— Мы опоздали, — угрюмо пробурчал Николай, отряхивая с плеч паутину. — Джо успел заграбастать драгоценности. А нам — кукиш.
— Значит, его убили из-за клада, — заявил Лавров. — Видели углубления в полу? В одном из них, вероятно, и лежали бриллианты.
— Там когда-то стояли бочки с вином, — возразила Жанна. — Мне Джо говорил. Его дед раздобыл план винных подвалов с разметкой, где что находилось.
— Где этот план?
— Не знаю. Джо говорил, что держит план в голове. Это самое надежное место. Он считал, камни нужно искать в винных подвалах. Якобы такого мнения придерживался его дед.
— Подвалы существовали еще при графине де Гаше, — вставила Глория, очищая бутыль от толстого слоя пыли.
— Зачем вам эта бутыль? — удивленно спросила Жанна. — Она же пустая.
— Куплю крымского вина на разлив. Сколько сюда поместится?
— Литра три, — пожала плечами хозяйка.
— Подвалы большие, как я понял, — вдохнул Лавров. — Небось, тянутся и под соседним домом. Искать в них клад можно до второго пришествия. Чем и занимались несколько поколений Бальзамовых.
— Эти давние винные погреба почти везде обрушились, — сообщила Жанна. — Входы в них замурованы из соображений безопасности. Если бы не промоина, мы бы не попали в подвал.
— Так было не всегда, — возразил бывший опер.
— Плакали наши камешки, — махнул рукой Николай. — Ну да черт с ними!
Глория удовлетворенно улыбалась. Казалось, то, что она увидела в подвале, воодушевило ее, в отличие от остальных.
— Давайте проведем сеанс ясновидения, — предложила она, глядя на Жанну. — Нынешней ночью. Вы согласны?
— Мне все равно…
— Граф Калиостро был мастером подобных сеансов. Не правда ли?
Рыжеволосая барышня не выдержала ее взгляда и отвела глаза.
— Почему ночью? — вмешался Крапивин. — Зачем ждать до ночи?
— Потому! — отрезала Глория. — Всем нужен отдых. В первую очередь мне, как медиуму. Позавтракаем, выспимся и начнем готовиться к сеансу. Вы привезли картину?
— Привез. Только она без рамы.
— Не беда. Приладим какие-нибудь рейки, и дело с концом. Найдутся рейки?
— Найдутся, но…
— К чему это? — недоуменно хмыкнула Жанна.
— Я помогу вам кое-что вспомнить, — спокойно объяснила Глория. — Идемте в дом. Здесь пока делать нечего…
Спать устроились кто где — Крапивин с Жанной заняли ее комнату, Лавров и Глория легли одетые в гостиной на разложенном диване.
— Что ты задумала? — шепотом спросил он, когда в доме все затихло. — К чему этот «сеанс ясновидения»? Думаешь, Жанна вспомнит, куда спрятала бриллианты?
— Мы должны разоблачить убийцу, — прошептала в ответ Глория.
— Как это сделать?
— Надо дать ему время.
Лавров ничего не понял и потянулся обнять ее. Она не протестовала. Прошла минута, которая показалась ему вечностью.
— У тебя от силы три часа на отдых, — вымолвила Глория, не убирая его руки. — Потом займешься рамой для картины. Ее надо будет снести в подвал и повесить там.
Он привстал, опираясь на локоть. При этом диван громко скрипнул.
— В подвал? Сеанс будет проходить в подвале?
— А где же еще? — возмущенно прошептала она. — Все, не мешай мне спать, Рома.
Он лег, умирая от желания и не смея поцеловать ее. Провести рядом с Глорией три часа и не дотрагиваться до нее — пытка, которая ему не по силам.
Он вскочил, уселся в продавленное кресло и закрыл глаза. Лучше уж попытаться уснуть сидя, чем бок о бок с женщиной, которая сводит его с ума своей холодностью.
— Ты чего? — сонно осведомилась она.
— Мне тут удобнее, — процедил он сквозь зубы.
— А-а… ну спи…
* * *
Через три часа Лавров отправился на поиски реек, молотка и гвоздей. Все это он обнаружил в сарае. Гвозди были слишком большие, молоток никудышный, рейки шершавые.
Роман загнал занозу в ладонь и выругался.
— Вот те на! — воскликнул Крапивин. — Кого я вижу? Не спится, помощник?
Он стоял в дверях сарая и подозрительно смотрел на спутника Глории. Может, тот решил, пока все спят, выкопать бриллианты и смыться? Эта мысль проступала у Николая на лбу красными буквами.
— Неси сюда картину, — проворчал Лавров, запросто переходя на «ты». — Будем раму мастерить.
— Раму? — усмехнулся Крапивин. — Ну-ну…
Выразив «помощнику» недоверие, он тем не менее повиновался. Сбегать в дом, достать из сумки свернутое в трубочку полотно и вернуться с ним в сарай было делом пяти минут.
Вдвоем с Романом они кое-как вставили полотно в самодельную раму.
— И чего с ним делать, с «Шулером»? На стену вешать? — спросил Крапивин. — Туда же, где висел?
— Оставим здесь.
— Как знаешь…
Жанне тоже не спалось. Когда мужчины вошли в дом, с кухни доносился плеск воды. Хозяйка готовила чай. Никакой еды в холодильнике, естественно, не оказалось, поэтому Крапивина отрядили в ближайший супермаркет за колбасой, сыром и булкой. Тот не хотел уходить. Боялся, что троица сговорится за его спиной. Призрачный блеск алмазов из «ожерелья королевы» создавал в маленьком коллективе атмосферу взаимной подозрительности.
— Ладно, я быстро, — сказал Николай и чуть ли не бегом побежал к калитке.
Лавров испытующе косился на Жанну. Готова ли она к сеансу? Та молча выбирала травы для заварки, насыпала в большой керамический чайник.
— Вы нам сонного зелья не подмешаете? — криво улыбнулся «помощник». — Такого, чтобы все, кроме вас, уснули вечным сном?
— Я первая выпью, — фыркнула она и добавила обиженно: — Зря вы это говорите. Я медик, между прочим. Моя профессия — лечить людей.
— Медиков следует опасаться в первую очередь.
Но ничего ужасного в этот день не случилось. Крапивин принес еду. Лавров разбудил Глорию, завидуя ее хладнокровию. Она одна проспала до обеда, как младенец. Жанна наделала бутербродов, при этом Лавров не спускал с нее глаз, наблюдая, как ловко она орудует большим кухонным ножом.
Трапеза прошла в напряженном молчании. Каждый из присутствующих думал о предстоящем сеансе по-своему: Лавров — с любопытством, Крапивин — с нетерпением, Жанна — со страхом, Глория — с легкой тревогой.
После еды она позвала Жанну разбирать вещи. Нужно было достать платья и головные уборы, примерить, «войти в образ».
— Вы, Жанна, надевайте платье вишневого бархата и жемчуга, — распорядилась Глория. — А я возьму наряд попроще и тюрбан.
