейчас уже никто не исключался. Абсолютно. В принципе, эта ночь могла пройти и тихо, но я сомневалась. По тому, как вглядывался в темноту Авдоев, я поняла, что и он тоже так думает.
Мне лишь теперь стало ясно, кого мы ищем. Человека сумасшедшего. Ведь убивали-то у нас под носом. Хотя зачем? Ведь можно было и как-нибудь по-другому. Но ему, убийце, так неинтересно, ему надо со зрителями и опасностями. А уж про Птицына и говорить нечего. Мы бы его и сами грохнули.
От таких мыслей я испугалась.
Мы. Ну здорово! Может, они меня и в банду возьмут? Надо попроситься, ведь с людьми у них сейчас недобор. Но то, что убийца псих, — точно. Словно в мозаике — еще один камешек встал на место. И убийства заняли свои места, и товар, который, я уже точно знаю, совсем не наркотик.
Темнота навалилась страшная. Ни машины, ни подъезда не было уже видно. Все мы сидели по своим местам и ждали лишь объявления очередной жертвы. И не более.
Можно было связаться с Вадимом и Болотниковым по рации, но это бы ничего не дало. А у Лехи телефона вообще не было, так что сейчас мы просто отличные мишени. Хочешь — одного убивай, хочешь — другого. Я поежилась. В машине было довольно тепло. Хоть это радовало. Но мне захотелось выйти. Теплота и уют делали свое дело, и очень хотелось спать.
— Ты куда? — зашептал Авдоев.
— На улицу, а то я засну, да и не видно ни черта, — сказала я. — Пойдем. Я подойду к подъезду Похотько, ты — к Лехиному. И смотри в оба. Никого не подпускай.
Мы вышли. Я подошла к дереву и быстро на него забралась. Правда, не было видно ни Вадика, ни его машины, а подъезд чуть-чуть, но лучше все-таки, чем в машине.
— Я встал в подъезде, — сообщил Авдоев…
Авдоев опоздал буквально на минуту. Убийца вошел в подъезд и тихо пробирался к Лехе.
Ему нравилось убивать, особенно когда дело этого требовало. «Пока этот дебил надеется найти нас, — думал он, — груз лежит, но ничего: чем дольше протянет Авдоев, тем меньше народа у него останется. Спокойнее будет. И почему он не хочет нам показать, где гроб? Дурак, ведь там скорее всего не наркотики. Но ему все равно. Он доживет лишь до момента, когда мы увидим гроб. С Ивановой придется решать после, но это не проблема. Деньги, обещанные за товар, очень большие. И главное, покупатель не обманет, отдаст все полностью. Вот ведь житуха начнется, а?»
Убийца улыбнулся и замер. Нужно навернуть глушитель, иначе будет шум. А шум он не любил. Совсем не любил…
Сидение на дереве много радости мне не доставляло. Но работа есть работа. Очень хотелось вызвать Авдоева или Олега, но это был риск. Большой риск. И ведь кто-то из четырех был убийцей. И хотя я понимала, что меня убить — самое нелогичное, но я что-то не помню, чтобы логика играла большую роль в предыдущих убийствах.
И я шарахаюсь из стороны в сторону. Ведь твердила: не может быть заговора с участием третьей силы, так нет, пару часов назад стала твердить совсем другое. Но хоть что-то ясно. И самое главное, груз — не наркотик. Не получится, надо заставить Авдоева съездить и посмотреть, что там. Будет интересно.
Я улыбнулась и укуталась плотнее…
Убрать Леху оказалось очень легко. Даже и неинтересно. Он ничего не подозревал, лишь поднял руку в знак приветствия и снова уставился в объектив. Убийца подошел и выстрелил в затылок. Очень удивился, не обнаружив у Лехи мобильного телефона.
— Хоть бы узнал, что я здесь торчу, — сокрушался убийца, спускаясь вниз и выкручивая глушитель.
Неожиданно тишину расколол голос Татьяны Ивановой, искаженный динамиком:
— Внимание! Вышел Похотько.
Убийца замер, а под ним кто-то бросился на улицу.
— Мудачье, — тихо произнес убийца и вышел следом. Все шло по плану.
Как я увидела Похотько, остается загадкой даже для меня. Я предупредила Олега и Авдоева и спрыгнула с дерева.
Похотько, ничего не подозревавший о наших маневрах, с беспечным видом шел выкидывать мусор.
Сзади послышался шорох, и я резко обернулась. Подбежал Авдоев.
— Что?
— Мусор пошел выносить.
— В такой-то час? — удивился Авдоев.
— Вот именно.
Не спеша подошел Вадик. Мы проследили за Никитой, но он действительно выкинул мусор.
— Олег, — позвала я.
— Да, — тут же отозвался он.
— Оставайся на месте.
— Хорошо, — ответил Болотников.
Глава 8
Со стороны мы скорее всего смотрелись очень комично: молодая и привлекательная дама в компании двух козлов с сорока метров рассматривают придурка, который поперся в час ночи на улицу, чтобы выкинуть мусор. Сиди я сейчас за каким-нибудь из этих окошек, я бы умирала со смеху. Но вот настроение на улице было явно невеселое.
Тем временем Авдоев выразительно посмотрел на Вадима. Тот сообразил в рекордно короткое время и уплелся в свою машину. Мы же продолжали торчать у подъезда.
Авдоев определенно ждал от меня каких-то объяснений, которые я и сама была бы не прочь послушать. Игра в молчанку могла затянуться, но если меня это устроило бы, то вот Авдоева — нет. Но тот, кто платит, тот и заказывает музыку…
