Мы с Катькой вздрогнули. Ольга, заметив наш испуг, смягчилась. Наверное, поняла, что с нас сказанного довольно.
— Ну не убивает. Работать на себя заставляет. Такое же было не раз! — пробормотала она.
— Мама, ты уж совсем из них монстров делаешь! — укоризненно покачала головой Катя. — Они просто заблудшие…
— Заблудшие? — вновь возмутилась Ольга. — Нет, Катя, тебе отец Николай слишком много света в душу залил. Ты тьму просто видеть отказываешься! Сейчас, Таня, я тебе покажу, какие нам записочки эти «заблудшие» посылают!
Она встала и прошла к секретеру. Открыв его, достала стопку бумажек, исписанных крупными буквами — округлыми, какими пишут дети или полуграмотные люди.
— Вот, почитай, — вывалила она мне на колени целый ворох.
Я развернула первую попавшуюся бумажку.
«Вавелонская Блядница, сдохнешь на костре!» (орфографию сохраняю). То ли человек нарочно так писал, то ли и правда у него с грамотой совсем плохо.
Следующая записка обещала обеим мучительную смерть, если они не прекратят вместе со своим «козлоногим» отцом Игорем лезть в их дела.
— А почему вы удостоились такого внимания? — поинтересовалась я, отодвигая в сторону прочие записки.
— Потому что Катька с друзьями начала вести просветительскую работу, — хмыкнула Ольга. — А «отец» Игорь — это из семинарии. Он пока еще и не отец вовсе, а студент. Последнего курса. Он как раз сектантами занимается. Декодирует их.
— И что, они пытались выполнить свои угрозы?
— Да. Конечно, пытались. Ящики почтовые поджигали. И сейчас я Катерину из дома одну не выпускаю. Только вместе.
Я посмотрела на ее полное решимости лицо и остановила себя в тот момент, когда усомнилась в том, что ее защита может быть радикальной. Может, да еще как… Эта Ольга, судя по ее сжатым губам и решительному взгляду, запросто в состоянии разметать всю компанию так, что и костей бы не осталось.
Да, и компания у Эдика! Воспоминание об Эдике заставило меня вспомнить и о Ритке. Я посмотрела на часы. Что-то с моей Риткой?
— Можно, я воспользуюсь вашим телефоном? — спросила я.
— Конечно, — показала Ольга на изящный аппарат, стилизованный под вещь начала века.
Я подняла трубку. Набрала номер Рит-ки. Длинные гудки. Потом набрала свой номер.
— Извините, но Татьяны нет дома. Я отсутствую, но душой я с вами. Если вы не хотите сказать мне какую-нибудь гадость, оставьте сообщение после третьего гудка.
Как мило, Таня. Дождавшись третьего гудка, я сказала:
— Таня, перестанешь ли ты когда-нибудь быть легкомысленной?
И повесила трубку, прикусив нижнюю губу. Где же ты, Ритка? Что с тобой? Жива ли ты?
* * *
Когда я вышла от Кати и Ольги, уже стемнело. И нахмурилось, дождь только-только набирал силу, но уже обещал превратиться в ливень.
Спрятавшись в машину, я не сразу тронулась с места. Некоторое время я сидела, наблюдая, как капли одна за другой бегут по стеклу. Да уж, не хотелось мне идти на тесный контакт с этим идиотским старцем! Но выхода у меня не было…
— Однако ты знаешь все законы конспирации, «светлый» наш… Не иначе как был в…
Нет. Эта мысль слишком фантастична! Таня, ты уже наворачиваешь… Будь проще…
«И люди к тебе потянутся», — заключила я свою мысль, трогаясь с места.
Дома еще подумаем. Но, мне кажется, искать следует еще и там.
А это значит, нам опять нужен Мельников. Или Началов с его девочками. Нет, что-то не сходится у меня. Странный тип этот Борис. Братва у него — уголовная, а у самого — замашки подполковника КГБ.
Одно неоспоримо — он из тех, кто умеет держать людей в подчинении. Чертов старикашка… Свалился он на мою голову. Благодаря Ритке, а теперь — что же с ней самой?
* * *
В домах, даже в самое напряженное время, стены хранят покой и уют. Мои стены сохраняли его тем старательнее, чем упорнее хозяйка дома вляпывалась в разные передряги.
Я вошла в прихожую, смахивая с себя капли дождя, включила свет. Ритки, конечно, не было. Я уже начала испытывать отчаяние, немного притупившее мои чувства.
Нажав на кнопку магнитофона, я услышала первые аккорды «Юрай Хип». Сначала я не обратила на это внимания. Я просто начала подпевать и поставила чайник.
— А почему «Юрай Хип»? — остановилась я, еще не веря смутной надежде. — Ведь я-то слушала Коэна… И кассету не меняла. Значит, Ритка приходила? Ведь кто-то поставил вот эту кассету?
Да, ехидно ответил мне голос Тани номер два. Например, Стас.
— У него ключа нет. Я отобрала. Ключ только у Ритки.
Я бросилась в комнату, пытаясь найти записку или хоть какое-то доказательство ее присутствия в моей квартире.
Ничего не найдя, забрала телефон на кухню и включила автоответчик.
Он сначала пытался снова убедить меня в истинности великих чувств коварного изменника, потом встретил радостным советом наконец-то перестать быть легкомысленной, и я уже потеряла надежду, как вдруг услышала слабый голосок Ритки:
— Таня! Я к тебе забегала, но не смогла дождаться. У меня все хорошо, но за мной следит один подозрительный тип, похожий на кавказца. Я его ужасно боюсь, поэтому пока я поживу у мамы. Позвони мне туда. Как у тебя дела? Таня, я тебя очень люблю и очень благодарна тебе за участие. Но мне кажется, что Эдику уже не поможешь. У меня такое чувство, что его уже нет в живых… Все, пока. Надеюсь, скоро увидимся.
Щелчок. Я откинулась на спинку стула, зажигая сигарету. Сейчас, когда Ритка позвонила, мне стало легче. Я расслабилась. Поэтому следующее сообщение не ошеломило меня. Голос был скрипучим.
— Ведьма, прекрати совать свой нос в чужие дела! Иначе пеняй на себя, сука!
Я подскочила. Так. Когда был сделан этот звонок, догадаться нетрудно. Я ушла от Кати и Ольги. После этого? Ведь сначала на автоответчике звучало мое собственное обращение к самой себе.
Голос… Он казался мне знакомым. Где-то я уже его слышала! Где? Где? Где?!
Сосредоточься, приказывала я себе, но — попробуйте сосредоточиться в тот момент, когда вас шваркнули по голове! А у меня было именно такое состояние…
Я налила кофе, затянулась сигаретой и опять села за стол, достав из кармана куртки кисет.
— У меня много вопросов, — предупредила я свои «кости».
«Ничего, — молчаливо согласились они со мной. — Мы привыкшие».
— И все они немного сложноватые даже для меня, — призналась я.
«Но мы-то тебя поумнее будем», — опять молча кивнули они.
— Тогда поехали. — Я кинула их, успев спросить, что за монстр прячется под личиной старца Бориса?
