Подойти и взять. Правда, если все это ерунда, я буду выглядеть полной идиоткой. В конторе пистолет отнимут и не отдадут.
А если не ерунда? Да нет, успокойся.
Н-да! Похоже, что-то очень серьезное. Без меня они не разберутся. Заткнулся мгновенно, словно у стиральной машины шнур из розетки выдернули. Понимает, что без меня они — ноль, и молчит.
Я даже улыбнулась себе в зеркале. Настроение поднялось.
Болотников.
Фамилия всплыла в мозгу быстро. Убили его, больше некого. Нахвастался, а в кабинете — «жучок», и самого разговорчивого пришили. Бандиты, они и есть бандиты.
Я стала красить губы.
Но если убили Болотникова, то это могли сделать Ольга или Авдоев. Всем остальным он своим откровением не помешал. Или помешал? Решили, рассказал одному, обязательно расскажет и другому. И все.
А почему решили? В заговоре двое. Чушь. Каждый знает или хотя бы догадывается, что половина — меньше целого. Один.
Нет. Ольга запросто может быть в заговоре. Запросто. Сама убивает и сама же помогает искать. Гениально. И очень удобно. И мотив есть. Убрать всех и взять куш целиком.
Я мысленно занесла ее в тот мой список. Но если она устроила заговор, то Авдоев должен в нем участвовать. Это как пить дать. Им вдвоем намного проще. Раз! У них отношения выходят за рамки деловых. Два! Но, может, и не два, но первого вполне достаточно.
Внесла в список и Авдоева.
— Молодец, Танюша, — подбодрила я себя. — Было шесть подозреваемых, стало восемь. Удачно же ты ведешь дело. Гениально. Число не уменьшается, а увеличивается. Восемь. Хотя теперь уже семь. Жаль Олега.
Я удивилась своему чувству. Что-то я становлюсь сентиментальной. Странно.
— Может, хватит? — Авдоев произнес это так тихо, что я скорее догадалась, чем расслышала.
— Сейчас, — сказала я. — Последний штрих.
Ну ладно. Хотя теперь кажется странным, что убили именно Олега. Ведь сразу видно, за что. Ольга придумала бы что-нибудь пооригинальней.
— Авдоев! — крикнула я.
Он вздрогнул.
— Ты куда дел машину с АЗС, а?
— Отогнал на место!
— Украл небось да перепродал.
— Иди ты, — он махнул рукой.
— Ой, страшно. А если я позвоню? Знакомому.
— На хрен?
— Чтобы убедиться, что ты его машину угнал. Знаешь, что с тобой Ольга сделает? — Я удивилась шутливости своего тона и манере общения.
Он молча пожал плечами.
Я вновь посмотрела на Авдоева.
Сидит, обиделся. А если бы он знал, что меня уберут, то сейчас бы вел себя по-другому. Не обижался. Или это маска?
— Авдоев?! — Я нарывалась.
— Пошла ты! — Он вскочил со стула с явным намерением меня ударить и лишь в последний момент опомнился.
Его лицо от ярости покрылось пятнами. Когда он заговорил, голос хрипел, как несмазанная телега:
— Слушай, ты, детектив, не доставай меня, ясно? — Авдоев махал руками от усердия. — Я тебя… Я из тебя… — не находя нужных эпитетов, он сжимал кулаки перед моим лицом. — Ты на всю жизнь запомнишь!
Не выяснив, что именно я запомню на всю жизнь, я его прервала:
— «Поехали, извозчик, на Арбат…»
И первая вышла из комнаты.
Злость он выместил на своем автомобиле. Бедное средство передвижения скулило и скрипело на поворотах и предостерегающе стучало на прямой. Один раз мы чуть не сбили зазевавшуюся бабульку, так мой шофер затормозил и начал свой монолог с местоимения «ты». Все остальное не выдержала бы никакая цензура.
Короче говоря, ехали мы весело.
— Не расскажешь, что случилось? — спросила я деловым тоном.
— Увидишь.
Лаконично.
— А вкратце? — допытывалась я.
— Труп.
— Чей?
— Человеческий.
— Ну, ясно. На собачий труп мне пришлось бы ехать смотреть на автобусе.
И тут мой шофер выдал номер. Он притормозил и произнес:
— Человека убили, а ты?!
Вы когда-нибудь видели снежного человека? Нет! Я тоже. А если бы увидели, то сильно удивились бы, да? Так вот, держу пари, что я удивилась намного сильнее.
Мой бесстрашный убийца, человек-гора, крутой мафиози, при мне убивший мужика (за Быком скорее всего был грешок, так что расправа с ним у меня на глазах — явная показуха), печется о жизни человека. Да, есть над чем подумать.
Я и думала.
Олег? Да или нет? Убивался бы он так, если бы убили Болотникова? А может быть, Птицын? Надо решить, а главное, подготовиться к разговору с Ольгой. Бухгалтер Денис или рэкетир Олег. Кто из них жертва?
Времени для размышлений почти не осталось. Мы остановились около конторы.
Вот тебе на! Значит, опять в офисе кого-то убили. Прошлый раз не все нашли или вообще ничего не нашли? Странно. Времени-то у них было много. Но не секретаршу. Вряд ли крутой мафиози убивался бы из-за нее.
Вот это да! Встречать нас вышел не кто иной, как Олег Болотников. Фокус. Но хорошо, что Олежка жив.
Я опять удивилась своему чувству. Ведь как мужчина Олег мне нравился, но не более. А может… Я чуть не засмеялась. Мне пришла в голову мысль, что убили колобка-лоха-директора. Но если его, то только по башке кирпичом. На большее он может не рассчитывать, а пулю — так им просто для него жалко.
Птицын сбежал по ступенькам, на нас не посмотрел, помчался по своим делам.
Я решила больше не гадать, а спокойно дождаться финала. Но было обидно, что в выводах я ошиблась. Мы поднялись на свой этаж. Дверь открыта. В коридоре никого.
Было очень тихо. Не постукивала клавиатура, не перешептывались секретарши. Мы вошли в кабинет Ольги.
Я ожидала увидеть все что угодно, как угодно и сколько угодно. Но такое…
Ольга Николаевна смотрела устало, даже грустно. Во взгляде не было обычной и такой заметной усмешки. Во всей позе чувствовался надлом, словно всю жизнь она шла по пути, желая добраться до светлого завтра, а зашла в тупик. И уже ничего не нужно, ничего не хочется. И оказалось, что все обманывали, предавали, смеялись за спиной. И тогда подходишь к черте…
Я знала, что может быть у этой черты.
Кровь на лбу запеклась, красная дорожка на бледном лице. Ольга сидела в спокойной позе, руки лежали на подлокотниках, голова — на подголовнике у кресла. Словом, покой и умиротворение.
Ничего на столе не тронуто, ничего не опрокинуто. «Ящики задвинуты, — думала я, — значит, цель не ограбление. Если, конечно, не знаешь, где искать. А если знаешь, то переворачивать все вверх дном абсолютно необязательно. Эх, Ольга, Ольга… Ведь умная ты была баба, а убили в упор. Как же ты этого не предвидела? Устала, наверное».
