— Да нет. Это я по-дружески. Ты мне вот что скажи, Зайцев, — ласково сказал Пилипенко. — Не ты ли замочил всех трех жен Куроедова и теперь охотишься за четвертой?
Говоря, Пилипенко внимательно наблюдал за реакцией Зайцева. Тот с изумлением выпрямился, вытянул шею, вывернул на следователя глаза.
— Как всех трех? Я только одну… Тьфу! И даже одной не мочил. Путаете вы меня.
— Ладно, — сказал Пилипенко. — С Верой Куроедовой ты знаком?
— Нет.
— Очень хорошо. Ты водишь машину?
— Нет.
— Прекрасно. А не ты ли, Зайцев, разгуливаешь по Ялте в маске волка? Людей пугаешь. Сцены из «Ну погоди!» разыгрываешь…
— Издеваетесь, гражданин следователь?
— Верно, издеваюсь. Для этого и забежали на огонек. Ну что, наливай, что ли?
Выпив по стакану ординарного, друзья оставили Зайцева в большом недоумении. Он не верил своим глазам, что следователь может выпить на службе. Впрочем, и Жарову не понравилось, что у него теперь будет выпивший водитель. Он с недоверием смотрел, как Пилипенко выруливает со двора винзавода на городскую улицу.
— Ерунда, — сказал тот. — Стакан вина — это ничто, сам понимаешь. А для гаишников я сам командир.
— Чего ты от него хотел-то? — просил Жаров.
— Просто понаблюдать реакцию. Для моего внутреннего детектора лжи.
— И какие выводы?
— Непонятно. В чем-то он солгал, а в чем-то нет. Я незаметно подсунул его подсознанию следующие вопросы: причастен ли он к убийству трех жен Куроедова, знаком ли он с четвертой женой, надевал ли маску волка. В одном из трех случаев он солгал.
Пилипенко замолчал надолго. Машина уже въехала в город, остановилась в первой пробке. Наконец, следователь повернулся к своему другу:
— Чертовщина какая-то. Незачем Зайцеву убивать жен Куроедова.
— Может быть, тут какая-то месть? Давняя вражда? — предположил Жаров. — Может быть, они с Куроедовым с детства знакомы, и он смертельно обидел Зайцева. Вот и убивает Зайцев его жен, чтоб ему пусто было.
Пилипенко махнул рукой:
— Нет, не то. Остается только поверить в покрывало вдовы.
Говоря, он взял трубку служебного радиотелефона, нащелкал вызов. На том конце, как Жаров понял по бормотанию, был лейтенант Клюев. Следователь произнес несколько наставлений:
— Проверь-ка сейчас по общей базе, сдавал ли когда-либо на права Зайцев Петр Игнатьевич, житель Алушты. Что? Я подожду, — он обернулся к Жарову: — Компьютер сработает мгновенно. В прежние времена нам бы пришлось ехать в архив ГАИ, да там еще с ребятами пиво пить. Легче гораздо стало работать.
— Зато детективы писать труднее. На личном опыте знаю.
— Это почему же? — удивился Пилипенко.
— Меньше возможностей для коллизий. Вот, были бы мы героями детектива. Поехали бы сейчас в ГАИ. Там встретили какого-нибудь гаишника, новая тема началась. А тут — Клюев от своей виртуальной игры отвлечется, щелкнет мышью и всё.
В радиотелефоне активизировалось невнятное бурление. Пилипенко взял трубку, лежавшую на сиденье. Сказал:
— Ну что, Клюев, щелкнул мышью?
Выслушивая ответ, он двигал рукой по рулю, будто и впрямь мышью по столу. Когда бульканье на другом конце связи умолкло, Пилипенко пробурчал: «Понятно», вдруг резко затормозил, устроил замолкшую трубку в гнездо и развернул машину.
— Ты куда? — спросил Жаров.
— В Алушту. До отсидки Зайцев имел автомобиль, у него были права на вождение.
— Значит, он мог наехать на Куроедову. Только зачем нам в Алушту?
— Маска волка. В компьютерной реальности тоже возможны неожиданные ходы для детектива.
Ну, волк, погоди!
Через полчаса Пилипенко и Жаров стояли у закрытой двери на веранде многоквартирного дома. Пилипенко достал из кармана набор ключей.
— В который раз ты нарушаешь закон? — спросил будничным тоном Жаров.
— Нет времени брать ордер, — ответил следователь. — Я уже сказал ему про маску. Он успеет от нее избавиться. Отпросится с работы и примчится домой.
В руках следователя, на кольце ключей болталась обыкновенная воровская отмычка. Через минуту дверь была открыта.
Квартира Зайцева представляла собой стандартную жилплощадь с набором дешевой неновой мебели. Пилипенко сориентировался довольно быстро: вытащил из шкафа нечто, упакованное в пластиковый пакет.
— А вот и она, — весело сказал следователь.
В его руках поворачивалась маскарадная морда волка. Просто большая волчья голова с вырезом внизу.
— Чуть было не перехитрил нас всех, — с удовлетворением сказал Пилипенко.
— Убивать жен некоего избранного человека, из года в год! — воскликнул Жарова. — Хотел бы я знать, каков у него был мотив?
Пилипенко насторожился, наклонил голову, прислушиваясь.
— А вот, мы сейчас у него и спросим, — сказал он, надевая на голову маску волка.
Раздался звук открываемой двери. На пороге стоял Зайцев. Он тяжело вздохнул. Пилипенко сделал к нему шаг и замер, возвышаясь над ним в маске волка.
— Не успел, — сказал Зайцев.
Внезапно он дернулся, рванулся обратно. Жаров в два прыжка достиг порога, выскочил на веранду, перемахнул через перила и свалился прямо на убегающего Зайцева. Быстрым, профессиональным жестом заломил ему руку за спину.
Допрос начался прямо на месте: Зайцев сидел на диванчике, напротив раскрытой дверцы шкафа, где лежала маска. Пилипенко устроился верхом на стуле напротив, как американский шериф из кино. Жаров, как обычно, стоял у окна, прислонившись к подоконнику. Зайцев видел Жарова два раза: в кабинете следователя и на винзаводе — со следователем вместе. Разумеется, у него сложилось впечатление, что Жаров работает в милиции.
— Зачем тебе все это было нужно, скажешь? — начал Пилипенко.
Он кивнул на маску волка, мирно лежащую на столе.
— Он убил женщину, с которой я… Которую я… И подставил меня же! И я восемь лет в лагере колбалсился, — скороговоркой ответил Зайцев.
— Почему ты думаешь, что именно Куроедов убил эту женщину?
— Да потому что я ее не убивал!
— Вот, логика! — вставил Жаров.
— Ты угнал машину, — продолжал следователь, — наехал на его жену, подбросил в салон банку с отпечатками бармена Куроедова.
— Да, признаюсь.
— Как ты раздобыл банку? Куроедов ведь должен был узнать тебя. Неужто и в бар ты пошел в маске волка?
— Нет, что вы! Я дождался, когда придет сменщик Куроедова. Зашел в бар и взял со стола пустую банку, которую точно держал в руках Куроедов.
