— Дамы и господа? Давайте дружно крикнем: Помогите! — призвал пассажиров Перс. — Три, четыре!
— По-мо-ги-те! — закричала лодка нестройным хором. Молчал лишь Максвелл, по-видимому, потерявший надежду. — Да, это Божья кара, — простонал он. — Господь хочет утопить меня в озере Слайго, в том самом месте, где я обманул несчастную девушку. Я и знать не знал, что мы попадем сюда, когда записался в школу.
— О какой девушке вы говорите? — спросил Перс.
— Она была горничной, — хныкал Максвелл, размазывая по лицу не то слезы, не то капли дождя, не то озерную воду. — В гостинице, где я останавливался несколько лет назад, когда посещал летние курсы по Йейтсу. Я писал диссертацию о влиянии кельтской мифологии на его раннюю поэзию.
— Идите вы к черту со своей диссертацией! — закричал Перс. — Как звали ту девушку?
— Бернадетта. Фамилии не помню.
— МакГарригл, — сказал Перс. — Фамилия такая же, как и у меня.
Внезапно отпустив Перса, Максвелл тупо на него уставился.
— Правильно. Бернадетта МакГарригл. А вы откуда знаете?
В тот самый миг их лодка медленно пошла ко дну под жалобные крики остальных пассажиров, которые, впрочем, тут же обнаружили, что барахтаются на глубине не больше полуметра вблизи от берега. Гребцы с других лодок заспешили на помощь и, посадив на закорки пожилых и немощных, перенесли их на сушу. Персу пришлось тащить на себе Максвелла, который вцепился ему в шею мертвой хваткой и ни за что не хотел отпускать рук.
— С каким удовольствием я утопил бы вас в этом озере, — прорычал Перс. — Но так вы слишком легко отделаетесь. Вы загубили жизнь моей двоюродной сестре. Сделали ей ребенка и бросили ее.
— Я за все заплачу! — взмолился Максвелл. — Если надо, я женюсь на ней!
— Как же! Очень ей нужен такой подонок! — сказал Перс.
— Я возмещу ущерб! Я отпишу свое имущество в пользу Бернадетты и ребенка!
— Вот это другое дело, — сказал Перс. — Завтра утром мы в Слайго зафиксируем все у нотариуса. Подпишем, заверим и скрепим печатью. А я доставлю документ адресату.
Спустя два дня Перс летел в самолете из Дублина в Лондон — в кармане у него лежала заверенная нотариусом бумага, согласно которой профессор Сидни Максвелл из Колледжа Святого Завета, город Атланта, штат Джорджия, признавал отцовство Фергуса, сына Бернадетты МакГарригл, и гарантировал содержание, позволяющее ей оставить настоящее место работы. Профессор МакКриди отпустил Перса на сутки из летней школы, и теперь он намеревался снова обратиться к миссис Газгойн, чтобы узнать у нее адрес Бернадетты или попросить переслать ей письмо. Но, войдя в знакомое здание на Сохо-сквер, он обнаружил, что кабинет, в котором он общался с миссис Газгойн, теперь занимает туристическое агентство. «„Девушки без границ“? — спросила его секретарша. — Я о таком агентстве не слышала, правда, я здесь работаю всего вторую неделю. Дорин, тут джентльмен ищет агентство „Девушки без границ“ — ты что-нибудь знаешь о нем? Нет, она тоже не знает. Спросите в видеопрокате на первом этаже». Перс спросил в видеопрокате на первом этаже: там его приняли за полицейского и сначала предложили взятку, но потом, выяснив что к чему, послали подальше. Никто в здании и слыхом не слыхивал об агентстве «Девушки без границ», не говоря уже о его настоящем местонахождении. Так что Перс решил вернуться в Ирландию и начать поиски через рекламу в газетах и журналах шоу-бизнеса.
В Хитроу Перс ехал на метро. Настроение у него было неважное не только потому, что не удалось напасть на след Бернадетты, но и потому, что поездка напомнила ему об Анжелике. Хотя все лето он думал о ней каждые пять минут. Его просьба к Богу, повешенная на доске в часовне Святого Георгия, осталась без ответа — даже та ее часть, которую он обратил к самому себе: «Милосердный Боже, дай мне силы забыть Анжелику». Но как можно забыть это прекрасное лицо, эту точеную фигуру? Ее темные волосы, которые так сияли и струились по плечам на приеме с хересом или развевались за спиной на беговой дорожке кампуса; ее агатовые глаза, строгие и внимательные в конференц-зале или завороженные его стихотвореньем на снегу… Или те же глаза, пустые и стеклянные на фотографии в кабаре «Голубые небеса». Выходя из вагона, Перс раздраженно помотал головой, пытаясь прогнать от себя последнее видение — он даже рассердился, что позволил себе воскресить его в памяти.
До рейса на Дублин оставалось два часа. Персу снова попалась на глаза табличка «К часовне Святого Георгия» и, не зная, чем себя занять, он пошел в указанном направлении. На этот раз дорога привела его не к аэропортовской прачечной, а прямо к бункеру из красного кирпича с деревянным распятием наверху. Толкнув вращающуюся дверь, он спустился по лестнице в подземную часовню.
Его петиция, приколотая к зеленому сукну, по-прежнему висела на доске: «Милосердный Боже, дай мне силы забыть Анжелику и спаси ее от неправедной жизни». Однако теперь на ней появилось примечание, написанное знакомым ему мелким почерком — столь хорошо знакомым, что у него замерло сердце, перехватило дух, затуманились глаза и он чуть не свалился в обморок: «Внешность обманчива. См. „К. ф.“ II. хп. 66».
Перс пришел в себя, сорвал с доски бумажку и помчался к ближайшему аэровокзалу. Там, растолкав пассажиров, он пробился к книжному ларьку. Есть ли у них «Королева фей» Эдмунда Спенсера? Нет? Даже в издании «Пингвин»? К сожалению, этой книги нет ни в каком издании. А известно ли им, что «Королева фей» относится к шедеврам английской поэзии? Вы знаете, в Хитроу спроса на поэзию почти нет. Если мистеру угодно, он может поискать в книжных ларьках других аэровокзалов, только вряд ли там ему повезет больше. Перс стал бегать по аэровокзалам, громко требуя «Королеву фей». Один продавец предложил ему детскую книжку, другой — последний номер журнала для голубых. Перс в отчаянии запустил пятерню в курчавую шевелюру. Оставалось только вернуться в центр Лондона, где, может быть, еще открыты большие книжные магазины.
Спеша с этим намерением к выходу из первого аэровокзала, он вдруг услышал, что его окликает знакомый голос. — Привет!
Перс узнал Шерил Саммерби — она сидела за стойкой справочного бюро компании «Бритиш эйруэйз». Он остановился и подошел к девушке.
— Привет! Как дела?
— Да вот скучаю. Вообще я больше люблю работать на регистрации, особенно в третьем аэровокзале, откуда летают длинные рейсы. Там поле деятельности пошире. А почему вы не в шапке?
— В какой шапке? А, вы об ушанке профессора Цаппа! Но сейчас слишком жарко. — Вы в Лондон надолго?
— Нет, всего на день. Сегодня же вечером вылетаю в Ирландию. Завтра в Голуэе меня ждут слушатели летней школы. Шерил завистливо вздохнула:
— Я давно мечтаю побывать на западе Ирландии. Там и вправду очень красиво?
— Да. Особенно в Коннемаре. В начале лета я снимал там коттедж… Знаете, Шерил, я бы с удовольствием с вами поболтал, но я ужасно тороплюсь. Мне надо успеть в Лондон до закрытия книжных магазинов.
